Олег покрутил в руке пистолет, проверил, что стоит на предохранителе, и сунул его во внутренний карман куртки. Жека осмотрел охранников — в пиджаках, чистых туфлях. Пришлось, не переодевшись, во всё это встревать. А сейчас ещё и тащиться по грязи и лужам хрен знает куда. На машине казалось, ехать близко, но в темноте, да ещё по грязи, по трущобам и промышленной зоне, путь казался долгим. Впрочем, чего горевать… Надо идти.

Освещение всё-таки какое-никакое было — город же. На мосту светились яркие прожекторы. От недалёкого порта тоже доходил свет мощных светильников. Если внимательно смотреть под ноги, пройти можно, да и глаза вскоре привыкли. Через 10 минут вышли к докам. Территория их огорожена, и въезд на неё через шлагбаум, сейчас закрытый. У шлагбаума будка охраны приличных размеров со светящимися окнами.

— Может, там телефон есть? — предположил Захар. — Давайте отсюда Ваньку вызвоним.

— Идея, конечно, на все сто, — усмехнулся Жека. — Если этот «Форд» мусора найдут, поднимут со дна реки, первым делом этих хмырей со сторожки будут спрашивать, видели они кого или нет. И тут они спалятся и вспомнят, как к ним четверо рыл заходили машину вызвать. Братан… Это прямая дорога в тюрягу! Наше дело — скрытно отсюда выйти, чтоб никто не запалил. Так что почапали дальше!

Дорога полого поднималась вверх к складской промышленной зоне. Однако здесь не было ни баров, ни ресторанов, откуда можно позвонить, а склады в это время не работали. Широкое шоссе со складскими зданиями по сторонам выглядело абсолютно пустым, лишь яркие светильники освещали мокрый асфальт и разноцветные строения. Если посмотреть направо, дорога вела на многоуровневую транспортную развязку перед мостом, по которой часто проезжали машины в разных направлениях. Делать там нечего — таким образом, наоборот, всё дальше удалялись бы от своего района. Долго пришлось блуждать в той стороне, пока не вышли бы к более-менее обитаемой местности.

Налево дорога шла туда, куда нужно, но идти пришлось бы относительно долго и через совсем уж неблагополучные окраинные кварталы, территорию турок и негров. Где-то здесь и находился ночной клуб, в котором недавно неплохо оттянулись, перевернув местного дона Корлеоне.

Неспешно пошли в нужном направлении. Постепенно улица перестала быть промышленной. Несколько раз сделав петли, она вывела к жилому кварталу, состоящему из старых жилых пятиэтажек-семиэтажек. Похоже, здесь жили выходцы из Африки, судя по тому, что, несмотря на достаточно позднее время, у подъездов домов стояли по одному, по двое негров, одетых почти одинаково — в широких спортивных штанах, кроссовках и спортивных куртках. На головах у них были бейсболки или банданы. Или и то, и другое. Видя проходящих четверых белых, они презрительно смотрели на них и плевали под ноги, что-то крича то ли на зулусском, то ли на суахили, то ли хрен поймёшь на каком. Но наезжать опасались — по виду четверо уверенных крепких парней были не местными немцами, и накостылять могли только так.

Здесь тоже не было ни баров, ни ресторанов, а телефоны-автоматы были распотрошены уличными вандалами. Позвонить и здесь оказалось неоткуда.

Однако не успели пройти пары метров, как сзади раздался грубый окрик. Жека и пацаны обернулись. Позади стояло человек двадцать негров. Главарем у них здоровенный жирный боров ростом с Жеку, а весом раза в два больше. Шкаф был одет в спортивную форму, а на голове высокая спортивная шапка. Остальные одеты так же, у некоторых на головах капюшоны, из-под которых на черных лицах блестят белки глаз. У жирного негра и его корефанов в руках были биты, которыми они играли, вращая в воздухе или постукивая о ладонь.

— Вы на территории великого Момо из банды ночных улиц! Слышите, белые твари? — высоким голосом рискнул жирный. Несмотря на громадные рост и вес, голос его оказался на удивление высоким. Чуть не девичьим. Кастрат, что ли?

— Хера се… — удивился Жека. — У него чё, яйца отрезали что ли?

— Что ты там квакаешь, белая мразь? — таким же фальцетом пропищал негр. — Я изнасилую тебя, твою сестру и твою поганую мать, болеющую СПИДом и сифилисом! Я пробью тебе и твоим дохлякам жопы кольями! Я…

Негр не успел сказать, что бы он сделал ещё, потому что Жека достал из кармана волыну и выстрелил негру в рожу. Расстояние было приличным — пара десятков метров, и точно прицелиться не было времени, стрелял с ходу и в полутьме. В лобешник мог бы и не попасть, поэтому целил в середину лица. Можно было, конечно, попасть в тело — но там такой слой жира, что непонятно, прошла бы его пуля или нет. Плюс ещё плотная одежда. Всё-таки Макаров… Не сказать, что сильное оружие.

Выстрел в рожу попал в цель — пуля ударила в глазницу и пробила мозг. Кастрат пискнул и завалился на бок. Бодрые злые негры, только что прыгавшие, как обезьяны, и размахивающие битами, как-то резко погрустнели и бросились в разные стороны, и Жека успел завалить ещё парочку, прежде чем они разбежались кто куда, по подъездам и подворотням.

— Всё! Валим отсюда! — сказал Жека своим. — А то и эти с волынами появятся.У их наркодилеров и главной банды по-любому они есть. Это так… Шелуха для мелкого наезда, чтоб встречать чужаков.

— Откуда ты всё знаешь? — удивился Захар. — Мы тут пару лет живём уже, и то их обычаи не знаем. Слухи идут разве что это плохой район, куда даже полиция не приезжает.

— Во всём мире так устроено, братан! — объяснил Жека. — Возьми наш город. Я жил на рабочем приблатнённом районе. На нём было два больших авторитета — Сахар и Макар. Макар район не топтал, у него свои дела по городу были. Жил тихо и ровно, как настоящий авторитет. Но в любой момент мог выставить пару десятков вооруженных огнестрелом бойцов. Сахар считался покруче, был смотрящим по городу. Это настоящая мафия, брат, с корифанами во власти, мусорах и гэбне. Он большими делами ворочал. Ниже стояли рядовые пацаны. После армии, после зоны. Их авторитеты привлекали для всякой херни — рожу несговорчивому комерсу начистить, машину сжечь или ещё что. Мелкие банды, короче, шестёрки. У них свои боссы были, в основную бригаду они не входили. А ещё ниже дворовая пацанва была, типа вот этих нигров, которые дрались район на район, мелкой хернёй промышляли, чужих с района отгоняли. У них огнестрельного оружия тоже не было. Дрались арматурой, цепями, кастетами. Весело было, короче…

— И ты во всём этом жил? — не поверил Захар. — Это что за город такой? Как Сицилия какая-то…

— Обычный сибирский промышленный город, — усмехнулся Жека. — В России полно таких.

— А какое место во всём этом было у тебя? — не унимался Захар. — Ты говоришь, авторитетом ты не был. На мелкого шестерку тоже не похож.

— Я просто правильный пацан, — объяснил Жека. — Зону я не топтал — бог миловал. Но авторитет у меня был. Потому что… ты знаешь, почему. И у меня было шестеро корифанов, точно таких же, как я. Они стоили целой группировки в пару-тройку десятков человек. Поэтому нас уважали, кто нас знал, и на нашу поляну и в наши дела не лезли лишний раз.

Естественно, Захар понял, почему Жеку уважали — для него пришить любого, кто станет у него на пути, было как воды попить…

По ярко освещённой улице, прямой как стрела, пройти было небезопасно, поэтому Жека махнул рукой, предложив повернуть влево, во дворы. Однако там было темно, шли чуть не наугад, иногда спотыкаясь о выбоины в асфальте. Во дворах постоянно попадались какие-то городушки, сетчатые ограды, окружавшие маленькие палисадники и баскетбольные площадки. Стояли старые машины, частью разобранные. Тут и там из подъездов и открытых окон доносились вопли на незнакомом языке и женский визг. У подъездов сидели угашеные торчки, что-то бормотавшие. Казалось, будто проходили через какой-то ад.

За парой домов, похожих своей убитостью один на другой, как близнецы, находился пустырь, за которым проходила ещё одна улица, идущая параллельно той, по которой продвигались до стычки с неграми. Дома на ней были частично снесены, а остальные заброшены. Однако уличное освещение горело и здесь, освещая угрюмые развалюхи. Казалось, будто попали в какой-то фильм о войне или нашествии пришельцев.