Мужчина выругался и снова устроил долгие поиски. Наконец он добыл из шкафа рулон бумаги и подал его мадемуазель Лоет.

– Неси, – проворчал Алонсо, не спеша проводить ее до двери.

Впрочем, это было лишним: девушка схватила свернутые чертежи неведомо чего и поспешила в обратном направлении. Она быстро нашла выход и отправилась на поиски искусственного пруда и своего нанимателя. Много времени это не заняло. Тина шла по пути, который указал Альену хозяин дома, поэтому дорожка привела ее к небольшому водоему. Она огляделась, но не заметила молодого человека. Хмурясь, девушка побрела вдоль берега, пиная ногой маленький камушек.

Неожиданно ее слуха коснулся негромкий женский смех. В груди мадемуазель Лоет появился неприятный холодок. «Приятное занятие» как-то сразу сопоставилось с этим смехом явно молодой девушки. Прижав к себе чертежи, Тина поспешила в ту сторону, откуда доносился звук голосов. По дорожке, уводящей от пруда, шла пара. Своего нанимателя мадемуазель Лоет узнала сразу. Под руку его держала невысокая белокурая девица.

Не привлекая внимания, Тина последовала за ними, прислушиваясь к разговору, он велся на ее родном языке. И если Нарсиа говорил на нем достаточно чисто, то акцент девицы был более заметен.

– Ах, господин Альен, – говорила она, – вы так милый человек. Мне приятно вас знать.

– Госпожа Лусита, если вам сложно говорить на моем языке, давайте перейдем на ваш, – любезно произнес Литин, и Тина сжала кулаки.

– Нет-нет, – покачала головой девушка. – Я хотеть учить ваш язык. Кто лучше говорить на нем, чем вы?

– Как вам будет угодно, – склонил голову молодой человек.

Шедшая чуть позади них Тина с пристрастием разглядывала девичью фигурку, отмечая ее стройность. Светлые локоны струились между лопаток, и мадемуазель Лоет уже не в первый раз подумала о своих коротких волосах. Голос мадемуазель Нарсиа был приятным, нежным, и это взбесило Тину. Имя девушки ей тоже не понравилось. Мадемуазель Лоет состроила гримаску и беззвучно передразнила Луситу.

– Я очень любить стихи, господин Альен, – его имя девушка произносила чисто. Тренировалась, поняла Тина. – А вы любить?

– Любить, – как-то задумчиво повторил Альен, но опомнился и ответил прежним учтивым тоном: – Да, я люблю стихи.

Тина досадливо поморщилась – она стихов не любила. И волосы у нее были короткие, и одежда на ней была мужская. А еще она бранилась, как сам дьявол, и дралась, как уличный мальчишка. Тут же вспомнилось, как она избивала шарманщика, и краска бросилась в лицо юной мадемуазель. Как же глупо, должно быть, она выглядела! Дьявол… то есть о, Всевышний! Конечно, представить, что вот это вот белокурое воздушное создание будет кому-то чистить рыло, было просто невозможно. Скорей, она бы повалилась в красивый обморок.

– Эмил, ты здесь! – Тина вздрогнула и подняла голову.

Оказалось, что в своих размышлениях девушка перестала слушать беседу и не заметила, как Альен обернулся и увидел ее. На губах молодого человека тут же появилась приветливая улыбка, но ее Тина не заметила, потому что устремила испытующий взор на спутницу Литина. Рассмотрела и готова была заскрежетать зубами. Эта Лусита была просто прелестна!

На свежем юном личике играл милый румянец, яркие зеленые, как у отца, глаза были полуприкрыты золотистыми ресницами, но даже они не скрывали радостный блеск. Пухлые розовые губы обнажали в улыбке белоснежные зубки. В руках Лусита сжимала небольшой томик. Должно быть, Альен застал ее за чтением, разумеется, «случайно». От этой мысли Тина почувствовала незнакомую обжигающую волну. Она пробежала по телу и заставила пылать ее щеки, далеко не от стыда. Мадемуазель Лоет была в бешенстве.

– Какой милый ма-альчик, – протянула Лусита, стараясь произнести слово верно. – Почему он красный?

Тина едва не зарычала. Альен поджал губы, внимательно следя за метаморфозами, происходившими с его мадемуазель Таинственность. То, что она злится, молодой человек заметил сразу; это немного удивило его. Он понял, что девушка готова ответить на вопрос Луситы, и поспешил заговорить первым:

– Госпожа Нарсиа, позвольте представить вам моего воспитанника – Эмил Мулер. Эмил, познакомься с дочерью нашего любезного хозяина – госпожа Лусита Нарсиа…

– Мамзель, – прервала его Лусита, – зовите меня мамзель.

– А кто это? – насмешливо спросила Тина.

– Мадемуазель, Эмил, – чуть досадливо пояснил Альен.

– Почему он быть красный? – решила настоять на ответе мамзель.

Тина открыла рот, но Литин опять оказался быстрей.

– Эмил смущен, – ответил он с улыбкой. После бросил быстрый взгляд на мадемуазель Лоет и закончил: – Он никогда не видел столь красивой девушки.

– Чего? – опешила Тина.

– О-о, – протянула Лусита и кокетливо стрельнула глазками в сторону мадемуазель Лоет, едва не вызвав этим нервный смешок последней.

– Разумеется, – серьезно продолжил Альен. – Эмил прожил большую часть своей жизни при мужском монастыре, и я решил спасти мальчика от суровой жизни среди братьев. Бедняжка был совершенно изможден тяжелой работой.

– Вы очень добрый, – восхищенно произнесла легковерная Лусита, а мрачная Тина подняла взгляд на молодого человека и увидела, что он веселится. – Ты должен быть благодарен свой наставник, мальчик.

– По гроб не забуду, – пообещала мадемуазель Лоет, не сводя многообещающего взгляда с Альена.

Мужчина отвернулся и закашлялся, пряча смех. Это окончательно выбило Тину из колеи. Она подошла к нему и с силой ударила свернутыми чертежами по спине. Литин резво обернулся.

– Муха, – изрекла Тина. – Назойливая.

Она помахала рулоном, задев по носу мамзель Луситу. Та вскрикнула и отпрянула в сторону.

– Эмил просто пытается быть вежливым, – поспешил заверить госпожу Нарсиа Альен.

– Он не осторожность! – воскликнула белокурая девушка, коверкая слова от возмущения еще сильней. – Идемте одни, Альен. Идемте от этот нехороший Э-эмил.

– Простите, но я несу за него ответственность, – развел руками молодой человек. – Эмил пойдет с нами. Не волнуйтесь, прелестная Лусита, он не помешает нашей с вами беседе.

– Дьявол меня дери, если я пророню хоть слово, – заверила Тина.

Лусита схватилась за сердце, а приступ кашля у Альена был в этот раз дольше и громче. Когда мужчина успокоился, он обернулся к обеим дамам, осмотрел их и протянул руку, предлагая ее Лусите, но та не успела воспользоваться любезностью господина Литина, потому что между ними уже стояла Тина, угрожающе помахивая чертежами. Альен закусил губу, фальшиво вздохнул и снова развел руками на возмущенный взгляд зеленоглазой блондинки.

Они некоторое время шли в молчании. Лусита злилась, Тина хранила на лице каменное спокойствие, а Альен раздумывал над странным поведением своей таинственной мадемуазель. Ее агрессивность была необъяснима и необоснованна. Такое поведение напоминало… ревность. Литин тут же взглянул на «воспитанника», отыскивая новые признаки своего открытия, но девушка была все так же невозмутима, и Альена посетила шальная мысль.

Он обошел Тину и снова подал руку Лусите, глядя на свою кареглазую спутницу. Глаза Тины полыхнули злостью. Бумага в ее руке зашуршала, сминаемая пальцами, но девушка быстро взяла себя в руки. На своего нанимателя она не смотрела. Карие глаза не отрывались от торжествующего гордого личика Луситы Нарсиа. Альену вдруг показалось, что сейчас чертежи обрушатся на белокурую голову, даже приготовился перехватить их, но мадемуазель Лоет уже отвернулась и ушла вперед, зло чеканя шаг.

– Наконец-то мы одни, – с облегчением произнесла Лусита. – Мы говорить о стихах. Прочтите мне ваш любимый стих, Альен.

– Да-да, разумеется, – кивнул молодой человек, следя за спиной в бордовом жилете, почти скрывшейся за поворотом дорожки. – Конечно, стих.

– Альен! Вы бежать!

Он остановился, рассеянно глядя на девушку и понимая, что прибавил в шаге, спеша за другой девушкой, исчезнувшей из его поля зрения, и госпожа Нарсиа почти бежит за ним.