Если честно, она творила сущую глупость. Мои потроха, которые до взрыва и так вываливались наружу, теперь практически исчезли, вместе с большей частью моего лица и значительным количеством крови. Если бы не магический взор, я бы даже не понял, что Роуз была рядом со мной. Собственно, я должен был умереть менее чем через минуту, чтобы она ни делала.

Но Тириона не было нигде поблизости, и впервые за всю неделю я был единственным архимагом в окрестностях. Открыв свой разум земле, я позволил ей забрать мою боль, когда моё сознание расширилось, и я стал чем-то бо́льшим.

Пустота была ближе, и голос её был громче, искушая меня. С ней было бы проще, особенно учитывая то, как близок я уже был к смерти, но я заставил себя её проигнорировать. Она была слишком опасна. Если бы я позволил себе зачерпнуть из неё, то почти наверняка вскоре убил бы Роуз, чтобы пополнить потери эйсара.

Роуз ахнула, отшатнувшись, когда моё изорванное тело изменилось, став более похожим на камень.

Я потянулся к земле под собой, и камни мостовой потекли вверх, соединяясь с моим телом, и заменяя мою потерянную массу. Земля манила меня дальше, чтобы я вырос больше, чтобы я стёр с себя боль и страдание людского мира, но за прошедшие годы я хорошо наловчился игнорировать это стремление. Сжавшись обратно, я напомнил себе о моей человечности, и представил своё тело таким, каким оно было прежде.

Мир потеплел, и меня залил истинный свет, когда вернулись мои человеческие глаза. Несколько мгновений спустя я стал собой, целым и невредимым.

И голым, не будем забывать об этом — поскольку я не подумал воссоздать свою одежду. «Точно понедельник», — решил я. «Тот, кто составлял календарь, где-то лажанул».

Меня обнимали руки Роуз, пачкая мою новую кожу моей же старой кровью, но я был в общем-то не против. Мне потребовалось несколько секунд, чтобы разобраться, как двигать руками, после чего я обнял её в ответ, мягко прижимая к себе. Пока что это был лучший момент за весь день.

Она тихо плакала, уткнувшись лицом мне в шею, но где-то через минуту её рыдания стихли, и я ощутил на своём плече её губы. Она прошлась вверх от моей шеи, целуя мой подбородок, и мои руки опустились ниже, инстинктивно потянув её за бёдра.

«О — оу».

— Роуз, постой, погоди, — сказал я ей.

Она мгновенно остановилась, и сказала:

— О! — По-моему, эта ремарка была вполне подходящей к ситуации. Она начала отталкивать меня, но я продолжал держаться за неё, разворачивая её, и притягивая её бёдра обратно к себе. Однако делал я это отнюдь не по той причине, о которой она сначала подумала, протестующе шлёпая меня по рукам за распутное поведение. Секунду спустя она увидела, почему я так делал.

Рядом стояло несколько привлечённых взрывом Тириона человек, и они с любопытством наблюдали за нами, поэтому я использовал Роуз в качестве некоего разумного фигового листочка, чтобы скрыть свои срамные места.

— О! — сказала она во второй раз. — А ты не можешь создать иллюзию, чтобы прикрыться?

— Я ещё не восстановил свой эйсар, — ответил я. На самом деле, у меня скорее всего хватило бы на иллюзию, но мне не хотелось его тратить. Я чувствовал вдалеке несколько мощных источников эйсара — либо магов, либо кого-то из крайтэков Тириона. Использование оставшейся у меня толики силы сделало бы меня более видимым, при этом снова оставив в беспомощном положении.

Воплощение практичности, Роуз снова вынула свой кинжал, и разрезала им вокруг своего пояса, по сути превратив платье в отдельные блузку и юбку. Затем она выбралась из юбки. Под ней у неё была льняная сорочка, доходившая ей до середины бёдер, так что она не была голой, хотя и выглядела чертовски забавно.

Она протянула мне юбку, и начала рыться в своей сумке, которую каким-то образом умудрилась не потерять во всём этом хаосе.

— И что я должен с этим делать? — спросил я.

— Надень, дурачок, — ответила она, используя тон, к которому наверняка прибегала лишь в разговоре с отсталыми детьми и умственно неполноценными волшебниками. Затем она вытащила мой кожаный пояс, со всеми прилагавшимися зачарованными мешочками. — Когда наденешь юбку, наденешь пояс, и подвернёшь за него края, чтобы она не сползла. Самих по себе твоих бёдер для этого не хватит.

— Ебучие понедельники, — пробормотал я, но сделал, как она сказала. Помучившись минуту, я закончил. Теперь ниже пояса я был облачён в красивую небесно-голубого цвета юбку с золотой вышивкой. По нижней её кайме шло тонкое кружево, и я был почти уверен, что оно плохо сочеталось с цветом моей кожи.

Роуз не была высокой женщиной, и этот факт, в совокупности с необходимостью использования нескольких дюймов ткани для заворачивания за пояс, означал, что юбка доходила мне только до середины икр.

— Симпатичные лодыжки, — сделала мне комплимент Роуз.

— Симпатичные коленки, — ответил я, напоминая ей, что у неё самой ноги были почти голые. Затем я взял её за руку, и мы двинулись прочь. Собравшаяся толпа расступалась перед нами, видимо пребывая в шоке. Я сомневался, что в мире существовала толпа, способная поддерживать в себе праведный гнев перед лицом двух людей, выглядевших так нелепо, как выглядели в тот момент мы.

Пройдя первые ряды, мы ускорились. Магическим взором я приметил в окрестностях вероятных волшебников, и попытался двинуться куда-нибудь прочь от них.

— Есть мысли? — спросил я. Похоже было, что некоторые из потенциальных магов двигались к нам с разных сторон, хотя из-за зданий они всё ещё были вне поля зрения.

— Твой дом, — сразу же ответила Роуз. — Там есть круги.

Она была права, хотя формально этот дом уже не был моим, поскольку Тирион забрал его себе. Впрочем, он, наверное, и принадлежал ему. После взрыва я не видел никаких следов предка. Я очень надеялся, что взрыв прервал его жалкую жизнь, но пока не готов был биться об заклад на этот счёт.

Как бы то ни было, дверь должна была открыться для меня. Я всё ещё был из рода Иллэниэл. Крупной проблемой было то, что до него ещё было минимум двадцать минут пешком от той части города, где мы находились. Мы перешли на бег.

— Как вы бегаете в этих штуках? — пожаловался я. Юбка постоянно путалась между ног, грозя спотыканием.

Роуз слегка замедлилась:

— Обычно — никак. Попробуй задрать их выше колен, чтобы они не путались в ногах.

Чувствуя себя посмешищем, я последовал её совету, и это помогло. «Если кто-нибудь встретит меня в таком виде, то мне уже не придётся волноваться о том, что меня называют «Кровавым Графом», — кисло подумал я, — «хоть что-то хорошее из этого выйдет».

Мы стремительно бежали по мощёным дорогам. Роуз всё ещё была в своих тряпичных туфлях, а вот я был босяком, и менее чем через сотню ярдов начал оставлять на камнях кровавые следы. Боль в рваных ступнях была ужасной, но хуже был тот факт, что я ощущал приближение преследователей. Нам было не успеть.

— Они приближаются, — крикнул я Роуз.

— Они же не смогут войти в дом, верно? — отозвалась она.

Не могли. Мой дом в Албамарле был практически крепостью, но добраться до него нам было не суждено.

— Слишком далеко. Беги вперёд, я попытаюсь увести их прочь. Не думаю, что они преследуют именно тебя, — сказал я ей.

Много лет назад я подстроил дверь под некоторых моих друзей, дав им доступ в мой столичный дом. Если Тирион ничего не поменял, то Роуз сможет открыть эту дверь. Глядя вперёд, я увидел ответвление улицы вправо. Если сверну, то крайтэки, или кто там за мной гнался, скорее всего последуют за мной.

Роуз схватила моё запястье:

— Вместе, Мордэкай. Не заставляй меня повторять, — сказала она, пылко сверкая глазами.

Я уставился на неё в ответ, пытаясь решить, как избавиться от моей фанатичной спасительницы, когда увидел, как по её волосам прошла лёгкая рябь. Эту рябь я узнал. Затормозив, я остановился, и оглянулся. В нескольких футах позади нас была одна из тусклых пространственных границ.

Она принялась тянуть и дёргать меня: