Смит достал из холодильника каждому по зелёной банке «Баварии» и показал на диван:

— Прошу вас, господа, рассказывайте о своём деле.

Взгляд его стал острым и пронзительным. И очень внимательным. Смит словно изучал в который раз своих гостей.

— Я в России перешёл дорогу очень серьёзным людям, — начал Жека, глотнув пивка. — Перешёл не по своей вине. Кое-кто захотел отобрать мою собственность. Мне дали понять, что их намерения очень серьезны — пока я был на родине, они нанесли удар здесь, во Франкфурте. Убили двух моих охранников и похитили невесту. Возможно, ты даже слышал об этом.

— Похитили с какой целью? Они хотят выкуп? Выдвинули какие-то условия? — спросил Смит, внимательно глядя на Жеку.

— Условием было, чтобы я отступился от своего дела в России, — заявил Жека. — Иначе грозились прислать мне её по кускам. Естественно, я всё бросил там и сразу же примчал сюда. Но было уже поздно. Её вывезли из Германии в США. Наши люди в аэропорту сказали, что они улетели вчера рейсом до Нью-Йорка.

— То есть её не убили? Будут держать в заложниках и смотреть на твоё поведение? — спросил Смит.

— Да, — утвердительно кивнул головой Жека. — Скорей всего, ей поставили условие, что если будет возмущаться, то их люди грохнут меня в России. Она, естественно, повиновалась.

— Ясно, — Смит отхлебнул пиво и, помолчав, спросил:

— И теперь ты хочешь вернуть её?

— Хочу, — кивнул головой Жека. — Мне нужен напарник. Компаньон, который знает США и как там… работать. Оплата хорошая. Пятьдесят тысяч баксов аванс и пятьдесят тысяч потом, по завершении миссии.

— Ты знаешь, кто её похитил и куда именно увезли? — спросил Смит.

— Знаю кто похитил, — кивнул головой Жека. — Николай Кротов, профессиональный киллер мафиозной группы, и Виктор Бурков, начальник комитета госбезопасности одного сибирского города. А увезли её к брату, который уже два года живёт в США. Брата звать Роман Сахаров. В Сибири он был боссом преступной группировки, кто он сейчас, в США, я не знаю. Скорее всего, тем же самым занимается и сейчас. Но если даже не занимается, наверняка у него есть нанятые люди для охраны, которые могут решать серьёзные проблемы, методами, противоречащими закону. Я этого человека хорошо знаю. Он иначе не может жить.

— Люди серьёзные, — заметил Смит. — Ну что ж… Плата тоже серьёзная. Поэтому я берусь. Есть только один вопрос. Почему вы пришли ко мне?

— По твоему виду понятно, что ты тёртый калач, — усмехнулся Жека. — Как бы ты не прятался, те, кто в теме, наверное, догадываются сразу.

— А кто тебе сказал, что я прячусь? — рассмеялся Смит, допил пиво и бросил пустую банку в мусорную корзину. — Нет такого. И не было. Я всегда открыт к сотрудничеству, если оно кому-то понадобится. В Европе сейчас неспокойно.

— Есть ещё один вопрос… — замялся Жека. — Я свёл знакомство с Антонио Дженовезе. Может, обратиться ещё к нему за помощью? Чтобы он подключил своих земляков в Нью-Йорке? Чтоб помогли хотя бы оружием или информацией?

— Итальяшки? — усмехнулся Смит, недобро блеснув глазами. — Я бы не посоветовал с ними связываться. Потом не расплатишься с ними, всё отдашь, и будет мало. Тем более они тебе ничем не помогут. Итальяшки имеют власть в гангстерских городах — Нью Йорк, Чикаго, Детройт, Филадельфия. В глубинной Америке они никто. Там правят латиносы и белые братья. Будь уверен, я сам сумею узнать и достать всё, что угодно.

— Ясно… — кивнул головой Жека. — значит, договорились. И когда вылетаем?

— Сегодня вечером, после небольшой документальной подготовки и проведения финансового обеспечения операции, — сказал Смит. — Больше времени терять не стоит.

— Как с тобой рассчитаться? — спросил Жека. — И как профинансировать операцию?

— Мой аванс забрось на эти реквизиты, — Смит бросил Жеке картонную карточку с номером банковского счёта. — Сейчас сразу же съезди в консульство США и получи кратковременную визу. Для гражданина Германии она позволяет пребывать на территории Штатов 90 дней. Дают её всем подряд, лишь бы было германское гражданство. Потом открой счёт в банке «Wells Fargo», в деловом центре города есть их франкфуртский офис. Закинь туда… Ну пусть сотню тысяч баксов. Это пойдёт на финансирование операции. Отделения «Wells Fargo» есть в каждом американском городишке. Сколько надо будет, столько налички и снимем на месте.

— Как со снаряжением, с одеждой? — спросил Жека.

— Одевайся пока в то, что тебе удобно, можешь даже вот в это, — Смит посмотрел на Жекину кожанку и спортивный костюм с кроссовками. — Для каждой конкретной операции в США нам придётся менять одежду. Ну… Вот и всё. Больше мне сказать тебе нечего.

— Во сколько вылет? — просил Жека.

— Сегодня. В 20 часов, вечером. Встречаемся в 18 часов в аэропорту, — Смит протянул Жеке руку, показывая, что разговор окончен, сказать больше нечего, и время больше терять не стоит.

Ну что ж… Дело пошло…

Жека сидел в самолёте и смотрел в иллюминатор на бескрайний океан под морем облаков. С высоты в 10 километров даже кораблей не видно на его глади. Только по медленно проплывающему мимо облачному покрову можно было определить, что самолёт движется, а не завис в воздухе.

В первом классе, в котором они летели, было совсем тихо, и народу почти не было, что давало возможность иногда перебрасываться общими фразами, особо не таясь, хотя Смит сразу сказал, что в аэропорту Франкфурта, при посадке и высадке надо держаться порознь — для постороннего глаза Жека полетел в Америку один.

Летал он считанное количество раз, но страха не испытывал, да и вообще к смерти относился по принципу «чему быть, того не миновать», больше переживал не за себя, а за то, как отнесутся к его кончине те, кто его знает. Например, Сахариха. Будет ли она горевать? Естественно, будет. Месяц, два, год. Но потом всё равно время возьмёт своё, горькие воспоминания потонут под свежими событиями, и через какое-то время всё забудется. Был человек — и нет его… Сколько людей, животных, за миллионы лет кануло в лету, и памяти не осталось…

Удручённый философскими мыслями, вызванными лишь обычным полётом через океан, Жека незаметно уснул, последовав примеру Джона Смита, который почти сразу же откинулся на спинку кресла и задремал.

Разбудила стюардесса, объявившая, что пора ужинать. Почувствовав, что изрядно проголодался, Жека наблюдал, как стюардесса сервирует стол. Фарфоровые тарелки, хрустальные бокалы, серебряные ложки. И выбор блюд приличный, как в хорошем ресторане: холодные закуски — ростбиф с соусом тоннато, лосось с кубиками манго и перцем чили, салат из каперсов, авокадо и щупалец каракатицы. На горячее — стейк из говядины с гарниром брокколи, говяжий язык и сицилийская паста с палтусом. На десерт — тирамису, мороженое и панкейк. Спиртное ни Жека, ни Смит заказывать не стали, и после ужина, перекинувшись парой фраз, опять уснули, причём сон на сытый желудок уже был более глубокий — поспали до самой подготовки к приземлению, когда разбудила стюардесса и попросила пристегнуть ремни.

— Сейчас мы приземлимся и пройдём контроль поодиночке, — осторожно сказал Смит. — Не нужно, чтобы нас видели вместе — в Америке всюду видеокамеры наблюдения. Как выйдешь из здания аэровокзала, сядь на такси и найди гостиницу «Мариотт» между Юг-Колдуэт-авеню и Рокуэлл-стрит, между 156-й и 157-й улицами. Вот эту бумажку отдашь любому таксисту — за 5 баксов он довезёт тебя до отеля. Это всего 2 километра от аэропорта. Сними там номер, какой захочешь, оплати сразу пару суток. Отдохнёшь, к полуночи приходи в бар. Там и переговорим о своих делах.

Смит протянул Жеке бумажку с написанным названием отеля и замолчал. Говорить больше было не о чем.

… 1 день. 2 мая 1993 года, воскресенье. Вечер.

Аэропорт имени Джона Кеннеди встретил хмурыми тучами, но дождя ещё не было. Миновав пограничный и таможенный контроль, Жека вышел из здания аэровокзала, имеющего контур громадного плоского военного истребителя, и осмотрелся. Америка… Встретила она его пасмурной погодой и морем звуков. Звуки взлетающих лайнеров, англоязычная речь и… Почти сплошной гул от множества проезжающих поблизости машин, разбавляемый рёвом автомобильных клаксонов. Аэропорт находился в Квинсе, пригороде Нью-Йорка, через который проходило множество автомобильных трасс, пересекавшихся на многоуровневых развязках под самыми немыслимыми углами. Слева, километрах в десяти, возвышались громадные высотки Манхэттена, закрывавшие горизонт. Здесь, практически в пригороде, дома были поменьше, но в целом, намного выше, чем даже центральные здания во Франкфурте. Архитектура в Нью-Йорке придерживалась такого же принципа — в деловом центре города стояли громадные небоскрёбы, на окраинах — поменьше и постариннее, а ещё дальше — престижные кварталы с особняками элиты…