— Думаю, это — нужное место, — сказала Бриджид. Она уже давно не была так близко к дому. В детстве она не думала о том, чтобы попытаться запомнить это место, но она была весьма уверена, что маленький домик на крутом склоне холма над ними принадлежал Хэлэн и Алану Тэнникам, родителям Тириона. — Внутри два человека.

Он попытался сфокусировать свой магический взор, чтобы снова увидеть их, но хотя их эйсар он узнал, ясно их рассмотреть ему не удалось.

— Ты нашла его, — подтвердил он.

Бриджид выглядела беспокойной:

— Хочешь их навестить?

— Нет, это лишь создало бы ещё проблем, — сказал Тирион. — Неси меня за дом, вверх по холму справа. За гребнем ты найдёшь покатое пастбище, а рядом — другой холм. Оттуда виден дом Кэйт. Уверен, ты его узнаешь.

— Почему там?

«Потому что это место может стать моей могилой!». Ему хотелось выкрикнуть это ей, но сил не было, и она всё равно не поняла бы его сентиментальность.

— Почва там лучше, — объявил он, притворившись, будто у него есть какая-то логическая причина. «Но всё равно недостаточно глубокая для нормального роста. Даже сильным корням Ши'Хар потребуется вечность, чтобы прорасти глубоко в этом месте». — К счастью, мне не нужно волноваться о долгом росте.

Они двинулись вперёд так же, как проделали большую часть пути. Тирион не мог идти — дочь легко поддерживала его в воздухе с помощью своего эйсара. Было очень похоже на то, будто он лежит, откинувшись на воздушной подушке. Джордан телепортировал их короткими прыжками, перемещая их на расстояние прямой видимости, по несколько сотен ярдов за раз.

Это был странный способ перемещения, но он позволил им покрыть расстояние быстрее, чем мог бы всадник на лошади, или даже на дормоне. Единственным недостатком было то, что после покидания ими Албамарла Джордан был на грани истощения из-за частой телепортации.

Тириону было совершенно плевать.

Когда они нашли искомое им место, оно было примерно таким же, каким он помнил. В конце концов, прошло не так много лет с тех пор, как он сидел здесь, играя на цистре, и наблюдая за её домом, надеясь мимолётно увидеть медные локоны.

— Давай сюда, — приказал он, обращаясь к Бриджид.

Они почти ничего не взяли с собой, поэтому смысл его слов был ясен. Она сняла висевший у неё через плечо инструмент, и передала ему. Цистра, которую он смастерил, пока его держали в рабстве. Струны на ней всё ещё были натянуты те, что дала ему его мать. Он погладил корпус своими грубыми руками, в последний раз наслаждаясь тем, как тот ощущался.

Бриджид изменила с помощью своей силы форму земли, заставив её приподняться, чтобы Тирион мог откинуться, не напрягаясь, когда она опустила его на землю.

Прохладный бриз ласкал его щёку, пока он глядел вниз, вдоль склона холма, наблюдая за домом, где выросла Кэйт. Из дымохода всё ещё шёл дым — предположительно, Сэт с сыном всё ещё жили там. В сердце своём он ничего так не желал, как обернуть время вспять, снова стать молодым, и чтобы им ничего не двигало кроме надежды увидеть Кэйт.

Его пальцы коснулись струн, и в них ожила музыка, которую она хотела. Живая мелодия, не имевшая ничего общего с нынешним положением — но его сердцу было всё равно. Он играл несколько минут, неуклюже спотыкаясь отёкшими пальцами на нотах, которые были слишком мудрёными, чтобы он мог их сейчас сыграть.

А потом он отдал цистру Бриджид:

— Мне она больше не понадобится.

— Что мне с ней делать? — спросила она.

— Отдай моей матери. Возможно, она найдёт ей применение, — ответил он. Жестом приказав им отойти, он защитил своё тело от жара, а потом поджёг траву вокруг них. Та уже была сухой, и за несколько секунд Тирион разжёг оживлённое пламя. Он сжёг всё на расстоянии в десять ярдов от того места, где лежал: траву, кустарник, и два подвернувшихся под руку коренастых деревца. Удовлетворившись, он погасил пламя.

Создавать огонь было легко, он сам себя подпитывал, но управлять им было труднее. К тому времени, как огонь потух, Тирион тяжело дышал, чем не способствовал оставшийся в воздухе дым. Глубокий, мучительный кашель заставил дрожь агонии прокатиться по его объятое лихорадкой тело.

Бриджид была достаточно заботливой, чтобы после исчезновения пламени послать очистивший воздух вокруг Тириона сильный порыв ветра, полка шла обратно.

— И в чём был смысл всего этого? — прямо спросила она.

— Избавился от сорняков, и пепел удобрит почву, — сказал он ей, всё ещё не отдышавшись. — Ты можешь взрыхлить для меня почву? Перекопай её, и смешай с пеплом и углями.

Она нахмурилась:

— Тут в основном камень, под первыми несколькими дюймами земли.

— Не думаю, что мне хватит сил, — ответил он. — Просто сделай, что сможешь.

Её лицо было воплощением отвращения, пока она стояла, опустив взгляд на этого немощного человека, бывшего ей отцом, но постепенно выражение её лица смягчилось, перейдя от жалости к чему-то напоминающему нежную грусть.

— Я сделаю гораздо больше… для тебя, — объявила она. — Смотри.

Джордан телепортировался на расстояние в двадцать ярдов, когда ощутил, как вокруг неё закрутился эйсар. От интенсивности этого эйсара Джордан испытал резкий прилив адреналина в крови. Находившаяся перед ним женщина лучилась опасностью.

Вытянув руку в небо, Бриджид мягко подняла своего отца в воздух. Цепь, что всегда была рядом с ней, поднялась вместе с ним, прикрывая его собой, пока Бриджид направляла своё внимание и свою силу вниз. Окружавший её эйсар затвердел в виде несокрушимых кос, прежде чем утонуть в земле, прорезая её.

Неглубокий слой почвы мгновенно уступил, и маленькие камни и гравий под ним сдались почти так же быстро. Более тяжёлые валуны немного посопротивлялись, но её мощь не отступала. Воздух встряхнуло от резкого треска, когда валуны сломились, раскалываясь на части.

Её мощь пошла глубже, всё дальше и дальше, рвя и ломая, пока воля Бриджид стирала до состояния гравия даже саму скальную основу. Земля вокруг неё шла волнами и вздымалась, будто Бриджид стояла в центре водяного смерча, не затронутая посреди этого хаоса.

Тирион наблюдал за её работой, дивясь гладким чертам её лица, пока она прикладывала к этой задаче все свои силы. Бриджид всегда была сильной — в этом никогда не было сомнений. Она была одной из самых сильных его детей, но её сосредоточенность стала твёрже стали — неумолимая и идеальная. Её лицо не выдавало ни намёка на усилие, которое ей требовалось для одновременной работы с таким количеством эйсара. Глядя на неё, кто-то мог бы подумать, что она всего лишь наслаждалась послеполуденным солнцем, если бы не бурливший прямо под её стопами разрушительный ураган из камня и почвы.

Бриджид улыбнулась, и земля замедлилась, прежде чем полностью замереть. Её щёки и лоб блестели от пота, но если её труды и были утомительны, то никаких других признаков этому не было.

«Она прекрасна», — подумал он, когда Бриджид опустила его на развороченную землю, — «и в ней нет ни грана милосердия — идеальное дитя для моей мести».

— Джордан! — позвал он. Когда маг Морданов приблизился, Тирион продолжил: — Вернуться в Албамарл ты не сможешь.

Тот наморщил лоб:

— А что мне тогда делать?

— Подойди ближе, — тихо сказал Тирион, — у меня для тебя ещё одно задание.

Маг склонился ближе, и едва дёрнулся, когда вспышка эйсара Тириона зажгла один из его наручных клинков. Тот вошёл Джордану в грудь, и вышел между лопаток, будто его тело было из воздуха. Маг завалился на Тириона, заливая их обоих кровью из своей груди. Его сердце было разорвано, и его взгляд быстро тускнел, когда Тирион сказал ему на ухо ещё несколько слов:

— Ши'Хар лучше всего растут, когда прорастают из чьего-то тела.

На лице Бриджид было раздражение, когда она посмотрела на них:

— Теперь обратно мне придётся добираться пешком. Неужели это было необходимо, Отец?

Тирион с трудом подавил смех — это и так было бы больно, а теперь ещё и лежавшее у него на груди тело затрудняло ему дыхание.