А еще его сиятельство коротко рассказал о Фьере Гарде. Он по-прежнему был на хорошем счету у своего начальства, служил в прокуратуре и вел тихую жизнь семейного человека.

— Мы порой встречаемся с ним. Его милость стал менее живым. Более деловитый и мало напоминает того барона Гарда, с которым вы дурачились в Лакасе. Впрочем, о вас отзывается с неизменной теплотой и затаенной горечью. Вы были ему дороги, дитя. Как-то Фьер назвал вас сестрой, и именно так его милость вас и воспринимает. Если вы по-прежнему доверяете ему, думаю, барон будет счастлив не только получить известие, что вы живы, но и увидеться с вами.

Да, я хотела увидеться со всеми, о ком мы говорили, но более всего желала поскорей очутиться в Тибаде и прижать к груди моих дорогих родителей, глубину переживаний которых до конца осознала лишь в тот момент, когда его сиятельство схватился за сердце. И если уж он, знавший меня близко всего несколько лет, так глубоко был потрясен моим исчезновением, что здоровье его пошатнулось, то о матушке и говорить не стоит. Для нее я была от самого рождения ее солнечным лучиком. Баронесса Тенерис любила Амберли, но дышала мной. Я всегда оставалась ее обожаемым дитя. И батюшка, он ведь тоже во мне души не чаял, хоть и держался так, как предписывали правила. Как же им было тяжело услышать горестное известие…

Признаться, в ту же минуту, как пришло осознание, пробудился и стыд. Я столько времени гнала мысли о своих родных, опасаясь боли, пока их не помнила. А они в это время страдали… И даже вернувшись, меня больше печалила разлука с супругом и новым миром, даже хотелось просто написать письмо родителям, чтобы сказать, что жива, и поскорей вернуться назад. Но и в голову не пришло, как важно им не прочитать, а увидеть и обнять. А теперь поняла и устыдилась.

Однако все эти чувства моего желания вернуться к Танияру не поколебали. Даже не вздумайте такое заподозрить. Я желала вернуться в Белый мир, в мой новый дом, но прежде отдав дань родному миру и дорогим мне людям. Потому я здесь, Белый Дух внял и открыл мне врата назад. Но я вернусь, непременно вернусь!

Однако сейчас мы вернемся не в Айдыгер а в кабинет его сиятельства, откуда только что вышла надутая тетушка. Проводив ее взглядами, мы переглянулись и все-таки хмыкнули. Ее сиятельство была забавной в своей обиде. Впрочем, смешок не был насмешкой, лишь доброй иронией, и мы вернулись к прерванной беседе.

— Поразительно, Шанни, всё, что вы рассказываете, просто поразительно. Меня не покидает чувство, что вы рассказываете мне выдуманную историю, сказку, хоть и понимаю, что выдумывать вы не станете. И что же было дальше? Когда вы очнулись после похищения?

Я как раз дошла до своего второго похищения, когда вошла тетушка и прервала нас. Улыбнувшись, я уже хотела рассказать, как мне явился Создатель Белого мира, но из-за дверей вдруг послышался шум и чей-то спор. А потом дверь все-таки распахнулась, и в кабинет ворвался взъерошенный человек:

— Где она? И не смейте мне говорить, что ее здесь нет! Я же почувствовал, я уловил! Где? Где она?!

— Добрый вечер, господин Элькос, — улыбнулась я, глядя на мага, явно бывшего не в себе.

Когда тетушка послала за магистром после дядюшкиного приступа, того не оказалось дома. Сказали, что и вовсе собирался покинуть столицу на день-два. Его сиятельство оправился после капель, и больше приступов не было. Поэтому я решила просто дождаться, когда маг вернется и после встретиться с ним. И вот он явился сам. Шальной, взволнованный и совершенно не в разуме.

Элькос сорвался с места. Он стремительно приблизился, схватил меня за плечи и ощупал руки до кистей. После развернул к себе спиной, снова повернул лицом и опять сжал плечи. Затем тряхнул и вдруг простонал:

— Она…

— Магистр, — осторожно позвала я, уже не зная, как реагировать на всё это представление.

Элькос отмахнулся и уселся на стул, с которого я только что поднялась. Он устало провел по лицу ладонью и шумно выдохнул, и лишь после этого вновь поднялся на ноги и прижал меня к себе.

— Где же вы были, Шанриз, где вы были? — вопросил маг. — Я ведь сумел отследить точку выхода портала, я прошел в том направлении столько раз. Я искал вас, исчерпал почти все свои скопленные запасы магии, но не нашел. Никто не нашел. Ни королевский сыск, ни сыск Бегренса, когда государь затребовал у них помощи. Мы перерыли всё, всё княжество! Но вы будто в воду канули…

— Бегренс? — переспросила я. — Но с чего вы взяли, что портал вел на их земли? Я была вовсе не там.

Элькос отстранился, и я заметила, как влажно блеснули его глаза в свете свечи.

— Дорогая, оставьте нас, — послышался голос дядюшки. — Не беспокойтесь, этого буяна мы легко обуздаем. Более пусть нам никто не мешает.

— Как скажете, ваше сиятельство, — ледяным тоном ответила графиня, и дверь снова закрылась.

Теперь я сама обняла мага и поцеловала его в щеку. Элькос прерывисто вздохнул, на миг сильней стиснул объятья и отстранился, памятуя о приличиях. Он галантно подвинул мне стул и устроился на свободном.

— Говорите же, девочка моя, говорите, — потребовал он, но тут же и остановил: — Впрочем, еще минуту. Дайте еще немного времени посмотреть на вас. До сих в себя прийти не могу. Вы бы знали, что со мной было, что со всеми нами было, когда портал закрылся, и вы исчезли. Сколько бессонных ночей, сколько терзаний, что не спровадил вас из дворца еще вначале, и что не сумел защитить. Не почувствовал мага, не понял, что он рядом. Не отыскал… — Магистр опять провел по лицу рукой, выдохнул и велел уже более привычным тоном: — Рассказывайте.

Коротко вздохнув, я уже хотела вернуться к началу своего повествования, теперь не собираясь вдаваться в подробности, если, конечно, их не потребуют, но вместо этого спросила иное:

— Господин Элькос, как вы отследили точку выхода?

— По кристаллу, разумеется, — ответил маг. — Он сохранил заданный вектор.

— Но… — я посмотрела на него, — кристалл улетел в портал.

— Девочка моя, вы совершенно несведущи в магических воздействиях, — улыбнулся магистр. — Для открытия портала требуется больше одного накопителя. Когда-то не требовалось ни одного, но славные времена могущественных магов давно миновали, и для перехода даже двух кристаллов может оказаться мало. Мне хватило двух, тому негодяю, что выкрал вас, потребовалось три. Для перехода из Аритана тоже, но один из носителей почти исчерпал себя. И когда вы, повинуясь толчку короля, полетели в портал и зацепили кристалл, переход закрылся. Последний кристалл был не в силах удержать «врата» открытыми.

— Потому вы и требовали у короля убрать кристалл, — с пониманием кивнула я.

Элькос, вздохнув, кивнул, и лицо его стало мрачным.

— Если бы я знал, чем всё закончится, то занялся бы порталом, а не магом его сотворившим. Однако вскоре я выстроил свой переход по следу, оставленному на кристаллах…

— И он привел вас в Бегренс, — улыбнулась я. — А я тем временем переместилась в другой мир. — Элькос округлил глаза и отрицательно покачал головой, но я в ответ кивнула: — Да-да, мой дорогой друг, я оказалась в мире, совершенно отличном от нашего по устройству, развитию и существам, его населяющим. Впрочем, там есть люди и эти люди разумны в высшей степени. Однако нет ничего, что походило бы на наши флору и фауну. Его создатель — Белый Дух, принял меня и покровительствовал весь этот… год. И вновь да, господин Элькос. Для меня прошло не больше года, но здесь минуло три. И я не понимаю сей метаморфозы. Если причина моего появления в Белом мире мне известно, то такая разница во времени совершенно неясна.

Маг некоторое время смотрел на меня, а после велел уже без вздохов и придыхания:

— Рассказывайте.

У меня еще оставалось немало вопросов, рожденных всего несколькими репликами магистра, однако я их отложила, потому что Элькос сам искал ответ на то, о чем я только что спросила. Дядюшка, откинувшись на спинку кресла, постукивал кончиками пальцев по столу. Он всё это уже слышал и даже в более подробном изложении. И когда я дошла до момента, на котором нас прервали, его сиятельство позы не изменил, но слушал уже более внимательно. Хотя и до этого не сказать, что был рассеян.