Ждал посадки и Рик. Рассказы Грорга о других планетах будоражили воображение мальчика. Ему хотелось самому убедиться в том, что не всё во Вселенной одинаково. А еще он соскучился по яркому свету, льющемуся с неба, и по запаху травы, и по шелесту деревьев. За то время, что мальчик находился на борту линкора, он успел устать от вечной черноты за иллюминатором, от белого холодного света, льющегося со стен коридоров, от однообразия жизни экипажа.

– Грорг, мы пойдем гулять? – уже в третий раз спрашивал Рик, ерзая на кресле коммандера в рубке управления.

– Пойдем, – отвечал Саттор, – но сначала я покажу тебе тех, кого мы встретим на Талее.

– Они страшные? – с замиранием сердца уточнял мальчик.

– Они просто необычные, – улыбался Георг, – не такие, как мы, не совсем такие. Но, поверь, встреть они тебя или меня еще до того, как начались перелеты между планетами, нас посчитали бы настоящими чудовищами.

– Почему?

– Потому что мы отличаемся от них. Представь, что на корабле пангов сидит такой же мальчик, как ты, только его кожа – это чешуя, и глаза желтые с вертикальными черточками зрачков. Вокруг него сородичи, похожие на мальчика телом и глазами. И его родители такие же, и знакомые. И вдруг ему говорят, что сейчас он познакомится с землянами, то есть с нами. У нас нет чешуи, глаза бывают разного цвета, а наши зрачки всегда круглые. Он может испугаться? Подумай. Вокруг него привычный мир, и вдруг непонятные, может даже страшные земляне. Понимаешь? Или обитатели Стронна. Они больше похожи на нас, но у их правителей красные глаза и жабры.

– Я помню, – серьезно кивнул Рик, – ты мне показывал их на живых картинках.

Саттор улыбнулся ребенку и порывисто прижал его к себе одной рукой. С каждым днем мальчишка всё чаще вызывал у полковника приступы незнакомой щемящей нежности. И, черт возьми, он действительно начинал воспринимать инопланетного паренька, как своего сына не только в документах. Рик в своей наивной серьезности был столь трогателен, что у сурового коммандера не осталось и шанса, чтобы устоять перед его детским обаянием.

Впрочем, не только Саттор испытывал живую симпатию к мальчику с большими синими глазами. Те, кто видел его каждый день, очень быстро привыкали к новому члену команды. Георг не раз замечал взгляды, которые украдкой бросали на Рика пилоты, связисты, штурманы. Андреас Ли, несмотря на все свои предостережения, пытался сблизиться с мальчиком, но только после их похода за водой младший Саттор ответил на какой-то из его вопросов с неожиданной охотой, даже смущенно улыбнулся. И больше всего эти двое напомнили коммандеру заговорщиков, у которых есть какая-то тайна, и посвящать в нее они никого не спешили. На вопрос Георга:

– Что у вас произошло, пока ты уводил Рика за водой? – Первый помощник пожал плечами в ответ:

– А что у нас могло произойти? Сходили, подружились с Бобом, взяли воду, пришли назад. Всё.

Саттор перевел взгляд на Рика, но мальчик лишь важно кивнул. Про обморок младшего Саттора майор и Рик, по молчаливому согласию, решили полковнику не рассказывать. Воины не падают в обморок от страха, так-то. Коммандеру оставалось лишь сверлить Ли испытующим взглядом и улыбаться приемному сыну, гадая, что же все-таки случилось за время отсутствия подозрительной парочки в рубке.

– Грорг, когда мы пойдем гулять? – снова спросил мальчик.

– Уже скоро, малыш, – ответил ему Саттор. – Теперь уже совсем скоро.

Линкор опустился на астродром, подготовленный для него, и экипаж слаженно припал к иллюминаторам, с жадностью рассматривая чужой пейзаж. И пусть это пока было скучное полотно, где стояло еще несколько космических кораблей, но светящий свет Блорра заливал пространство, проникал в иллюминаторы, и это было маленьким счастьем. Люди до одури соскучились по земле, и даже не важно, что это была не Гея.

Смотрели в иллюминатор и оба Саттора. Полковник опустил взгляд на Рика, тот жмурился от ярких лучей, падавших на лицо. Коммандер чуть сильней сжал детское плечико пальцами, несильно потряс мальчика и улыбнулся, когда приемный сын посмотрел на него в ответ.

– Экипажу покинуть линкор, – произнес Саттор, активируя общую связь. – За пределы астродрома пока не разбредаться, нам разрешения на это не давали. Вахтенные остаются на своих местах, через час вас поменяют. Техникам работать в две смены по часу каждая. Точное время пребывания на Талее нам тоже не указали. Отдыхайте, ребята. – Он обернулся и посмотрел на тех, кто находился в рубке. – Вам особое приглашение нужно? Все вон.

– Есть вон! – осклабился штурман и первым покинул рубку.

Следом за ним вышли все остальные, кроме первого помощника. Он приблизился к Сатторам.

– Георг, если тебе нужно будет встретиться с представителями Талеи, я пригляжу за Риком.

– Хорошо, – кивнул коммандер. – Если Рик будет не против.

– Появление мальчика, может вызвать ненужные разговоры, – осторожно заметил Андреас.

– Да, знаю, – устало ответил Саттор.

– Закон общий для всех, и если представители влезут…

– Я не ребенок, Андреас, всё понимаю, – полковник обернулся к другу, хлопнул его по плечу. – Романов прикроет, если что, но я не собираюсь показывать Рика всем и каждому. – Георг потянул руку мальчику: – Идем, сынок, немного поговорим о Талее, и сходим на прогулку.

– Я буду рядом! – крикнул им вслед Ли.

– Хорошо, – не оборачиваясь, ответил Саттор, и они с Риком вышли за дверь, оставив майора и вахтенного пилота в рубке.

В каюте полковник упал на стул, вытянул ноги и ненадолго прикрыл глаза. Напряжение уходило, а вместе с ним исчезали азарт и собранность. Саттор чувствовал себя опустошенным. Пока коммандер отдыхал, Рик забрался на стул, встал на коленки и ухватил одну из конфет. Когда зашуршал фантик, мужчина улыбнулся, не открывая глаз. Он вдруг представил, как мальчишка попробует мороженое. Наверняка, оно ему понравится. Не может не понравиться. Саттор понял, что и сам сейчас не отказался бы от порции ледяного сладкого пломбира. Сглотнув слюну, он открыл глаза и посмотрел на мальчика, сунувшего в рот сразу вторую конфету. Несколько секунд смотрел на раздувшееся щеки сына и весело рассмеялся:

– Ты похож на хомяка, – воскликнул Георг. – На маленького хорошенького хомячка.

– Кто это? – спросил мальчик и потянулся за следующей конфетой.

Подержал ее в руке и со вздохом сожаления вернул назад на тарелку. Конфет осталось совсем мало, Рик решил растянуть удовольствие. Саттор хмыкнул, заметив взгляд скареды, которым ребенок осматривал свое лакомство, затем поднялся на ноги и сходил за коммуникатором.

– Я покажу тебе тех, кого ты можешь встретить, – сказал полковник. – Мне хочется, чтобы ты был смелей, и не прятался за меня каждый раз, когда увидишь что-то неожиданное. Я понимаю, что тебя сейчас многое пугает, но для нас с тобой будет лучше, если ты постараешься сделать вид, что смотреть на друге расы тебе привычно… Хотя бы они тебя не пугает. Это привлечет к тебе меньше внимания.

Впрочем, ребенок на военном космическом корабле уже сам по себе был неожиданностью. И лучше всего было бы не выпускать его с линкора, но Саттор понимал, как мальчику хочется выйти на улицу.

– Я не буду бояться, – пообещал Рик. – Только ты не бросай меня, Грорг. С тобой мне совсем не страшно.

– А с Ли? Он тебе понравился?

– Хороший мужик, – важно кивнул мальчик, и коммандер едва смог подавить новый приступ смеха.

– Если мне придется уйти, он будет рядом, – пообещал Саттор. – Могу позвать Боба, он тоже будет охранять тебя. Никого близко не подпустит… Кстати, почему Боб?

– Бобот, – коротко пояснил Рик, и полковник все-таки рассмеялся, правда, быстро справился со смехом.

– Приказать Бобу тебя охранять?

– Нет, лучше Ли, – живо ответил младший Саттор.

Мужчина активировал коммуникатор, включил режим визуализации и начал их маленький урок. Спустя полчаса оба Саттора уже направлялись к выходу. Коридоры и палубы «Свирепого» сейчас казались безжизненными, экипаж покинул корабль, и шаги отца и сына показались обоим грохотом в тиши замершего линкора.