Фейерверки были в точности такими же зрелищными, какими я их и ожидал. Мы стояли вдоль восточного парапета, смотря в сторону озера, доминировавшего над видом с этой стороны. Изначально озеро было отдельным, но когда был построен замок, его расширили, чтобы заполнить окружавший замковые стены ров, хотя основная его часть по-прежнему лежала на востоке. Получился зрелищный вид, поскольку великолепие фейерверков отражалось в ровной поверхности озера. Я обнаружил, что жалею, что Пенни не смотрит вместе со мной, но не смог высмотреть её в толпе.

Я был уверен, что она должна была быть где-то здесь — даже слугам позволили отложить свои ноши и насладиться представлением. Толпа была большой, поэтому неудивительно, что я не мог её найти. Вскоре меня и от Марка отделили, его утянул в сторону разговор с Грэгори Пёрном. Не желая быть втянутым в него, я продолжил движение, хотя, если честно, я искал Пенни. Мы так и не поговорили после инцидента прошлой ночью, и я уже начинал беспокоиться, не будучи уверенным, что она могла подумать о случившемся.

Двигаясь сквозь толпу, я увидел Роуз Хайтауэр, втянутую в разговор со Стивеном Эйрдэйлом. Казалось, что он очень серьёзно относился к тому, что говорил ей, поэтому я сохранял дистанцию, и попытался их не отвлекать. Когда я проходил мимо, она позвала меня по имени:

— Мастер Элдридж! Я надеялась увидеть вас ещё раньше, — произнесла она с большим волнением, чем я счёл бы необходимым.

— Прошу прощения, Леди Роуз, если бы я знал, то, пожалуйста, будьте уверены, что и дикие кони не смогли бы удержать меня вдали от вас, — сказал я, будучи в хорошем настроении, и потом решил поучаствовать в игре словами. Судя по всему, Стивена моё появление разочаровало, что стало понятно, как только я понял его намерения. Он скорее всего пытался ухаживать за леди, но, как всем известно, ухаживание — игра не для троих. — Если я мешаю, я могу пойти побеспокоить кого-то другого, — сказал я, бросив на Стивена сочувственный взгляд.

Леди Роуз была с этим несогласна — очевидно, она желала спастись:

— Вздор, мы были бы рады вашему присутствию, — сказала она, и положила ладонь Стивену на плечо жестом, который был просто обязан быть рассчитанным.

— Конечно, — заверил он меня, — но я, к сожалению, вынужден откланяться. Уверен, вы поймёте, — извинился он. Я действительно понимал, поэтому удержался от улыбки — не нужно сыпать соль на раны.

Он любезно удалился, и Роуз одарила меня благодарным взглядом:

— Спасибо, у меня не получалось найти вежливый способ его отвадить — ещё немного, и я могла бы повести себя непростительно грубо.

— Ваша красота лишает разума даже мужчин высокой культуры. Не держите себя за это в ответе. Я почти не сомневаюсь, что вы в итоге уклонились бы от него, не нанеся ущерба его гордости, — слегка поклонился я ей, тоже собираясь уйти. Свою роль я уже сыграл.

— Постойте, я хотела бы с вами поговорить, — положила она ладонь мне на предплечье. Она была женщиной, которая говорила своими руками и жестами, а не только глазами и словами. Вопреки запретам и ограничениям своего класса, Роуз Хайтауэр была весьма выразительна, прирождённый коммуникатор.

— Уверен, вы не нуждаетесь в моих ничтожных словах, — ответил я ей.

— Но быть может, вы нуждаетесь в моих, — сказала она с полным скрытого смысла взглядом.

Заколебавшись, я остановился:

— Уверен, что они пойдут мне впрок.

— Тогда мы обязаны согласиться на обмен — сперва ответьте на мой вопрос, и тогда я поделюсь с вами моими знаниями, — говорила она, будто это была игра, но что-то в выражении её лица намекало на большее.

— Договорились, что вы хотите знать? — ответил я.

— Кого вы только что искали? — спросила она, весело сверкнув глазами.

— Друга, никого важного.

— Это совсем не ответ, — нахмурилась она, и убрала ладонь с моего предплечья, выражая своё неодобрение.

— Пенелопа Купер, подруга детства и одна из здешних горничных. Это вас удовлетворяет? — сказал я. Меня немного раздражало, что пришлось это раскрыть — в последнее время Пенни стала для меня важнее, и я обнаружил, что обсуждение её персоны смущает меня.

— Подруга, как интересно. Хорошо, вам следует знать, что на вчерашнем приёме вы заработали себе первого врага, — сказала она, и принялась следить за моей реакцией.

— Это я знал, тут уже ничего не поправить, — ответил я. Если моё владение словесными кружевами улучшится ещё немного, то я скоро стану давать уроки многословия.

— Это мудро с вашей стороны — принять это с такой готовностью. Вашему другу Маркусу повезло с вами, но его дружба подвергает вас серьёзной опасности.

Это я тоже знал, но меня заинтересовало её мнение:

— Это как?

— Крепость здания лежит в его фундаменте. Ваш враг желает разрушить Дом Ланкастеров. Чтобы это сделать, он сначала разрушит его фундамент, и вы являетесь ключевой целью в этом замысле, — заявила она. Это я уже слышал раньше, но я не хотел её оскорблять.

— Леди Роуз, я думаю, что вы сильно переоцениваете мою значимость, — ответил я. Может, она была не такой умной, как я подумал изначально.

— Может и так, но я считаю, что вы скорее всего сами себя недооцениваете, — не согласилась она. Я мог бы это оспорить, но не видел смысла. Последнее слово всё равно осталось бы за ней. Ещё несколько бессмысленных обменов фразами — и я откланялся, чтобы продолжить поиски. На этот раз она отпустила меня без комментариев.

Какое-то время я бесцельно бродил, охотясь на женщину с тёмными волосами, и глазами, которые могли выпить луну. Однако госпожа удача решила мне не помогать, будь она проклята. Пенни была неуловима, как сон, который не удаётся вспомнить поутру. Наконец я сдался, и решил наслаждаться окончанием зрелища. Особо впечатляющий красный цветок осветил небо над озером, сопровождаясь громоподобным рокотом. Мне в голову пришла идея. Совершенно гениальная. Мне не терпелось её попробовать.

Забыв о световом зрелище, я поспешил обратно в свою комнату, чтобы найти в «Грамматике» нужные мне слова. Если я не мог найти Пенни, то я, по крайней мере, мог получше приготовиться к тому, что ждало меня впереди.

Пенни стояла в амбразуре, в тени высокого зубца крепостной стены. Она была там почти невидимой, что её совершенно устраивало. Пенни наблюдала за расцветавшими в небе цветными вспышками, но не находила в них радости. Когда рядом проходил Мордэкай, она чуть было не вышла ему навстречу. У него на лице было сосредоточенное выражение, и он шагал с твёрдым намерением. Она уже видела это выражение раньше, за него она Мордэкая и любила. Его ум постоянно находился в движении, и ей было видно, что его что-то вдохновило. Ветер поймал его волосы, откинув их назад, придавая ему вид ястреба, стремительно падающего на свою добычу. Она хотела поймать его, но её сердце дрогнуло при этой мысли, сейчас она не могла с ним встречаться. Слишком мало прошло времени.

Она стояла неподвижно, пока он не прошёл мимо. Затем она повернулась обратно, чтобы досмотреть зрелище до конца, забытая слеза медленно прочертила дорожку по её щеке. Люди были повсюду, но она никогда не чувствовала себя такой одинокой. Прикосновение к её плечу заставило её вздрогнуть, и она чуть не закричала, думая, что её нашёл Дэвон.

— О боже! Прости, я не хотела тебя пугать, дорогая моя, — сказала Роуз Хайтауэр, с озабоченным выражением лица у неё за спиной.

— Прошу прощения, миледи, я увлеклась своими мыслями, — сказала Пенни, и неловко вытерла испачканные слезами щёки: — Вам что-то от меня требуется?

— Не извиняйся. Не все дворяне такие же бессердечные, как Лорд Дэвон, — сказала Роуз, слегка улыбнувшись, надеясь добиться улыбки у беспокойной горничной. К её огорчению, Пенни расплакалась, её плечи сотрясались от беззвучных всхлипов.

Роуз Хайтауэр с рождения была леди, и дворянкой королевства. Она обращалась к королям, и за ней ухаживал каждый подходящий холостяк в королевстве, но она была чем-то большим. Она в первую очередь была женщиной с сильным характером и состраданием, и она не думая шагнула вперёд, и обняла Пенни: