— Отправьте за его сиятельством кого-нибудь, — услышала я. — Скажите ему, что у дочери Левит до него важное дело. Пусть не медлит. Слышите? Скажите, немедля!

Ее сиятельство вернулась ко мне и устроилась в прежнем кресле. Выдохнув, она сложила ладони и устремила на меня взгляд.

— Рассказывайте, — потребовала она. — Где вы были? Что с вами случилось? И почему вы стали дочерью Левит?

— Мы все дочери нашей Богини, — улыбнулась я. — И раз дядюшка вскоре появится, то позвольте уж мне открыть вам всё, что со мной произошло, когда мы будем в полном сборе. Лучше расскажите мне о моих родителях, об Амбер и ее семействе. Я совершенно не имею сведений ни о ком из них.

— И все-таки дочь Левит, — вздохнула ее сиятельство. — Почему же вы оказались в обители? Или же сестры нашли вас, пока вы пребывали в беспамятстве?

Я негромко рассмеялась и, потянувшись, сжала тетушкину ладонь между своих.

— Я не принадлежу ордену дочерей Левит, — сказала я. — Более того, я нахожусь в счастливом замужестве. — Графиня охнула, а я вновь рассмеялась. — Да-да, ваше сиятельство, я вышла замуж за чудеснейшего мужчину. Он прекрасен внешне и внутренне. Достойный и благородный человек, которого я люблю всей душой и любима им не меньше. Но расскажите же мне о моих родителях, молю вас. Обо мне мы еще успеем поговорить.

— Ну, хорошо, — не стала спорить ее сиятельство, и я обратилась в слух. — Ваши родители в добром здравии. Они живут в вашем графстве и продолжают наше общее дело. Элиен, бедняжка, она была не в себе, когда узнала о вашем исчезновении. Впрочем, я многого вам не расскажу. Все мы были тогда потрясены. Но, конечно же, ваши родители и ваш дядюшка печалились более остальных. С Сейросом даже случился сердечный припадок. Он так не переживал, даже когда наш старший сын в детстве упал в ледяную воду и слег с лихорадкой. Я одна ночей не спала, а после вашего исчезновения ему стало дурно. Пришлось звать магистра Элькоса, но и тот был мрачнее тучи…

Ее сиятельство рассказывала много, но толком ничего, то и дело сбиваясь на жалобы на супруга, что о своих детях он печалится меньше, чем обо мне. Я обижаться на тетушку не стала, прекрасно понимая ее чувства. Наверное, и я бы ревновала, если бы Танияр предпочел нашим детям племянниц или же их детей. Однако переживания графини меня интересовали все-таки меньше, чем то, что происходило в мое отсутствие. Впрочем, главное я вынесла. Родители мои были в добром здравии, как и семейство Амбер, да как и вся наша родня. Несчастий за три года хвала Богам не случилось. И основным потрясением для всех стало мое исчезновение. Единственное дурное событие за три года. Неурядиц, должно быть, хватало, но не таких, от которых кто-нибудь снова слег. Все остальные подробности мне даст дядюшка. Оставалось только дождаться его возвращения.

— Но постойте! — вдруг воскликнула тетушка. — Вы говорите, что замужем, но были без памяти. Не этот ли человек лишил вас памяти и похитил, чтобы жениться? А иначе как бы вас вырвали из рук короля?

И я поняла, что ее сиятельство ничего не знает. Магистр Элькос не мог промолчать, с дядюшкой он был дружен, а потому не должен был скрыть истинную причину моего исчезновения. Однако граф Доло не стал делиться с супругой своими знаниями, а значит, они являлись государственной тайной. Еще бы, стал бы Ив откровенничать со своими подданными и объявлять, что собственными руками столкнул любимую народом мою светлость в портал.

От сестры Элиен я знала, что о моем исчезновении ходили разные толки. Официальная версия — похищение, но люди шептали разное: от бегства из-под венца до моего смертоубийства. Кто-то даже допускал, что убил меня сам король, а дальше версии вновь множились, всё зависело от отношения ко мне конкретного сплетника и легковерия его слушателей. И только свидетели и приближенные государя должны были знать правду. Ну, еще мой дядюшка и, скорей всего, мои родители. С ними глава рода вполне мог поделиться, по крайней мере, с моим отцом.

Впрочем, всё это сейчас было неважно, и, выслушав подозрения тетушки, я всплеснула руками:

— Ну что вы, ваше сиятельство, мой супруг не причастен ни к моему исчезновению, ни к беспамятству. Мы встретились позже того, как со мной приключилось это несчастье.

— Но кто же тогда сотворил с вами это?

— Люди герцогини Аританской, — ответила я, тоже не став вдаваться в подробности. — Она долгие годы таила против меня злой умысел, и, как видите, он увенчался успехом. Впрочем, недолгим. Я слышала о судьбе королевской тетки, и, признаться, не сочувствую ей ни единой минуты.

Графиня поднялась с кресла. Она переплела пальцы и прошлась по гостиной, но вскоре обернулась и произнесла:

— Сейрос тоже не отзывался о ее светлости добрым словом, — сказала тетушка. — И когда пришло известие о ее казни, остался совершенно равнодушен. Однако она не играла в его жизни особой роли, вам же была покровительницей. Это благодаря герцогине вы оказались во дворце и сумели сойтись с королем…

— Вы ошибаетесь, — подняв руку, прервала я родственницу. — Верно лишь одно — эта женщина взяла меня к себе, чтобы уложить в постель короля. — Ее сиятельство прикрыла кончиками пальцев рот, я лишь улыбнулась: — И, тем не менее, это так. После, узнав, что укладывать в его кровать я не желаю, избавилась от меня и подсунула ему более покладистую протеже. А после того, как государь вернул меня ко Двору, заманив должностью помощника его секретаря, ее светлость пыталась убить меня. После этого была изгнана в Аритан и строила козни уже оттуда, следствием которых стало два новых покушения. Нет, ваше сиятельство, я не сочувствую этой женщине.

— Ох, — графиня прижала ладонь к груди. — Я не думала… не знала. Мой супруг мало чем делится со мной. И пока не появились вы, я воспринимала это как должное, но после… Мне было обидно, что вас, девицу из подчиненной ветви, его сиятельство держит за равную, а свою супругу почитает за глупую женщину…

— Остановитесь, дорогая тетушка, — вновь прервала я ее. — Вы неверно понимаете вашего супруга, в то время, как он относится к вам с теплотой и уважением и сообразно вашего восприятия мироустройства. Вспомните, как вы негодовали по поводу того, что я веду непозволительный женщине образ жизни. Мои суждения, споры с мужчинами на политические темы, мои занятия. Вы порицали всё это…

— Конечно, порицала! — воскликнула графиня. — Женщина должна быть женщиной и не влезать в дела мужчин.

— Вот вы сами и ответили на свои вопросы, — улыбнулась я. — Дядюшка всего лишь уважает ваши взгляды и не сваливает вам на плечи свои мужские заботы. Я же имею иное мировоззрение и иные устремления. Вот и весь секрет. И, как видите, он вовсе не в недоверии.

Ее сиятельство подошла обратно к креслу, уселась и, сложив руки на коленях, спросила:

— А ваш супруг? Он не бранит вас за ваши вольности?

— Он почитает меня за равную, — ответила я.

— Он знатен?

— Весьма знатен, — важно кивнула я.

— И каково имя его рода? — деловито полюбопытствовала тетушка. Теперь она была в своей стихии, геральдику дама была обязана знать.

— Среди родов Камерата вы его не сыщите, — заверила я, но более сказать ничего не успела.

За дверью послышались шаги. Дверь открылась, и в гостиную вошел его сиятельство. Охнув, я порывисто поднялась с места, однако сказать так ничего и не смогла. Сердце мое забилось быстро-быстро, и от волнения я растеряла всякую способность говорить.

— Доброго дня, сестра, — произнес граф. — Меня оповестили, что у вас до меня срочное дело, и мне следует немедля прибыть. Я здесь и готов вас выслушать.

Гулко сглотнув, я облизала губы и шагнула к главе моего рода. Я с жадностью вглядывалась в знакомое лицо и даже не могла поверить, что моего дорогого дядюшку мог свалить сердечный припадок. Его сиятельство выглядел таким же крепким, каким я его помнила. Цвет лица имел здоровый, был по-прежнему статен и энергичен, что ясно читалось в его глазах. Мой милый, мой мудрый дядюшка…