— Я бы предпочла уехать в деревню, — сказала я тихо. — Поселиться в малом замке, если средств не хватит, то подойдет усадьба без укреплений, главное близко к городу. А там, когда наши отношения с мужем наладятся, я бы хотела заняться хозяйством… родить детей.

Он слегка наклонил голову, будто прислушиваясь к словам, и в его взгляде промелькнуло что-то вроде сожаления.

— Увы, леди Форш, — произнёс он почти мягко, — мы лишь можем желать. А Корона всегда забирает тех, кто ей нужен.

И когда я почувствовала лёгкий страх и неловкость от его слов, холодная волна пробежала по моей коже, оставляя за собой след из мурашек.

Он снова наклонился ближе — настолько, что я вновь ощутила его дыхание у самого уха, — и тихо, почти ласково прошептал:

— Возможно, благодаря служению Его Величеству у вас появится шанс… и на замок, и на семью, и на детей, на жизнь, которую вы заслуживаете.

Музыка смолкла, танец подошёл к концу, а я всё ещё стояла в его руках — словно уже не принадлежала себе.

Следующий день стал для меня настоящим кошмаром.

С самого утра по залам и коридорам, по кухням и галереям, между слугами и придворными, словно цепная реакция, разлетелся один и тот же шёпот — моё имя.

«Подлая сестра», «разлучница», «она прельстила самого герцога» — всё это звучало с каждой стороны, стоило мне только сделать шаг.

Я видела, как женщины склонялись друг к другу, прижимая веера к губам, мужчины обменивались понимающими усмешками, а молодые служанки опускали глаза, когда я проходила мимо. И все как один отводили от моего взгляда глаза.

Я ужасно злилась на герцога Терранса, хоть и понимала, что вся вина герцога заключалась лишь в том, что он был внимателен, слишком внимателен ко мне накануне.

Но в устах двора всё превратилось в грязную историю: герцог Терранс не привёз жену, потому что развлекается с её сестрой.

Слухи росли и множились, как сорняки, и никто не мог мне подсказать, как избавиться от этого поля.

Даже момент, который должен был стать для моего мужа вершиной его карьеры, — вручение титула барона и нового места в совете, — оказался омрачён. Все взгляды в зале были направлены не на него, а на меня.

Все знали «историю»: будто бы титул и назначение — награда не за службу, а за милость, оказанную герцогу, который «не захотел отпускать меня из дворца».

Я никогда прежде не сталкивалась с такой лавиной сплетен.

Казалось, сам замок дышит этим ядом: шёпот за дверьми, приглушённый смешками, взгляды, скользящие по спине. Стены замка давили на меня — холодные, гулкие, как будто пропитанные недоверием и предательством.

Слухи росли, множились, превращаясь в бурю, в которой мои слова, моя честь и даже правда не имели ни малейшего значения. Оправдаться было невозможно — никто не хотел слушать.

А я… я не видела смысла в том, чтобы пытаться кому-то доказать правду, если даже мой собственный муж не счёл нужным выслушать меня.

А наш и без того шаткий брак трещал под грузом последних событий.

Когда мой муж отправился на ужин — советоваться с теми, кто остался во дворе после ареста лорда Хоммея, — я даже не ждала приглашения. Барон Форш и не думал звать меня. Он был уверен: с такой женой, любовницей врага, никакие шпионы не страшны.

Я осталась одна в наших покоях, слушая, как внизу затихают шаги, как уходит последний слуга. И тогда, не выдержав, я накинула плащ, спрятала лицо под капюшоном и направилась в крыло к герцогу Террансу.

Не ради оправданий — нет. Я просто хотела услышать правду из его уст. И почему он со всем своим влиянием не заткнул всем рот?

Карл почти не отреагировал на мой внезапный приход: покорно освободил стул для Эвы, подал ей чай, потом так же спокойно вернулся к своим делам. А я влетела в кабинет, едва сдерживая бешеное сердцебиение.

— Как вы могли? — вырвалось у меня. — Вы знали, что люди отреагируют именно так, и всё равно пригласили меня на тот танец! А теперь, вы просто игнорируете слухи!

Его лицо оставалось спокойным, почти невозмутимым.

— Кто бы поверил, — ответил он спокойно, — что ваш муж сам получил эту должность?

Я прижала ладонь к рту, не сразу поверив услышанному.

— Боже мой… — шепнула я. — Вы не просто знали — вы это и планировали. А как же ваша жена? А как же я? Неужели не было другого варианта? Вы могли… открыть всем правду про мой дар?

— Вас бы убили, — тихо произнёс он, и в этих словах не было ни жестокости, ни сожаления — лишь сухой расчёт. — А моя жена, пока я не найду всех заговорщиков останется в замке. Там ей эти слухи не навредят.

Я опустилась на стул, пытаясь отдышаться, чувствуя, как кровь стучит в висках.

— Король знает о вашем обучении, он знает, что вы можете не только найти яд в бокале, но и найти лучшее решение. Он надеется развивать вашу силу. Людвиг хочет использовать ваш дар, чтобы находить верные решения, которые не будут приводить к опасности. И мы не можем рисковать вашей жизнью. — сказал герцог не отрывая взгляд от бумаг.

— Оливия, вы же не вчера родились? — он посмотрел на меня с ухмылкой. — Все понимают как это работает. И очень часто, мужья сами не против. Вы же понимаете, как работает система? — он встал и пошел мне навстречу.

— Короли, герцоги, даже графы никогда не выберут в любовницы принцесс, дочерей герцогов и графов — много проблем с семьей, их попытками повлиять на политику. Крестьянки, служанки — не интересно. Лучшие любовницы при дворе — жены мелких чиновников. И умные мужья часто «закрывают глаза» на увлечения своих жен, а взамен получают титулы, земли, продвижение.

Я смотрела на него с широкими глазами, полными удивления и шока.

— Вы далеко не единственная с такой судьбой. Вы просто слабая в глазах сплетников, пока ещё слабая, и они считают, что могут говорить о вас. Если хотите, я назову вам имена других таких любовниц при дворе? И в отличии от тех дам, вашу репутацию потом можно будет отмыть.

Всё это время я мечтала о скромной жизни в деревне, о доме и детях, о том, чтобы забыть дворцовые интриги. И вот — оказалось, что все мои планы были просто предметом лёгкой насмешки в чужих устах.

— Оливия, — сказал герцог и внезапно взял мои руки в свои. Его прикосновение было тёплым, но в нём угадывался властный тон. — Поверьте, всё будет хорошо. Ваша служба не займет много времени, а потом вы получите всё, о чём мечтаете.

— Немного времени? — прошипела я, не веря ни слову. — Вы, наверное, смеётесь: как долго продлится ловля шпионов? Годы?

— Я надеюсь мы управимся быстрее. Я бы хотел, чтобы вы отложили некоторые свои планы, которые могут помешать делу, — сказал он ровно.

— Я рекомендую воздержаться от близких отношений с мужем пока мы не разберёмся… но если соблазн велик — на столе есть средство. Его величество может расстроиться если что-то пойдет не по его плану. А вообще, я могу сам поговорить с вашим мужем. — сказал он, вопросительно приподнимая бровь.

— Обойдусь без вашего вмешательства. И с мужем, и со сплетнями я справлюсь сама.

Я стояла с раскрасневшимися от гнева щеками, униженная и раздосадованная. Моя первая, почти животная мысль — разбить склянку об его стол. Крикнуть, что я не слабая и не заслужила такого отношения! Но вместо этого я схватила флакон и выскочила из кабинета, так что дверь захлопнулась за мной громким стуком.

Вторая жизнь. Граф Дюк. Пир в честь Карла Великого

Граф Дюк вошёл в общий зал, где уже гремела музыка и звенели кубки. Воздух был наполнен смехом, ароматом различных блюд и специй, разбавлен легким шлейфом духов и трав, а на полированных стенах отражались отблески факелов и свечей, мерцающих в ритм танцующим парам.

Мужчина задержался у столов, не сколько из-за жажды или голода, сколько ради храбрости. Один глоток — и терпкая жидкость согрела горло, будто помогая сдержать раздражение, которое вызывало само присутствие герцога Терранса.