Он не потрудился сосчитать до трёх, что было и к лучшему, поскольку это помогло избежать проблемы, с которой столкнулась другая группа. Никто не был настолько накручен, чтобы ранить своих соратников. Рядом с их позицией никто не стоял, и тень стены облегчила адаптацию к внезапному изменению освещения.
Уильям пошёл прямо к двери, которая вела в заднюю часть надвратной башни — к сожалению, она была закрыта и заперта (как и полагалось). Он надеялся, что захватчики слишком небрежно отнесутся к своим обязанностям, и не озаботятся запиранием двери, покуда донжон казался во всех отношениях безопасным. Однако его люди были готовы к этому. Он сделал жест одному из солдат, выбранному в качестве выбивателя дверей — тот вышел вперёд, и взял наизготовку тяжёлую железную кувалду. Обладая двадцатифунтовым навершием, кувалда в нормальной ситуации не была приспособлена для боя, но сила Дорона слегка меняла это уравнение.
Малый сокрушил дверь тремя ударами, и Сэр Уильям бросился внутрь подобно стальной вспышке. Остальные быстро двинулись следом, но зачарованный солнечный меч Уильяма был настолько быстр, что им почти ничего не оставалось делать, кроме как добить раненных, и поспешить следом за бронированным рыцарем.
Между тем Джордж повёл шестерых солдат вверх по лестнице, ведущей из внутреннего двора на первую секцию внешней стены Камерона. Их задача считалась одной из самых рискованных, особенно учитывая то, что в его подгруппе не было Рыцаря Камня. Джордж был без брони, но он верил, что его щиты укроют его от стрел, с которыми им, вероятно, придётся столкнуться. Однако у сопровождавших его людей таких гарантий не было, и их кольчуги не могли остановить арбалетные болты.
Чтобы компенсировать этот недостаток, он укрыл их мерцающей почти-невидимостью, которая позволяла солдатам смутно видеть, одновременно делая их трудными для поражения мишенями. Первые стрелки на стенах даже не осознали, кто на них напал, пока не стало слишком поздно.
С этого момента дела пошли труднее. Гребень внешней стены был разделён на секции таким образом, что каждый его отрезок между башнями отделялся от остальных десятью футами пустого пространства слева от каждой башни. Когда всё было тихо, широкие деревянные мостки позволяли легко переходить между секциями стены, но будучи под угрозой, находившиеся рядом с ними люди могли скинуть их, чтобы вторгшимся в замок было труднее захватить всю стену целиком.
Как только стража на следующей башне услышала крики первых стрелков, она подняла тревогу. Ближайший арбалетчик побежал к деревянному мостку, и сбил его со стены, глядя, как тот падает на землю внизу. Подняв своё оружие, он, вместе с ещё двумя вышедшими из башни людьми, начал целиться в неуловимые силуэты, оказавшиеся в ловушке на вершине другой секции стены.
Десятифутовая пропасть не представляла особой трудности для человека с такими силой и ловкостью, какие были у одного рыцарей, если, конечно, те были привычны к таким способностям. К сожалению, недавно усиленные солдаты Ариадны пока имели мало опыта. Первые двое, достигшие пропасти, боялись высоты, и благоразумно остановились, а третий был храбрее. Прыгнув, он полетел слишком далеко. Пролетев над пропастью, он пересёк её, но приземлился, потеряв равновесие, и упал с противоположного края. Крик, который он издавал во время падения навстречу смерти, стал предостережением для остальных.
Джордж выругался. Прямо у него на глазах один из арбалетных болтов попал в ещё одного из его солдат, несмотря на частично скрывавшую его мерцающую иллюзию.
— Шадо́к ни мье́лтэ, — громко воскликнул Джордж, мысленно отмечая видимых ему стрелков. Тьма сорвалась с кончиков его пальцев, оплетя головы трёх стрелков подобно живому существу, скрывая их лица, и ослепляя их полной темнотой.
Быстро подойдя к пропасти, Джордж произнёс ещё одну фразу, и создал над ней временной мост из чистой силы.
— Переходите! — крикнул он, и сопровождавшие его солдаты начали переходить настолько быстро, насколько осмеливались. Шансов у их ослеплённых врагов не было.
Дальше дела пошли легче. Оставшись впятером, они стали осторожнее, но Джордж ослеплял стрелков на каждой секции прежде, чем тем удавалось прицелиться, и отсутствие мостков препятствием не было.
Томас и его группа первыми столкнулись с настоящими проблемами. Пробегая через двор, они полагались на скорость и неожиданность для защиты от стоявших на стенах и на донжоне стрелков, пока группы Джорджа и Игана с ними не разберутся. Для Томаса стрелы на самом деле не были проблемой, но сопровождавшие его люди не имели такой защиты, какую предоставляли его зачарованные латы. Удачное попадание стрелы с широким наконечником или арбалетного болта могло убить одетого в кольчугу человека, вне зависимости от наличия или отсутствия у него силы Дорона.
Стрелы оказались наименьшим поводом для беспокойства.
Несясь быстрее самого быстрого оленя, Томас первым бежал через открытое пространство. Их целью была арка, которая вела в восточный двор — оттуда они должны были направиться к задним воротам. Когда они приблизились к центру двора, земля перед ним взметнулась вверх в облаке пыли и грязи, когда из неё подобно кошмарным часовым полезли странные существа.
Десять странных, искорёженных силуэтов появились из, судя по всему, маленьких ям, вырытых и скрытых в твёрдой земле. Очертания и конечности существ были неестественными своим числом и расположением, но назначение их было яснее ясного.
Не впервые сталкиваясь с неожиданностями, спокойно мысливший Томас подался влево, не пытаясь прыгнуть вверх. Сидевший в засаде был бы готов к инстинктивному прыжку, каковой факт и был доказан, когда двое бежавших следом людей подпрыгнули, испугавшись внезапного появления перед собой врагов. Живым до земли не долетел ни один из них — двое тварей в задних рядах поймали их длинными когтистыми лапами, вскрыв и распотрошив одного из них прежде, чем он снова коснулся земли. Второй умер более болезненным образом, когда одну из его ног поймала и отрезала тварь с похожими на когти ножницами вместо рук. Человек упал, фонтанируя кровью из искалеченного обрубка, и, к его счастью, потерял сознание прежде, чем ослабший бог смог довершить начатое.
Двуручный меч Сэра Томаса отрубил переднюю правую конечность четырёхногого чудовища, имевшего форму черепахи, и оно неуклюже завалилось в бок, пока Томас миновал его. Перенаправив свою инерцию, он повернулся направо, и отрубил руку ещё одной твари прежде, чем выскочившие из засады чудовища успели отреагировать. Двигаясь по траектории почти случайного безумия, рыцарь танцевал среди своих врагов со смертоносной грацией, отражавшей либо хаотичный гений, либо чёрствое безразличие к собственной жизни. Он нигде не останавливался, находясь в постоянном движении, используя тела своих врагов, чтобы менять направление и инерцию так, что это противоречило его весу и предыдущим движениям.
Увы, его беспорядочный танец также не позволял ему нанести серьёзный урон кому-либо из его противников, разве что время от времени срубать руку или ногу, когда его удары случайно попадали по слабым точкам. Однако его цель была отнюдь не случайной, его танец вертящегося дервиша достаточно долго сбивал врага с толку, чтобы позволить его оставшимся людям организоваться, собравшись в две группы — из двух и трёх человек.
— Двигайтесь вправо! — крикнул Сэр Томас. — Зайдите тому, высокому, с боков, защищая друг другу спины.
Солдаты, хоть и будучи менее опытными, хорошо знали, как слушаться приказов и координироваться. Они быстро отреагировали, повинуясь, в то время как Томас изводил врагов слева. «Высокий», о котором он говорил, был особенно тонконогим, похожим на аиста раптором с рвущими лапами вместо передних конечностей. Смятение их первого контакта оставило его подальше от остальных, и люди смогли обойти его с обоих сторон. Двое из пятерых попеременно били его с каждой из сторон, заставляя тварь играть в безнадёжную игру, в то время как трое остальных силились не позволить ближайшим союзникам чудовища прийти на помощь.
