Один из мужчин замахнулся своей тяжёлой булавой, и ударил ею по магическому барьеру. Оружие отскочило, и барьер выдержал. Зарычав, он начал снова замахиваться.

Между тем Пенни вогнала свой меч перед собой в каменный пол, чтобы ненадолго освободить себе руки. Она сорвала рукав у себя с левой руки, что было бы трудно без её увеличенной силы. Не отрывая взгляда от дверного проёма и молотящих по нему своими железными дубинами мужчин, она использовала оторванный рукав, чтобы подвязать свои длинные волосы. Не так давно они были сплетены в изощрённую причёску, но та распалась в недавней схватке.

Закончив, Пенни вытащила меч из пола, и встала в расслабленную позу, дожидаясь своих противников. Они молотили по невидимой стене уже две или три минуты, что заставило Пенни усомниться в своём решении. «Знай я, что это займёт у них так много времени, осталась бы с остальными». Она подумала было о том, чтобы последовать за ними, но знала, что в этом случае её враг увидит, в каком направлении она ушла. «Лучше убить их здесь», — решила она. Пенни не думала о вероятности того, что может и не выжить.

Тут барьер исчез, и один из вторженцев завалился вперёд, когда его тяжёлое оружие не встретило ожидаемого сопротивления. Пенни только этого и ждала. Несмотря на спокойную позу, тело её гудело от адреналина. Когда тело здоровяка миновало дверной проём, её меч метнулся вперёд, быстрее мысли, и аккуратно разрезал ему горло, прежде чем метнуться обратно, разрезая сухожилия рядом с запястьем на его державшей оружие руки.

Из горла и руки её врага брызнула кровь, и возбуждённая дрожь покатилась по позвоночнику Пенни, стирая сомнения, оставшиеся с нею после её предыдущей почти неудачной схватки. Выкинув все мысли из головы, Пенни прыгнула вперёд, обходя умирающего человека, и нанося удар мечом по его товарищу, стоявшему рядом. При этом она заметила, как быстро отреагировали двое других, стоявшие дальше — оба замахнулись и ударили своим оружием почти так же быстро, как она наступала, рассекая тяжёлыми железными палицами воздух так, будто те были лёгкими как ивовые прутики. Одна булава била по верху, а вторая целилась ей в живот, удар любой из них наверняка убил или искалечил бы её.

Обычно она бы уклонилась назад, превратив свой удар в отвлекающий манёвр, но мужчина у неё за спиной, чьё горло она перерезала, тянулся к ней своей здоровой рукой. Она могла бы удивиться тому, что он продолжал сражаться, но Пенни находилась в состоянии, лежавшем далеко за пределами сознательного мышления, где время текло медленно, а колебания вели лишь к смерти.

«Никогда не отрывай ноги от земли», — давным-давно учил её Сайхан. Он подчёркивал свои уроки болезненными напоминаниями каждый раз, когда она использовала свою силу, чтобы попытаться высоко подпрыгнуть. «Как только ты так подпрыгиваешь, ты теряешь способность контролировать направление своего движения, пока снова не коснёшься земли. Умелый противник воспользуется этим», — говорил он ей.

Пенни взметнулась вверх, изгибаясь в боковой перекат, пролетая над головами двоих мужчин, стоявших позади и бивших по ней булавами. Их оружие имело слишком большую инерцию, чтобы сменить направление его удара, даже для людей с такой нечеловеческой силой, как у них. Вместо этого один из них потянулся к ней своей свободной рукой, пытаясь прервать её полёт и устроить ей болезненное приземление. Именно так Сайхан бы и поступил.

Её меч отсёк его руку по локоть — зачарованная сталь резала кости так же легко, как и плоть. Закончив свой прыжок, она приземлилась позади них, и позволила инерции опустить её тело до самого пола. Оружие её противников продолжило описывать полный круг, пока те пытались завершить свои удары, чтобы попасть по ней в месте её приземления. Совершённый ею в воздухе изгиб перешёл в поворот, когда её ноги сложились, позволив ей присесть, и она перерубила в колене левую ногу только что раненного ею человека. Потеряв равновесие, он махнул своей булавой слишком широко, дав ей достаточно пространства, чтобы проскользнуть под булавой его товарища.

С этого момента бой превратился в резню, когда она стала планомерно расчленять четырёх мужчин. Пенни уже выяснила, что шок и потеря крови мало сказывались на них. Остановить их могла лишь потеря конечностей, а убить, похоже, могла лишь потеря головы. К счастью, используемый ею магический меч идеально для этого подходил. Их скорость и сила не уступали её собственным, а могли и превосходить, но их боевой опыт определённо был более ограниченным. Будь они лучше обучены, или, возможно, будь они оснащены более лёгким оружием, она не смогла бы победить их в таком количестве.

«Эти булавы лучше годятся против тяжело бронированных противников…», — думала она про себя, отступая от кровавого побоища, направляясь к лестнице, — «…вроде Рыцарей Камня», — завершилась в её сознании непрошеная мысль.

— Чёрт! — выругалась Пенелопа.

Между тем… на этаж вверх от того места, где Пенни сражалась, Элэйн, Роуз и Лилли вели детей прочь от лестницы по длинному коридору, который вёл к семейным покоям Иллэниэлов. Однако Элэйн уже знала, что они не доберутся туда беспрепятственно, её магический взор сказал ей, что у двери к безопасности их ждали трое, с валявшимися у них в ногах мёртвыми охранниками. Ещё двое входили через маленькое окно на противоположном конце коридора, их руки отрывали от стены камни, чтобы расширить отверстие в достаточной степени. С минуты на минуту она и остальные окажутся в ловушке.

«Как они могут быть настолько сильными?» — тихо гадала она. В её магическом взоре они ярко светились с интенсивностью в своих аурах, которую она не видела с тех пор, как… её разум отпрянул от этой мысли. «Это невозможно», — подумала она. «Аура Сэлиора была ещё сильнее, чем у них — из-за её присутствия даже думать было трудно. К тому же, их слишком много».

— Впереди трое, и ещё двое скоро приблизятся сзади, — сказала она остальным.

— И спрятаться негде! — сказала Лилли с нарождающейся паникой в голосе.

Роуз положила ладонь Лилли на плечо, пытаясь её успокоить:

— Сделай глубокий вдох. Элэйн всегда может снова сделать нас невидимыми.

Грэм подёргал свою мать за руку:

— Где Папа? Как они сюда пробрались?

— Уверена, что твой отец всё ещё сражается внизу. Когда закончит там, то придёт сюда, и от этих тоже избавится, будь уверен, — спокойно ответила Роуз, скрывая собственный страх того, что с защитой Замка Камерон могло что-то пойти очень не так. — Пока что нам придётся самим о себе позаботиться, пока он сюда не доберётся. Понимаешь?

Грэм кивнул, и Мэттью с Мойрой кивнули вместе с ним. Они все внимательно слушали с серьёзностью, которая ясно давала понять, что они понимали опасность ситуации.

— Когда Прэйсиан не хочет быть найденным, Прэйсиан найденным и не будет, — тихо сказала сама себе Элэйн, повторяя одну из поговорок своего отца. Повысив голос, она сказала остальным: — Подойдите к стене. Я укрою нас всех от взгляда, магического и простого, просто для верности.

— Мы снова ослепнем? — взволнованно спросила Лилли.

— Да, по-другому нельзя, но вы всё ещё сможете слышать… и быть услышанными, поэтому сидите настолько тихо, насколько возможно, — тщательно объяснила Элэйн.

Роуз уже выстраивала детей вдоль стены. Оглянувшись через плечо, она сказала:

— Ты говоришь так, будто не собираешься оставаться с нами. Разве мы не должны быть в физическом контакте с тобой, чтобы быть невидимыми?

— Нет, покуда вы не двигаетесь, — ответила Элэйн. — Это заклинание будет стационарным — если сдвинетесь в любом направлении более чем на фут, то снова станете видимыми.

— А что будешь делать ты? — подтолкнула её Роуз.

— Научу их, почему никогда не следует охотиться на волшебников или их друзей, — ответила Элэйн с показной храбростью, которую надеялась проявить на самом деле. «Мордэкай, наверное, сказал бы что-то подобное», — сказала она себе. Она собиралась дать своему наставнику повод гордиться ею.