– Альен, – услышал он и чуть повернул голову назад. – Ты здесь, Альен?

– Здесь, – ответил он с улыбкой.

За дверью послышалось движение, и молодой человек понял, что девушка поднимается на ноги. Он поднялся вслед за ней и встретился со смущенным взглядом мадемуазель Лоет.

– Я хотела спросить, – она замялась, вдруг заливаясь краской.

– Спрашивай, – кивнул Альен.

– Когда нас догнал Ржавый и ты отвел меня в каюту… Дьявол, неважно, – досадливо отмахнулась Тина и сделала шаг в сторону, прячась от внимательного взгляда молодого человека. – Забудь.

Литин понял, о чем хотела спросить девушка. Что такого могло случиться в тот день, что теперь щеки невинной девицы пылали огнем?

– Мне хотелось это сделать, – ответил Альен на невысказанный вопрос.

– Почему? – тут же откликнулась Тина, вновь появляясь в окошке. Глаза ее горели неподдельным любопытством, но, лишь взглянув на Литина, она снова спряталась, повторив: – Почему?

«Потому что ты мне очень нравишься», – хотелось ответить Альену, но он не произнес ни слова.

– Капитан на борту! – донесся до молодого человека голос вахтенного.

– Твой папенька вернулся, – вместо ожидаемого ответа сказал Альен, и через несколько мгновений капитан Лоет, сопровождаемый неизвестным мужчиной, приблизился к нему.

Альен не мог разглядеть в темноте спутника Вэя, как не видел и его самого, но ясно почувствовал винный запах и коротко усмехнулся. Лоет остановился, припал спиной к стене и посмотрел на молодого Литина, на чьем лице играли отсветы огонька свечи из каюты Тины.

– Бунтует? – коротко спросил Вэйлр.

– Нет, – Альен пожал плечами. – С чего?

– Папенька, – лицо дочери появилось в окошке в двери, – папенька, мне надо с вами поговорить. Очень надо.

– Пока мы на Лаифе, не выпущу, – коротко ответил Лоет.

– Да я не о том…

– Все потом, – отрезал мужчина и прошествовал в свою каюту. Его спутник, на мгновение задержавшись рядом с Альеном, что-то произнес на неизвестном тому языке и последовал за капитаном.

Молодой человек проводил силуэты мужчин взглядом и повернулся к Тине, вопросительно глядя на нее. Девушка пожала плечами и попыталась высунуть голову из окошка, чтобы разглядеть гостя. Альен чуть заметно улыбнулся и прижался к щеке мадемуазель губами. Она дернулась, ударилась головой о верхнюю часть окошка, пискнула и подалась назад, но оступилась и бухнулась на пол, ошалело глядя на растерявшегося мужчину.

– Всегда думал, что выражение «от поцелуя подкосились ноги» – скорей, приукрашивание действительности, – задумчиво произнес он.

Щеки Тины вновь залились краской, теперь больше от досады. Она вскочила на ноги, сердито взглянула на Альена и воскликнула:

– Никогда больше не смей так делать!

– А если посмею? – улыбнулся Литин.

– Зубы выбью, – буркнула Тина, совершенно забывая, что собиралась измениться.

– Поглядим, – прищурился Альен.

– Посмотрим.

– Проверим.

– Даже не сомневайся!

– Сомневаются неуверенные в себе.

– Самоуверенные остаются без зубов.

– Зато с поцелуем, – хохотнул Альен и отошел от окошка.

Мадемуазель Лоет сжала кулаки и в сердцах топнула ногой, но очнулась и испуганно воскликнула:

– Альен!

Она поспешила к окошку, снова высунула голову, и ее губы опять оказались в ловушке упоительно трепетного поцелуя, без напора и попыток углубить соприкосновение уст, превращая касание губ в нечто более откровенное. Длилось это недолго; Альен вновь шагнул назад и лукаво улыбнулся:

– Поцелуй, и зубы при мне.

Онемевшая от произошедшего Тина очнулась и воскликнула:

– Так нечестно!

– О чести мы не говорили, только о зубах и поцелуях, – рассмеялся Литин.

– Я скажу папеньке!

– Говори, – покладисто кивнул Альен. – Жениться я уже обещал.

Тина смотрела на него во все глаза, хватая ртом воздух то ли от возмущения, то ли от изумления, но ответа она так и не придумала. Девушка смотрела, как Альен подходит к дверям капитанской каюты.

– Куда? – приглушенно спросила она.

– Обговаривать дату свадьбы, – снова осклабился молодой человек.

– Нет!

Альен ничего не ответил. Он постучался и, услышав разрешение войти, открыл дверь. Лоет бросил на молодого человека недружелюбный взгляд, и тот остановился, глядя на капитана в немом изумлении. На лице того красовался наливающийся чернотой синяк, из разбитой брови сочилась кровавая струйка, губы также были разбиты. Лоет поправил прядку волос, и Литин заметил, что кожа на костяшках пальцев у него сбита.

– Не вздумай сказать Тине, – проворчал Вэй, отворачиваясь. – Чего тебе?

– Добрый вечер, – отмер Альен, здороваясь со вторым мужчиной, на плече которого сидел огромный паук, вызвавший у молодого человека смесь отвращения, любопытства и толики восторга: он еще никогда не видел таких больших пауков.

– Добрый вечер, – приветливо ответил незнакомец, почесал спинку паука, отчего тот пискнул.

Мужчина обмакнул тряпку в таз с водой и занялся Лоетом.

– Так что ты хотел, мальчик? – тон Вэя так и остался недружелюбным.

– Я хотел просить об освобождении Тины. Обещаю, что она не сойдет…

– Нет, – отчеканил Вэй. – Пока мы не выйдем в море, она будет сидеть в каюте. Так надежней.

– И все-таки…

– Нет! – Лоет мотнул головой, освобождаясь от ловких пальцев своего друга, занимавшегося его ссадинами, и посмотрел на Альена. – Может, хочешь рискнуть и снова рассказать мне про свое опекунство?

– Сейчас не хочу, – усмехнулся Литин.

– Умный мальчик, – проворчал Вэй. – Что-то еще?

– Кто вас так? – спросил Альен, не удержав любопытство.

– Тот, кто меня так, лежит мордой в пыли и размазывает сопли, – заносчиво ответил Вэйлр.

– Драка в кабаке, – хмыкнул незнакомец, и Лоет подарил ему хмурый взгляд. – Мое имя – Тин Лю Бонг, но ты можешь называть меня просто Бонг.

– Очень приятно, господин Бонг, Альен Литин, – склонил голову молодой человек. – А ваш паук…

– Не имеет значения, – рявкнул Вэй. – Идите, господин Литин, у нас важный разговор.

– Пусть останется, – возразил Тин.

Лоет одарил друга очередным тяжелым взглядом, Альен же, напротив, смотрел на лекаря с нескрываемым любопытством. Он подошел ближе и сел на второй стул, не дожидаясь приглашения. Вэйлр тяжко вздохнул, но все-таки сдался. Он признавал, что его злость на молодого человека не имеет под собой никакого основания. Напротив, Вэй был даже благодарен Альену за то, что тот развлекал его дочь, не дав ей впасть в уныние и задумать очередную гадость от скуки. Но в то же время, когда он увидел Литина перед дверями каюты Тины, кровь, еще не остывшая после драки, вновь вскипела. Впрочем, со своим отношением к новому другу дочери Лоет решил разобраться позже. Одно радовало несомненно: Литин не Сверчок, и он не будет потворствовать ее сумасбродству, как и втягивать в авантюры.

– О чем со мной хотела поговорить Тина? – спросил Вэйлр, не глядя на молодого человека. – Задумала поныть и выпросить себе свободу?

– Думаю, мадемуазель Лоет хотела извиниться, – ответил Альен, разглядывая паука. – Тине неприятно ее поведение, она искренне раскаивается.

– Знаю я ее раскаяния, – буркнул Лоет. – «Папенька, я больше никогда не сбегу от Лисси, честно-честно. Папенька, я никогда-никогда не буду больше ввязываться в драки, вы должны мне верить», – пискляво передразнил мужчина дочь. – И сбегала, и дралась. Нет ей веры.

Альен перевел взгляд на капитана и спрятал улыбку, рассматривая взъерошенного мужчину со следами драки на лице.

– Она очень похожа на вас, господин Лоет, – произнес молодой человек. – И не только внешне.

– Много ты понимаешь, мальчик, – Вэй передернул плечами. – В моей голове ветер не свищет.

– Вам и не восемнадцать лет, – усмехнулся Альен.

Бонг негромко рассмеялся и покачал головой. Лоет повернулся к нему, состроил гримасу, но промолчал. Однако не смог не ответить Литину:

– Я и в восемнадцать был более ответственным.