– Да, я назвал тебя куском дерьма, – кивнул Лоет. – Хочешь доказать обратное?

– Хочу!

– Закройся! – рявкнул приятель Ржавого, и Вэйлр насмешливо приподнял бровь.

– Верта, у вас на шхуне есть второй капитан?

Капитан «Алиани» утер ладонью пот, обильно выступивший на его лице, затем мотнул головой, но тут же пожал плечами и махнул рукой. Затравленный взгляд нескольких человек метнулся к нему, затем переместился на Лоета, кривившего губы в издевательской ухмылке.

Приятель Ржавого настороженно следил за бывшим пиратом, колючий взгляд метался от Лоета к его людям, ухмылявшимся на выпады своего капитана. Один, со смазливой рожей, и вовсе скалился, поглядывая на моряков с «Алиани».

– Мы идем за водой? – хмуро спросил пират.

– Идем, – пожал плечами Лоет и вновь зашагал в гущу леса, все дальше удаляясь от взглядов моряков, оставшихся на обоих кораблях.

Пират с «Зари» обернулся, бросая взгляд на товарищей, ответивших ему не менее настороженными взглядами. Беспокойство усилилось, когда несколько матросов с брига отстали, упустив пару бочек. А когда вернулись, оказались в хвосте всей процессии, перекрывая путь к отступлению. Лоет по-прежнему шагал впереди, не оглядываясь и больше ничего не говоря.

Вскоре он вышел к живописному местечку, куда вел свой небольшой отряд. С одной стороны от моряков высился каменный утес, за которым шумело море, с другой стороны в предзакатных солнечных лучах поблескивало озеро. Еще чуть дальше имелся обрыв, и людям осталась только ровная площадка, поросшая травой. Лоет обернулся к своим спутникам, скрестил руки на груди, и губы его исказила кривоватая усмешка.

– Пришли, – сообщил он очевидное.

Люди Ржавого нервно оглядывались, понимая, что оказались в ловушке, дверцу которой захлопнули матросы с брига «Счастливчик», встав стеной за их спинами. Лоет короткое мгновение рассматривал бледных матросов с «Алиани», невольно шагнувших ближе к своему капитану. Верта сжал эфес сабли, скорей, ища в нем поддержку, чем намереваясь нападать на кого-то. Затем внимательно осмотрел пиратов, следивших за происходящим, и коротко свистнул.

Звякнула сталь, вытаскиваемых клинков, послышался вскрик помощника Ржавого, схватившегося за свою саблю, и бой начался. Пираты дрались с яростью, не желая легко расставаться с жизнью, их противники нападали с мрачной решимостью. Они шли убивать, и ни один враг не должен был покинуть это живописное место, призванное стать их могилой.

Матросы из команды «Алиани» жались к утесу, так и не обнажив клинки, капитан Верта вытащил свою саблю наполовину, но снова отправил ее в ножны, чтобы через несколько мгновений снова вытащить и убрать назад.

– Не готовы вступить в схватку – не лезьте! – гаркнул ему Лоет, встречая на острие своей сабли одного из пиратов.

И все же морякам со шхуны пришлось обнажить оружие, когда двое пиратов бросились на них, желая отомстить за предательство. Верта, белый как снег, рванул саблю из ножен и с отчаянным блеском в глазах встретил одного из нападавших. Глядя на своего капитана, осмелели и остальные. Запах смерти и ярости, витавший в воздухе, будоражил кровь, пробуждая звериные инстинкты, сейчас вдруг вырвавшиеся из-под слоев многолетней спячки. Закричав, кинулся в бой один из матросов и тут же получил удар саблей в бок. Его одежда моментально разбухла, окрасившись кровью, но матрос снова поднял саблю, с остервенелым рычанием бросаясь на противника.

Его товарищи уже бились справа и слева от него, помогая команде «Счастливчика», и пираты дрогнули. Они не хотели умирать, но, взойдя на борт «Алиани» и отправившись вслед за бригом капитана Лоета, они уже были обречены на гибель, потому что Вэй Лоет никогда не был ни слепцом, ни глупцом. Он прозрел еще в тот день, когда его отправили прогуляться по доске со связанными руками королевские офицеры, с которыми бок о бок служил Маранте лейтенант королевского флота Вэйлр Мовильяр. А остатки романтической дури из него выбил старый пират Ансель, полюбивший щенка как родного сына и обучивший его всему, что знал сам. В сражениях, драках, предательствах и перипетиях судьбы был откован Вэйлр Лоет, такой, каким его знали его матросы, его враги и друзья. И Лоет не церемонясь приговорил пиратов с «Зари» к смерти в то же мгновение, когда узнал о них. Терпеливо вел их на место казни, чтобы уничтожить часть на берегу, сократив количество врагов перед тем, как его команда вторгнется на шхуну, чтобы вырезать пиратов, оставшихся на борту «Алиани».

Он знал, что отсюда им не выбраться живыми. И не только потому, что численный перевес был за ним и его командой, которой вдруг решились помочь моряки с «Алиани». Пиратам было не дано вырваться от его парней, которых Лоет подбирал по своему подобию. Они всегда шли за ним, шли до конца, даже если в конце их ждала смерть. Дрались как черти, превращаясь в хищников, готовых рвать зубами каждого, кто встанет у них на пути. Все эти ныне добропорядочные мэтры в душе оставались теми же разбойниками, и их суть в это мгновение нашла наконец выход – в бросках на противника. И Смерть, наблюдавшая с вершины утеса за короткой и кровопролитной схваткой, собрала павшие души.

– Готовы! – выкрикнул Мельник, вытирая саблю об одежду мертвого пирата.

– Наши? – не глядя на него, спросил Вэй.

– Десять раненых, трое убитых, еще двое вот-вот отойдут, – ответил Мельник.

Капитан едва заметно кивнул, и Мельник, вытащив нож, присел рядом с одним из своих товарищей, облегчая ему переход в иной мир. Затем поднялся на ноги и занялся вторым. Матросы мрачно взирали на происходящее, зная, что капитан принял наиболее верное решение, не желая продлевать агонии тем, чей путь на земле был уже окончен. Лоет не смотрел, как Мельник добивает его людей. Он огляделся, отыскивая капитана «Алиани».

– Верта. Верта!

Мужчина сидел на земле, держась за раненую руку. Он поднял на Вэя взгляд и криво усмехнулся.

– Выжил, – ответил Верта, рассеянно ухмыльнувшись. – Надо же… Лериа!

Боцман со шхуны, исторгавший содержимое своего желудка, поднял руку и распрямился.

– Посчитайте ваших людей, – велел капитан.

Боцман утер тыльной стороной ладони рот, выдохнул и огляделся, но тут же вновь согнулся, содрогаясь от новых спазмов.

– Осталось четверо, господин капитан, еще вы и боцман, – произнес один из матросов, вытиравший пот дрожащей рукой. – Пятеро мертвы, один вот-вот отойдет.

– Мельник, – отрывисто позвал Лоет.

– Понял, – ответил матрос, отыскивая взглядом мужчину, сжимавшего ладонями распоротый живот.

– Не надо! – вскрикнул Верта.

– Пусть дохнет медленно? – спросил Вэй, и второй капитан опустил взгляд. – Нужно прибрать за собой. Незачем местному населению оставлять всю эту падаль.

Матросы кивнули и взялись за мертвецов – их было не так уж и мало. Лоет подошел к Верта, осмотрел его рану и хлопнул по здоровому плечу. Некоторое пренебрежение, которое бывший пират испытывал ко второму капитану, исчезло. Вэйлр уважал тех, кто мог преодолевать свой страх перед болью и смертью, а Верта смог, и его люди смогли.

– Никогда не попадали в заварушки? – спросил капитан «Счастливчика», усаживаясь на землю. Верта отрицательно покачал головой.

– Никогда. Даже на стоянках, когда мои ребята ходили в трактир, дальше кулачной драки не шло.

– Ясно. Тогда с дебютом, – кивнул Вэй. – Дружка Ржавого подержим в шлюпке, пока все не закончится, потом поднимем к вам на борт. – Лоет пристально взглянул на Верта. – Вы уверены, что он вам нужен?

– Ржавый сказал, если не увидит на моей шхуне рожу своего приятеля, он перережет моих людей раньше, чем подойдет к нам на пушечный выстрел.

– Не нравится мне это, – покачал головой Вэйлр, поднялся на ноги и направился к своей команде.

Капитан «Алиани» проводил его взглядом и протяжно вздохнул: ему еще не приходилось терять своих людей. Это было… страшно. Мужчина думал, что скажет их родным, когда не сможет даже отдать тела мертвецов. Думал он и о том, что будет с той частью его команды, которая находилась на борту «Зари». За «Алиани» он уже почти не переживал, уверившись, что рядом с Лоетом он и его люди под защитой. Капитан «Счастливчика» умел вызывать веру в его силу. Затем Верта подумал о владельце компании, которой принадлежала его шхуна, и снова вздохнул. Он еще в глаза не видел проклятые сокровища проклятого пирата, а они уже принесли немало бед. А сколько еще впереди…