Официант Бишоп — его фамилии Тристан не знал — подошел спустя несколько минут. На нем были джинсы и белая облегающая футболка.

— Приветики, — произнес он, широко улыбаясь, после чего наклонился и чмокнул Тристана в щеку. — Ты уже сделал заказ?

— Ага. Американо, — ответил Тристан, которого этот неожиданный поцелуй застиг врасплох.

— Не похоже, что тебе нужно следить за фигурой… Хотя я бы следил за тобой хоть весь день, — заметил Бишоп, и Тристан неловко рассмеялся. Неужели он действительно решил, что у них свидание? Ведь они с Кейт говорили, что они частные детективы, которым позарез нужно поговорить с его боссом.

— Мне нравится твои татуировки, — добавил Бишоп, указывая на орла, выглядывающего из ворота футболки Тристана.

— Спасибо.

— Тебе как обычно? — К их столику подошла владельца кафе — старушка преклонных лет с крайне чопорным лицом.

— Да, пожалуйста, Эсперанса. И еще кусочек того чизкейка со вкусом сникерса… Я здесь часто бываю, — объяснил Бишоп, когда она ушла. — А ты сегодня выглядишь еще лучше, чем вчера.

— Спасибо, — повторил Тристан. — Послушай, я тебя не просто так позвал.

Глаза Бишопа округлились.

— Я думал, это я тебя позвал встретиться! Оставил тебе номер на чеке…

— Ну, да, просто давай я сразу скажу: это не свидание. Помнишь, мы с моей коллегой Кейт сказали Максу, что мы частные детективы, которые расследуют исчезновение нескольких молодых людей? Один из них жил в доме Джеспера, когда там еще была коммуна.

Бишоп в молчании принялся переставлять местами перечницу и солонку. Нижнюю губу он выпятил, что придало ему несколько обиженный вид.

— Ясно. И если это не свидание, то что это?

— Это я прошу тебя о помощи. Мы пытаемся найти ребят, таких же, как мы, из гей-сообщества. Ребят, которых могли убить.

Лицо Бишопа стало серьезным впервые за все время.

— Ладно, хорошо. Но разве Макс не сказал, что он ничего не знает?

— Дэвид Ламб. — Тристан положил свой телефон с открытым фото Дэвида на стол. — Он пропал в июне 1999 года. Он жил в коммуне Джеспера, но незадолго до этого переехал к своему парню. Когда мы ушли, Дэвид не говорил ничего о Дэвиде или о коммуне?

Внимательно изучавший фотографию Бишоп покачал головой.

— Нет.

— Ладно. Макс Джеспер. Что ты можешь о нем рассказать? — спросил Тристан. — И ты не возражаешь, если я буду делать заметки?

— Да нет, пожалуйста… Ты думаешь, что Макс как-то причастен к исчезновению Дэвида?

— Мне просто интересно узнать о нем побольше, — ответил Тристан, кладя перед собой блокнот и ручку. — Страниц в соцсетях у него нет, и кроме той истории с открытием отеля в интернете о нем ничего не найти.

— Макс — он такой, немного старомодный. Довольно забавный. Флиртует он с полной самоотдачей, но руки не распускает. Зарплату платит всегда вовремя, но добрым человеком я бы его не назвал.

— Он сейчас ни с кем не встречается?

— Он давно уже в отношениях с парнем по имени Ник.

— Знаешь его фамилию?

— Хм… Лейси. Я его видел всего раз или два. Он живет в загородном доме.

— Каком еще доме?

— У Макса и Ника есть дом на побережье в городе Бернхэм-он-Си. Это Сомерсет.

— Макс не живет в отеле?

— Нет. Обычно он приезжает на работу. Иногда на выходные остается на ночь, если дел слишком много.

— И долго ехать? — спросил Тристан.

— Около часа в один конец или вроде того. Макс вечно жалуется на трассу М5, говорит, что он проводит там уйму времени.

— А кем работает Ник?

— Он застройщик. Я его в Джесперсе вообще ни разу не видел, только на вечеринках, которые они с Максом устраивали. Макс иногда просит официантов приехать в их дом, чтобы разносить напитки.

— Что это за вечеринки?

— Я был на двух. Оба раза они устраивали маскарад. — Тут появилась Эсперанса. Тристану она передала еще одну чашку эспрессо, а перед Бишопом поставила большой молочный коктейль, украшенный кусочками фруктов. — Спасибо… — Она улыбнулась и ушла. — Она такая милая. Даже делает для меня протеиновый коктейль. Хочешь попробовать?

Тристан покачал головой. Он рассматривал протеиновые коктейли как нечто, что нужно просто перетерпеть, а не подавать в изящном стакане, украшенном фруктами. Он молча наблюдал, как Бишоп жадно всасывает коктейль через трубочку.

— Макс и Ник часто устраивают вечеринки?

— Не знаю. Я работал на их летней вечеринке в прошлом году, — ответил Бишоп, утирая ладонью рот. — Еще двое наших ребят тогда поехали со мной, чтобы помочь с подачей еды и напитков.

— И кого туда обычно приглашают?

— В основном там их друзья. Те, что богатые, из местных.

Тристан пролистал галерею в своем телефоне и нашел фотографию с открытия Джесперса — ту, где Макс перерезал красную ленточку.

— Кто-то из этих людей бывал на вечеринках?

Бишоп вгляделся в снимок.

— Это откуда? Фото кажется знакомым.

— Висит на стене у вашего бара.

— А, точно. Я их уже и замечать перестал, так часто я хожу мимо. Я помню вот его, — Бишоп указал на Ноя Хантли. Тристан заставил себя сохранить спокойное лицо.

— А имя его помнишь?

Бишоп поднял глаза вверх и улыбнулся.

— Его зовут Ной. Не уверен, какая у него фамилия, но как-то раз он очень напился и попросил меня и Сэма — это другой официант — сходить с ним на пляж.

— И его точно зовут Ной?

Бишоп кивнул.

— Ага. Он еще пошутил, что мы как раз подходящая пара тварей для его ковчега.

— Умеет он уговаривать, — заметил Тристан. — И как, вы согласились?

— Конечно, нет! Во-первых, это пошло, а во-вторых, мне нужна моя работа, чтобы я и дальше мог платить за университет. Он предложил нам деньги, но я на такое не согласен.

— И сколько он предложил?

— Сто фунтов каждому. У него была наличка в гульфике.

— В гульфике?

— Это был римский бал-маскарад. Ной был одет как Казанова, белые колготки, что-то типа корсажа и маска в стиле Зорро. В тот раз это вообще был популярный костюм.

— А жены Ноя там не было?

— Нет. Он не говорил, что женат.

— На вечеринке вообще были женщины?

— Да, было несколько. Там вообще много разных людей было.

— Ты долго говорил с Ноем? Он не сказал, откуда знает Макса и Ника?

— Он сказал, что вложился в «Джесперс», но потом они выкупили его долю и он занялся более крупными проектами. Ной говорил, что часто вкладывается в недвижимость. По-моему, ему нравилось хвастаться, какой он богатый.

— Ты не сфотографировал вечеринку?

— Нет, мы же работали. Я сделал пару фоток дома, пока мы только все подготавливали. Дом просто чудесный. Там даже есть огромный бассейн с видом на море.

— А они у тебя с собой на телефоне? — спросил Тристан.

— Погоди. — Бишоп достал свой телефон и принялся листать огромный список фотографий. — Вот, держи.

Он повернул телефон к Тристану и показал ему несколько фотографий огромного дома, выполненного в современном стиле. Он стоял на самом краю великолепного пляжа, а неподалеку плескалось море.

— Это что, правда Британия?

— И не говори. Выглядит так, будто это заграница. Макс и Ник живут в самом конце песчаного пляжа. Он длинный, несколько километров, наверное, и там почти никого нет. И домов рядом тоже немного, — рассказывал Бишоп, продолжая листать фотографии.

— Это Макс? — уточник Тристан, когда заметил фотографию крепко сбитого мужчины в бейсболке, снятого со спины. Он руководил парочкой официантов с тележкой, наполненной напитками.

— Ага. Мы тогда как раз все готовили к приходу гостей. А это Ник, — Бишоп указал на высокого мужчину, тоже повернутого спиной к камере. Он стоял под большим белым навесом, расположенным неподалеку от бассейна. У Ника были короткие светло-каштановые волосы, и он был неплохо сложен. На фотографии он как раз снимал с тележки какие-то коробки.

— А других фотографий Ника и Макса у тебя нет? — спросил Тристан.

— Дай проверю. — Теперь он пролистывал фотографии, сделанные внутри большого шатра. Работники разбирали бар и устанавливали на место гигантскую ледяную скульптуру.