— Прости, Джар, — прошептала я, чувствуя, как меня душат внезапные слезы. — Ты ничего не знаешь обо мне, а я не могу рассказать. Прости.

Уже не обращая внимания на его вопросы, я начала одеваться. Не глядя, смотреть в глаза моему спасителю было страшно, я спешно собиралась, вытирая упрямые слезы, никак не желавшие оставаться в глазах. Я ведь не человек, я кошка! Я кошка в мертвом человеческом теле. Нет никакой Марсии Коттинс, и не может быть Марсии Аерн. Я Марси, я кошка, рожденная другой кошкой. Я не могу его обмануть, просто не могу! Рыдания все больше прорывались наружу.

— Марсия, — позвал Джар. — Марсия, я тебя обидел своим предложением? Тебя расстроили мои чувства? — а я уже подвываю, потому что всего миг, но я была так счастлива именно из-за его предложения. — Марсия, родная, прости. Я не хотел, я не думал… — и в сердцах. — Проклятье, я все испортил! Дурак, какой же самонадеянный дурак. — Аерн быстро подошел ко мне, мгновение смотрел нерешительно, но все равно обнял, не давая вырваться. — Не уходи, прошу, останься. Я больше ни слова не скажу, обещаю, Марсия. — Да я хочу, чтобы ты говорил, хочу! Но мне нечем ответить на твою доброту, нечего дать взамен, потому что ты заслуживаешь, чтобы с тобой были честны, а я не могу быть честной. Не могу ради двух криворуких недотеп, которые до тебя были мне самыми родными. — Пожалуйста, останься.

Я снова дернулась, и Джар прижал меня к себе так сильно, что на мгновение перехватило дыхание. Рыдания продолжали сотрясать мое тело, но вырываться я перестала. Он гладил меня по волосам, все что-то шептал, а я никак не могла остановиться.

— Не плачь, пожалуйста, не плачь, — просил Аерн. — Хочешь, ударь, накричи, только не плачь. Я не хотел тебя обидеть. — Я уткнулась ему в грудь и завыла с новой силой. — Марсия, ну, что мне сделать, чтобы ты успокоилась? Хочешь есть? Я завтрак нам принес, — я отчаянно замотала головой. Не хотела есть, вот сейчас совершенно не хотела. — Не плачь, родная. — Джар поднял мое лицо к себе и целовал, глотая мои слезы, которые никак не хотели заканчиваться.

Я ведь ни разу, еще ни разу не подумала о том, что принимая ухаживания мужчины, называя его своим котом, я обманываю его. А Джарлата Аерна обманывать мне хотелось меньше всего.

— Я так тебе неприятен? — совсем упавшим голосом спросил Джар, и я опять ожесточенно замотала головой.

Глупый, как ты можешь быть неприятен? Когда я смотрю на тебя, моя душа поет. Я не знаю, что такое любовь, но к тебе я испытываю такое, чего не чувствую ни к кому больше. Кин был для меня тем, кто заботился обо мне и все, что происходило у нас, я воспринимала, как должное. Ормондт, Ормондт сильный самец, и я уважаю его силу, но то чувство, что переполняет меня, когда ты рядом, я испытывала только раз, когда смотрела на него спящего. Мне хочется сорвать с него одежду, хочется сходить с ума в его руках, но я не чувствую тепла, когда смотрю в льдисто-серые глаза. Не растворяюсь в его взгляде, не забываю о том, что в этом мире есть кто-то, кроме нас. Джар… Когда я произношу твое имя, мне хочется петь, мне хочется довериться тебе, пригреться на твоей груди и мурлыкать свою песенку. Хочется узнать, как ты умеешь любить, хочется отдать тебе все то тепло, что есть во мне. Но ты единственный, кого я совсем не могу обманывать. Ормондт уже принял, что это тело умирало, только не знает, кого вселили в мертвеца. Ты не знаешь даже этого, и у меня язык не повернется сделать такое признание. Прости меня, мой добрый, нежный, заботливый спаситель, прости, но я не могу ответить на твое предложение. И объяснить ничего не могу. Мне лучше уйти, уйти и больше никогда не приближаться к тебе, потому что ты не мой кот, но мужчина, который поселил в моей душе вечную весну.

— Марсия? — он словно почувствовал, что я готова уйти. — Ты ведь не откажешься от меня совсем? Забудь обо всем, что я наговорил. Позволь остаться твоим другом.

— Джар, — я поджала губы, собираясь с силами перед тем, что хотела сказать. — Я не могу принять твое предложение, я уже приняла предложение Ормондта. — я почувствовала, как он в одно мгновение стал похож на камень. — Он будет недоволен нашей дружбой, и нам лучше не общаться. — И как нож в собственную грудь. — Ты не мой кот, Джар. — ну, вот и все, я это сказала.

— Он не может быть с тобой, — голос Аерна прозвучал хрипло. — Орден запрещает браки, запрещает даже просто иметь привязанность, потому что не только Воины Света охотятся, но и на них идет охота. И, чтобы оградить близких, они скрывают свои имена, уходят от семей. Это волки-одиночки до конца дней. Ты не можешь быть с ним. Он не может делать тебе предложений.

— Но ты же сделал, — я вскинула на него глаза.

— Я всего лишь адепт с правом прервать обучение. Пока я не произнес клятвы, я еще волен в своем выборе. — Ответил Джар. Он немного помолчал. — Я даже, как друг тебе не подхожу? Совсем не нравлюсь?

— Джар… — ну, почему ему просто не поверить мне с первого раза? Зачем он терзает меня?! — Отпусти меня, я хочу вернуться к себе.

— Не уходи, — попросил он почти шепотом. — Не отказывайся от меня. Пусть все останется, как было.

Как было, не получится, уже не получится, потому что я, наконец, осознала все, что происходит со мной. Я отступила от моего спасителя, вытерла слезы и решительно посмотрела ему в глаза. Джар отвел взгляд и тихо спросил:

— Куда ты хочешь?

— В преподавательское общежитие, — ответила я, поднимая Лани с пола.

Открылся портал, я уже почти вошла в него, но вдруг вернулась, поддаваясь порыву. Встала на цыпочки и потянулась к застывшему студенту. Джар стоял с каменным лицом, не отвечая мне, но и не отталкивая.

— Прости меня, — тихо попросила я. — Ты заставляешь мою душу петь, и я всегда буду помнить тебя. Но я не могу быть с тобой. Прости. — Руки Аерна сомкнулись, и я оказалась в ловушке.

— Не могу отпустить тебя, — прошептал он.

— Мне нужно уйти, — жалобно произнесла я.

— Обещай хотя бы еще подумать, — попросил Джар, и я не смогла сказать-нет. Молча, кивнула, и он убрал от меня руки..

В портал я входила, уже не оборачиваясь, потому что боялась остаться. Обернулась только в комнате. Портал все еще был открыт, и я несколько мгновений смотрела на своего спасителя, стоящего на том же месте, где я его оставила. Затем отвернулась и поняла, что пространство, наконец, закрылось.

— Кажется, мы сделали выбор, Лани, — вздохнула я и поставила котенка на пол. — Ормондту я смогу открыться, Джару нет. Он ведь мне тоже нравится, не так, как Джар, но ведь нравится.

Малышка присела, делая первую лужу в нашей с ней квартире, и я пошла за тряпкой. Котов много, твердила я про себя. А этот кот просто слишком хорош для меня. Вздохнув в который раз, я попробовала отвлечься от своих мыслей о Джаре. Через какое-то время это удалось. Потом я просто лежала на кровати, наблюдая за котенком и вспоминала свою кошачью жизнь. Насколько все было тогда проще.

— Пожар, господа! — этот истошный крик вырвал меня из оцепенения.

— Оли, — крикнула я, — присмотри за Лани. Ты остаешься за главную, — это уже малышке.

И я побежала вслед за всеми, радуясь, что теперь я смогу отвлечься и уже не чувствовать, как болит сердце.

* * *

Академический двор наполнился суетой. Студенты выскакивали из своих общежитий, одеваясь на ходу, с ними смешивались не менее растерянные преподаватели и обслуживающий персонал. Горел вещевой склад. Это было достаточно большое здание. Особая опасность от этого пожара была в том, что он находился почти впритык к учебному корпусу. Я бежала вместе со всеми, но остановилась, не добежав. Врожденный инстинкт самосохранения требовал бежать в противоположную сторону, а природное любопытство и желание избавиться от тяжелых мыслей вынуждали остаться и смотреть. Так я и стояла, не принимая участия в этом хаосе, где командовал Алаис Бриннэйн, взявший сразу бразды правления в свои руки. Он отдавал короткие четкие приказы, и его беспрекословно слушались. Потом я увидела, как недалеко от черноволосого мелькнул Джар и сразу развернулась, чтобы уйти. Смотреть на него было тяжело, даже вот так издалека. Но, отойдя несколько шагов, все же обернулась, зачарованно глядя на ревущие языки пламени, вырывающиеся из окон.