— Дрянь — эта пена, — подал голос Шенк. — Тяжело поддается. Воздух просачивается через поры, и когда парни пробивают пласт, дальше уже чернота.

— Да уж, — согласилась девушка. — Приходится выскабливать с большой осторожностью, чтобы не испортить то, что скрыто пеной. Мы даже не знаем, что можем повредить в процессе расчистки. Еще и уплотнившаяся пена ломает содержимое помещений. Просто ужас. Они не просто законсервировали постройку, но постарались максимально затруднить доступ. Сейчас наши лаборатории работают с пеной, чтобы найти способ убирать ее более продуктивно, максимально сохраняя внутренние конструкции, но пока решения не найдено. Когда мы разберемся с этой проблемой, дело пойдет быстрей. А пока мы продвигаемся вниз, открываем уровни, но это уже достижение, согласитесь, — и она, обернувшись, пытливо посмотрела на Саттора.

— Соглашаюсь, — улыбнулся Рик. — Работа уже проделана колоссальная.

— А эти тупоголовые воя… — начала Настя, пылая праведным возмущением, однако осеклась и снова бросила взгляд на майора, — простите. Военные тормозят нас, будто мы малые дети и не отдаем себе отчета в том, что делаем. Мы просили отгородить весь периметр сооружения, но нам отказали.

— На это есть причины, — возразил Саттор, пропустив мимо ушей невольное оскорбление. — Нас поставили здесь, чтобы защищать вас. Мы не можем поддаваться исследовательскому азарту, чтобы не потерять бдительность. И если полковник Чоу время от времени запрещает работы, то у него есть на это веская причина. Он не может сложить жизни личного состава на алтарь науки.

— Этот Чоу! — с явной враждебностью отмахнулась девушка. — Даже слышать не хочу его имени.

— У вас были стычки с полковником?

— Пф, — фыркнула Анастасия, но этим и ограничилась.

Рик перевел взгляд на Шенка, тот покривился и отмахнулся. Толковать этот жест можно было по-разному, потому Саттор не стал углубляться во взаимоотношения полковника и научного сообщества Демоса, тем более он примерно представлял суть претензий ученых. Им не терпелось продолжать работу, полковник обязан был следить за безопасностью людей и проводимых на объекте работ. Так что тут Рик был на стороне полковника. Хотя могло быть что-то другое. Однако вникать в эти споры у Саттора не было никакого желания.

Больше разговоров не было. Девушка и двое мужчин спускались в молчании. Лестница была неудобной. Ее вырубили в «пене», и хоть поверх неизвестного материала уложили более привычное покрытие на ступени, но местами угол наклона вызывал желание подержаться за перила, которых не было. Впрочем, Рик не думал о перилах до тех пор, пока, засмотревшись на стену, не оступился и не поехал вниз, но крепкая рука Шенка перехватила и не позволила офицеру Его Величества уронить честь, проехавшись животом по ступенькам, как цирковой тюлень.

— Осторожно, майор, — укоризненно произнес техник. — Смотри под ноги.

Спереди донесся тихий смешок Анастасии Прыгуновой, и Саттор досадливо покривился. Он расправил плечи и дальше уже не позволял себе ротозейства, так что на третий уровень спустился целым и невредимым, и даже не помятым.

— Ну, наконец-то! — обрушился на майора мужской возглас.

— Папа, успокойся, — произнесла Настя, исчезнув за поворотом.

— Сколько можно ждать?! — возмутился профессор Прыгунов, теперь обладатель негодующих ноток был известен, благодаря девушке. — Я просил побыстрей…

— Начина-ается, — протянул Шенк, обогнав Саттора.

— Папа, успокойся, — повторила Анастасия, — ты слишком взвинчен.

— А как иначе?! — воскликнул профессор. — Мы стоим на пороге нового открытия, но должны прозябать в неизвестности, потому что кто-то умудрился забыть сканер!

— Профессор, я уже сто раз извинился…

Рик повернул вслед за своими спутниками и теперь с интересом рассматривал небольшую группу людей, стоявших перед металлической дверью, в которой успели вырезать отверстие в человеческий рост. «Вот, оказывается, как делают открытия»,

— хмыкнул про себя Саттор. Он подошел еще ближе и посмотрел на профессора Прыгунова. Им оказался невысокий мужчина с седеющими висками и маленькой бородкой, в которой также тянулись несколько серебряных нитей. Одет профессор был в легкий костюм песочного цвета, состоявший из штанов и куртки с короткими рукавами. И, судя по отчаянной жестикуляции, он находился в сильном возбуждении.

Рядом с ним стояла Настя. Она уговаривала отца успокоиться, и у Рика мелькнула мысль, что девушка спешила не столько, чтобы увидеть раскуроченную дверь, сколько к родителю, зная, в каком он состоянии. Она поглаживала профессора по плечу и что-то тихо говорила ему. Как бы там ни было, но Прыгунов начал успокаиваться.

— Папа, давай, — услышал Саттор, и профессор несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул.

— Я чуть не взорвался, — пожаловался он дочери. — Такое разгильдяйство, уму непостижимо.

— Я же уже сто раз извинился, — раздраженно повторил высокий мужчина, привалившийся плечом к стене.

— Молчите, Шульц, — поморщился Прыгунов, — вы только злите меня своими извинениями.

— Евгений, — Настя бросила на мужчину укоризненный взгляд.

Тот протяжно вздохнул и посмотрел на Саттора. Рику показалось, что в глазах Шульца появилась кровожадная радость, и мужчина вопросил нарочито громко:

— А что здесь делают военные? Опять явились запрещать?

— Что-о? — протянул Прыгунов. Он резво обернулся и сузил глаза: — Опять?!

— Папа…

— Всем молчать! — рявкнул профессор. Он упер кулаки в бока и направился в сторону майора. — Ну, молодой человек, явились мотать наши нервы? Давайте, доставайте ваши палки.

— Какие палки? — опешил Саттор.

— Которые вы будете вставлять в наши колеса, — ядовито ответил Прыгунов. — Или что у вас? Нож в спину? Втыкайте, будьте любезны! — и он повернулся к майору спиной.

— Папа… — снова попыталась вклиниться Анастасия. — Господин майор…

— Молчи, дочь, — прервал ее профессор. Затем снова развернулся лицом к Рику и подошел вплотную, даже поднялся на цыпочки, чтобы приблизить свое лицо к лицу Саттора. — Ну, и что же вы нам приготовили, молодой человек? Излейте на нас вашу отраву.

— Черт знает что, — выругался майор и сделал шаг назад. — Вам бы успокоительного вместо отравы, господин профессор. Сейчас оно вам нужно больше всякого яда. Глядишь, не требовали бы ножа в спину. Это больно, знаете ли. А насчет палок в колеса, это вы к своим людям обратитесь. Сканер-то не я забыл.

— Ну, знаете… — начал Шульц, которому грозило возвращение профессорского гнева, но Прыгунов остановил его жестом.

Он заложил руки за спину и надменно произнес:

— Мои люди — не ваша забота, молодой человек. Вы за своими приглядывайте.

— К вашему сведению, мои люди себе подобного разгильдяйства не позволят, — ответил Рик. — И знаете почему?

— Почему? — едким голосом полюбопытствовал Прыгунов.

— Потому что они знают, что такое дисциплина.

— Да?

— Да.

— Да что вы понимаете?! — взвился профессор. — Мы исследуем, открываем, изучаем! Мы несем свет познаний! А вы держите свой камень за пазухой и только и ждете момента, чтобы запустить им в голову Науке!

— Камень, палки, — с иронией ответил Рик. — Да вы — неандерталец, профессор, и ведете себя также.

— Что-о-о…

— Хватит! — Анастасия метнулась к мужчинам. — Прекратите ерничать, господин военный, — сердито сказала она. — Папа, тебе нельзя волноваться и… ты и вправду ведешь себя, как дикарь. Господин майор без предписаний, просто знакомится с местом службы. Ты взволнован, но зачем же на людей кидаться? А вы, господин майор…

— А что я? — полюбопытствовал Саттор. — Я стоял в стороне, никуда не лез, никому не мешал. Не моя вина, что ваш Шульц решил подставить меня, чтобы больше не выслушивать гневных речей, а ваш папенька с радостью ухватился за новую цель. Не вижу причин стоять и выслушивать нелепые обвинения.

— Возраст…

— По прыжкам и ужимкам вашему отцу лет десять, — раздраженно произнес майор. После, коротко вздохнув, заставил себя успокоиться. — Прошу прощения за резкость. Честь имею. — Он козырнул и направился к лестнице, проворчав себе под нос: — Действительно обезьяний питомник какой-то.