Впрочем, расслабляться было рано. Пилот «девятки» предоставленный самому себе, уже успел развернуться и рванул вслед за курсантом. Не стоило надеяться, что «двойка» прекратит преследование и надолго останется в стороне. Основная группа участников гонки сильно опередила троицу противников, и до того, как все гонщики вновь соберутся вместе, нужно было избавиться от одного из преследователей. Это было основной задачей, и Рик сознательно пошел на ужесточение игры.

Он подпустил к себе на опасное расстояние «девятку», а когда чужой карт был готов врезаться в зад «десятке», Саттор приподнял ладони, и машина послушно ушла вертикально вверх. Приподнялась над преследующим аэрокартом, пропустив его под днище, и упала на крышу. Руки курсанта вжались в приборную панель, добавляя мощности и превращая «десятку» в пресс. Девятый номер стремительно жало к земле. Система безопасности вновь подала голос, предупреждая о столкновении.

– А то я не знаю, – буркнул Саттор.

Уже недалеко от полотна аэродрома он ослабил нажим, позволив «девятке» выбраться из западни, и вновь увеличил скорость, «пнув» аэрокарт противника. Потеряв управление, «девятка» все-таки упала на землю и завертелась, высекая сноп искр днищем. Но Рик на фейерверк уже не любовался. Он вильнул в сторону, пропуская над собой «двойку», и начал поднимать машину в воздух, пристраиваясь в хвост второму противнику.

Мимо промчалась «восьмерка», за ней «единица», а потом нахлынула вся лавина, накрывая отставших соперников.

– Успел, – с мрачным удовлетворением заметил Рик.

Парень чуть расслабился, это было время для отдыха. «Двойку» отсекли стальные тела аэрокартов, и Саттор сейчас просто маневрировал, стараясь удержать своего противника на расстоянии. Их полет превратился в игру «кошки-мышки», только кто охотник, а кто дичь, понять уже было сложно. «Двойка», хоть и пыталась подобраться к «десятке» но сильно не лезла, больше напоминая рычащего пса. Рик огрызался ответным полунападением, но до схватки они пока так и не дошли.

Саттор уже начал подумывать, что его оставили в покое, когда в игру вернулась «девятка». Карт вынырнул снизу и сразу ударил машину Рика, отбросив на «пятерку». Пятый номер вильнул, уходя от столкновения, и его место заняла «двойка».

– Вот черт! – выругался парень, он оказался зажат с двух сторон.

Второй и девятый номера не просто летели рядом, они сжали «десятку» и, казалось, вырваться уже не удастся. Но неожиданно на «двойку» налетела «шестерка», отброшенная «тройкой», и карт противника Рика снесло вперед, развернуло поперек. В него врезалась «семерка», откинув на летевшие впереди машины. Саттор выдохнул, перевернул свой карт на ребро и ушел вниз, у самой земли выровнялся и снова начал подъем, влетая под острым углом перед носом «тройки» умчавшейся вперед. После вильнул правей, давая чужому аэрокарту снова прорваться вперед, бодаться еще и с этой машиной парень не собирался. Это был последний круг, и как только лидеры пересекут финишную черту, гонка завершится. После этого борьба закончится, и гонщики прекратят играть в опасные игры. Это был негласный закон, поэтому Рику оставалось продержаться еще немного.

Он отметил, что восьмой и первый номера уже недалеко от финиша, хмыкнул и немного снизился, готовый перейти на наземный режим, как только появится победитель. «Двойка» сильно отстала, увязнув в мешанине машин, «девятка» летела позади, но от «десятки» ее отделяли два аэрокарта. Рик увидел, как за восьмым номером вспыхивает линия «Финиш». Сейчас она полыхнула во всех картах, оповещая пилотов об окончании гонки.

– Ну, вот и всё, – шепнул Саттор.

Он включил автопилот, закинул руки за голову и на секунду прикрыл глаза, позволяя себе расслабится… Удар был сильным, неожиданным и предательским. «Десятку» снесло. Рик распахнул глаза и успел увидеть девятый номер, выбравший момент, когда противник уже не ожидал нападения. Саттор вытянул руки, пытаясь вернуть контроль над машиной, но не успел. «Девятка» врезалась повторно, и карт Рика закрутило, отшвырнуло под днищами других аэрокартов к ограждению. Девятый влетел в потерявшую управление машину в третий раз… И «десятка» кинуло на стену, отгораживавшую гоночную трассу. Система безопасности, и без того подававшая предупреждающие сигналы, взвыла, кабину залило ослепляющим светом, и пилота выбросило наружу. Рик со всего маху влетел в стену, костюм, как мог, смягчил удар, но воздух в одно мгновение покинул легкие курсанта космической академии. Мир взорвался снопом искр, а после потух, оправляя Рикьярда Саттора в спасительное забытье…

– Вашу мать, – причитал дядя Миша. Он ходил вокруг аэрокарта, держась за голову, и повторял: – Вашу, что б ее, мать!

Рик, полулежавший в кресле, приоткрыл глаза, посмотрел на искореженный обгорелый карт и усмехнулся. Тут же скривился и схватился за бок. Техник обернулся и повторил в очередной раз:

– Вашу мать. Болит? Чего отказался от помощи медиков?

– Так они помогли, – хрипло ответил парень. – С места аварии забрали, осмотрели, первую помощь оказали. Дальше больница или плата за лечение. Я же не на контракте, а контракт Ястреба на меня не распространяется. Хорошо еще, что ремонт карта оплатит этот козел, который меня после окончания гонок отправил в нокаут. В больницу мне нельзя, денег за восстановление сейчас нет. А если сунусь к частникам, то информация всё равно попадет в общее хранилище. Первый осмотр в академии, и данные всплывут. Чтобы избежать огласки, нужны деньги, а у меня их по-прежнему нет. Полежу немного и полечу в казарму. Если получится, воспользуюсь регенератором в медкабинете.

– Ты с Ястребом свяжись, – дядя Миша скрестил на груди руки. – У него есть какой-то знакомый из этих, – техник неопределенно кивнул головой, – из нелегальных. Если и не бесплатно, то поможет дешевле, чем тебе предлагали. А так ходить не дело.

Рик нахмурился, вызывать Егора как раз не хотелось. Это было глупо, но мешала именно гордость. А еще было стыдно, что угробил машину. Саттор бросил взгляд на аэрокарт, вздохнул и все-таки активировал сендер:

– Контакт «Егор».

– Контакт «Егор» на связи, – уведомил контактор.

– Рик – придурок! – заорал на другом конце Брато. – Ты почему не отвечаешь?! Я тебя вызываю…

– Закройся, башка трещит, – скривился Саттор.

– Ты как? – тут же снизил накал негодования Егор.

– Если посоветуешь толкового лекаря, то выживу, – усмехнулся Рик.

– Выезжаю, – без лишних вопросов ответил его приятель. Но прежде чем отключиться, спросил: – Ты где?

– Еще в ангаре, смотрю на печальный остов твоего карта. Прости, Ястреб, но крылья я тебе подрезал.

– Да черт с ним, что случилось?

– «Девятка». И «двойка».

– Оба сразу? Охренели? – искренне изумился Егор. – На черта ты с ними связался?

– Парни не оценили мою жажду быть в аутсайдерах, решили поторопить, – усмехнулся Рик и снова скривился. – Представление было, что надо.

– Почему не ушел? Ты бы их сделал…

– Я и сделал. После сигнала уже достали.

– Суки! – рявкнул Брато. – Всё, я уже сажусь в флайдер. Скоро буду, держись.

– Да куда я денусь, – хмыкнул Саттор и скомандовал сендеру: – Отбой.

– Ну, чего? – спросил техник.

– Едет, – ответил Рик и прикрыл глаза.

– Подождем, – кивнул дядя Миша. – Держи пилюльку, боль снимет.

– Не, потерплю, – отказался парень. – Только собью показания приборов, пусть сразу всё считывают, как есть.

– Ну, как знаешь. Хотя анализатор не обманешь, и так разберется. Дело твое.

Техник сунул руки в карманы и уселся во второе кресло, которое успел притащить, когда принесли Рика. Мужчина перевел взгляд с курсанта на аэрокарт, протяжно вздохнул и философски изрек:

– Гонки, мать вашу.

Саттор не ответил. Он лежал в кресле и старался ни о чем не думать. Время шло, его отсутствие могли уже заметить, а если Брато не сможет помочь решить возникшую проблему, то появление в академии станет и вовсе эпическим, в кавычках, конечно. Придется врать про драку, чтобы скрыть истинную причину увечий. Если Романов решит завести дело о нападении на курсанта его академии, то врать еще и полиции. И отцу. А это было самым противным. Об увольнительной и встрече коммандера парень уже не мечтал. Только надеялся, что наказание не затянется. Еще Лариса…