Через некоторое время я привык к ветру, и ощущение стало таким, будто я уже лечу не так быстро, поэтому я поднажал. Мир медленно тёк внизу, и хотя я знал, что это была иллюзия, мне вдруг захотелось побольше. «Ты не можешь умереть. Чего плохого может случиться?»

Сложнее всего во всём этом деле был тот факт, что моя броня вообще-то не была создана для полётов. Чем выше была моя скорость, тем больше проблем создавали её странные аэродинамические свойства. В конце концов я просто создал вокруг себя импровизированный щит, придав ему форму своей волей, что позволило мне гораздо проще управлять своими высотой и направлением.

Мои первые попытки несколько раз едва не вогнали меня в землю, и однажды я уничтожил высокую сосну, бесконтрольно кувыркаясь в воздухе. В конце я каким-то образом вернул себе равновесие, и взмыл вверх, едва не задев вершину каменистого холма.

Несколько часов спустя я наловчился, и чувствовал себя комфортно, используя свой новый метод. «Живым волшебникам такого никогда не испытать. Попробуй я такое, пока был жив, и я уже дюжину раз убился бы». Я парил, я летел, и мои земные проблемы больше не казались настолько тяжёлыми.

Луна взошла, и была почти полной, озаряя призрачным светом земли подо мной — раньше мне редко выпадала возможность оценить такую красоту. Хотя свет мне не нужен был, я обнаружил, что благодарен своей лунной спутнице. Она всегда была рядом, прямо у меня за плечом, подобно другу, наслаждающемуся ночным ландшафтом вместе со мной.

Я пролетел над южным отрогом Элентирских Гор незадолго перед рассветом, что удивило меня. Я летел быстрее, чем когда-либо прежде. «Если так пойдёт дальше, то я скоро будут в Замке Камерон». Это привело меня к возможности снова встретиться с Пенни, чего я теперь ожидал с нетерпением. Я хотел её, но пытался держать эту мысль ниже сознательного уровня, чтобы мой внутренний наблюдатель не стал снова меня доставать.

Поляну, на которой стоял Замок Камерон, я заметил за многие мили до того, как достиг её. Утреннее солнце зажгло верхушки деревьев золотым светом, в то время как нижние ветки всё ещё были укутаны тенью. Небо было чистым, без облаков и дымки, в совокупности с моей высотой давая мне обзор, которому могли бы позавидовать даже орлы.

Расстояние было настолько большим, что даже мой магический взор не мог отыскать то, что видели мои физические глаза — это значило, что сам замок был более чем в миле или двух от меня. Я был так одержим скоростью и ветром, что не мог быть уверен. Воздух был таким чистым, что мой обзор горизонта наверняка включал сотни миль, из-за чего оценка расстояния до чего-то настолько близкого была затруднительной. Замок мог быть в пяти, десяти или пятнадцати милях. Я не мог и гадать, в скольких именно.

Наконец мне пришло в голову усилить своё физическое зрение. Я делал нечто подобное, пока ещё был жив, используя свой эйсар, чтобы слегка изменить форму глаз, чтобы получше видеть на расстоянии, но когда я попробовал сделать это сейчас, результат был совершенно неадекватным. Зрение улучшилось, но я хотел видеть дальше. Наконец я остановился на том, чтобы создать в воздухе перед собой щит другого рода. Этот я оставил эфемерным, чтобы он не влиял на ветер, и не нарушал мой полёт, а затем я начал менять его оптические свойства.

Я давно научился менять цвет и прозрачность щита. В прошлом Уолтэр также помог мне улучшить мои иллюзии, научив меня менять то, как щит отклонял проходящий через него свет. Несколько минут экспериментов, и я создал что-то вроде линзы, которая значительно улучшала мой обзор. «А-ах, астрономы были бы без ума от этого», — подумал я.

Сфокусировав линзу на приближающемся замке, я смог разглядеть невероятное количество подробностей. Теперь я видел маленькие облачка пыли, поднимавшиеся во дворе. Маленькие, размером с муравьёв люди бегали по гребням стен. Происходило что-то волнующее. «Они начали драться без меня!» — беззвучно засмеялся я.

Я увидел одного из массивных драконоподобных летающих существ, созданных Тэнником, оно парило над замком. «Они, наверное, готовятся помочь». Вспышка света — и большое существо исчезло, а остальные попадали с воздуха. «А вот это наверняка плохо».

Расширив свой обзор, я стал искать источник атаки. Та пришла с земли. Я поднажал ещё, чтобы лететь быстрее, и усилил зрение ещё больше, хотя мне трудно было поддерживать линзу достаточно устойчивой, чтобы сохранять фокус. «Вон Харолд, а с ним Карэнт», — заметил я. Они стояли лицом к чем-то странному, какому-то большому пауку. Он молотил по ними странными ударами энергии. Я был слишком далеко, чтобы «пощупать» его своим магическим взором, так что я не мог догадаться, насколько он силён, или какого типа атаку он использовал.

Однако для Харолда дела выглядели плохо, Карэнт медленно пятился, и всё остальное во дворе было уничтожено.

А потом я увидел Пенелопу.

«Бля».

Времени у меня больше не оставалось. Я поднажал… сильнее, а потом ещё сильнее. Моя скорость превысила пределы нормальной измеримости. Где-то в подсознании я лениво подумал о том, чтобы когда-нибудь повторить этот эксперимент, используя метки, чтобы я мог вычислить скорость. Забавно, чем разум занимается в критические моменты.

Оболочка вокруг моего тела нагрелась от обжигающего давления ветра, и я осознал, что приземление моё будет отнюдь не мягким. Я просто никак не мог надеяться внезапно преодолеть набранную мной инерцию. Я улыбнулся в ответ на эту мысль, и вместо этого влил силу в окружавший меня щит. «Я не могу умереть, и у меня силы на несколько Сэлиоров. Какого чёрта я волнуюсь?». Щит и послужит мне оружием.

Последнюю милю я пролетел за миг, покрыв расстояние так быстро, что пауко-тварь, наверное, даже не имела возможности осознать моё присутствие перед тем, как я нанёс удар. Мир разлетелся на куски.

Сила удара была настолько велика, что хотя мой щит впитал большую её часть, моё тело внутри брони превратилось в студень. Ни один смертный не выжил бы после такого. Изменение скорости от той, с которой я летел, до нуля, было просто слишком большим. Земля вокруг меня превратилась в жидкость от жара и давления, разлетевшись вокруг, скрывая мир от нормального взора.

Пенни была в воздухе, когда я врезался в Тёмного Бога. Я думал, что сумел окружить её щитом перед столкновением, но волновался о том, что могла с ней сделать ударная волна. Теперь мой магический взор нашёл её, осевшей у одной из внешних стен. «Она жива и в сознании». Я видел, как она силилась встать, сбитая с толку поднявшейся пылью.

Существо, находившееся между мной и дном моего нового кратера, было раздроблено и расщеплено. Куски его тела и ног полетели во все стороны, но оно не погибло. Большая его часть отправилась в полёт по вектору, противоположному углу, под которым я приземлился. Теперь, когда я оказался ближе, я ощутил обширность его эйсара.

«Это не «семя». Этой твари Мал'горос оставил кучу силы», — сделал наблюдение я. По грубой прикидке, там было эйсара почти на два Сэлиора. У меня было больше, но справиться с ним всё равно будет непросто. Его тело стало восстанавливаться ещё в полёте после разрушительного столкновения. Оно ударилось об одну из стен двора, повредив камни и снова раздробив себе тело. От этой раны оно оправилось ещё быстрее.

В воздухе было так много грязи и пепла, что он полностью блокировал зрение. «Для дыхания он, наверное, тоже не очень полезен». Харолд и Пенни были полностью в пределах облака. Слово и мысль создали широкий, свежий ветер, очистивший воздух.

Встав на ноги, я оглядел открывшуюся мне сцену. Двор теперь был по большей части пуст, а земля, прежде представлявшая собой утоптанную грязь и траву, теперь состояла из почерневшей почвы и, как я подозревал, почти готового стекла. Мой кратер здесь определённо не вписывался.

— Ты вообще знаешь, как трудно было заставить траву расти здесь? — сказал я, проецируя свой голос в направлении большого арахнида. — Со всем тем движением и повозками… это было почти невозможно, — закончил я, отвечая на свой собственный вопрос.