— Обещаю, — ответила я, глядя прямо на него, не имея возможности разорвать этот контакт, чувствуя, насколько плотным был воздух между нами. Словно само пространство было напитано… Иво.

— Выздоравливай, девочка моя, — пожелал он потеплевшим голосом, а после развернулся и ушёл. Его движения никак не выдавали волнения — если, конечно, он испытывал его.

— Прощай, Иво, — прошептала я.

Я не собиралась исполнять своего обещания.

Иво из клана Ульвхейм

Земля дрожала под копытами его коня, а колючий весенний воздух обжигал горящие лёгкие. Иво гнал своего верного жеребца назад, домой, в Ашенхолд.

Прошло всего три дня, но ему казалось — целая вечность, настолько отчаянно он жаждал вернуться в крепость. К Оре.

Ухаживать за ней, помогать ей восстанавливаться, носить… этих идиотских кроликов, если она захочет.

Он даже не станет сразу пытаться залезть к ней под одежду… если выдержит, конечно. Потому что тогда, когда она лежала на кровати — беззащитная, пострадавшая — он едва сдержался. Хотел её. До дрожи, до помешательства, до той самой черты, за которой уже всё равно. Только бы оказаться внутри неё, хоть как: хоть пальцами, хоть языком… или просто лечь рядом и сдохнуть, вдыхая её запах под волосами.

Сейчас он ясно осознавал, насколько глупыми были его собственные игры — не только отказ признаться себе, но, куда страшнее, отказ признаться Оре, что его страсть давно переросла в нечто большее. Почти в одержимость. Он ранил самого себя, лишь бы не терять её присутствия, желал чувствовать на себе её руки — хотя бы так.

Глупая девочка. Она мечтала о чём-то светлом, о чём-то высоком, о том, что он не мог дать. Иво знал что однажды она встретит нормального, простого северянина, который станет носить её на руках. И хотя сама мысль об этом вызывала в нём ярость, он понимал — так будет лучше. Прежде всего — для неё. Она юная, светлая, а он… он лишь тень человека. Бывший раб из самого страшного лагеря Севера, с прошлым и душевными ранами, которое никогда не отмыть. Он ей не пара.

Особенно учитывая, как легко он теряет над собой контроль рядом с ней.

Совсем недолго.

Он просто хотел быть с ней. Быть в ней. Сходить с ума вместе. Хотя бы на время. Пока не отпустит — хоть немного.

А потом, там, на перевале, когда она привела столь необходимую им помощь и её задело во время боя… именно тогда он понял, что просто не сможет. Не сможет жить так, как внушал себе всё это время. Все эти придуманные доводы рассыпались, когда он увидел её на земле, едва живую. Тогда Иво понял: он готов был избить любого, кто посмеет прикоснуться к ней. В сердце поселился такой страх, какого он не испытывал никогда.

Смерть всегда казалась ему наградой — за храбрость, за безумие, потому что будучи воином Севера он не представлял себе что мог умереть не в бою.

Но в ту секунду, когда он представил, что Ора умерла, её смерть показалась ему самым страшным, что могло с ним случиться. Мысль о том, что он не был рядом, не защитил её в тот миг…

Как он сможет отпустить её после этого?

Не сможет.

Но действовать нужно крайне осторожно, потому что он сам — осознанно — сделал всё, чтобы оттолкнуть Ору. Хотел её до безумия, до боли, но не желал давать ложных надежд.

И теперь она совершенно точно их не питала. Напротив — собиралась уезжать, и он едва ли не с мольбой вытребовал у неё обещание остаться.

Груз его долгов перед Орой казался неподъёмным.

Слова тут уже ничего не изменят. Он должен раз за разом доказывать, что будет рядом, что будет заботиться, что отдаст ей всё, чего бы она ни пожелала.

И главное — нужно отгонять всех бездельников, что будут виться рядом с ней… Она уже провела слишком много времени в крепости с Эриком, да и остальные теперь смотрели на Ору иначе. После того, как ей удалось выманить берсерков, все поняли, насколько особая у неё кровь.

Наверняка многие верили, что она способна подарить особенно сильных сыновей и дочерей. И, без сомнений, мечтали о ней — особенно после того, что произошло во дворе крепости, когда она набросилась на него на глазах у всех.

Одна только мысль о количестве неженатых мужчин в Ашенхолде заставила Иво глухо зарычать и он вновь с нетерпением уставился на горизонт.

Ничего. Он докажет ей.

Докажет.

— Херсир… — Гримир, увидев Иво, неожиданно растерялся, и это уже настораживало.

— Что случилось⁈

Не услышав ответа, Иво шагнул ближе, навис над воином и зарычал:

— Отвечай!

— Если вы ищете Ору…

Сердце Иво дрогнуло. Она что, не пошла на поправку? Или, хуже того — после его отъезда ей стало хуже?

— Немедленно, — процедил он, опасно понижая голос.

— Она уехала, херсир. Сразу после того, как вы покинули Ашенхолд.

Иво замер, чувствуя, как хорошее настроение, с которым он сюда прибыл, исчезает в секунду. Как все внутри него замерзает.

Руки тут же сжались в кулаки.

Уехала. Она… уехала. Оставила его, бросила.

— Куда⁈

— В Скейвик. Вместе с новым наместником. Леди Лилеана видела, что они много общались, и слышала, как он приглашал её с собой, — поспешно выпалил Гримир.

Можно ли верить этим словам? Гримир был влюблён в леди Муради — а она едва ли считалась надёжным источником. Стоит ли рассказать ему то, что поведал о Лилеане Рей?

— Я отправляюсь в Скейвик, — бросил Иво. — Встреть короля Райлена как положено и убедись, что у них есть всё необходимое. Работорговцы и наёмники больше не побеспокоят нас. Касон — за главного.

Скейвик раскинулся в долине, у подножия зелёных холмов, где река плотно обвивала селение, делая это место особенно уютным. Крыши домов — деревянные, крытые тёмной соломой, дымок струился из труб. Повсюду тянулись чистые, заботливо подлатанные заборы, стояли резные ворота, слышался скрип телег и звонкие голоса женщин у колодцев. Здесь пахло хлебом, сеном и жареным мясом.

Прекрасное, ухоженное, обустроенное место. Наместник Ярек действительно оказался хорошим управленцем.

Вот только Ора не захотела ждать, пока Ашенхолд превратится в такую же цветущую деревню.

Она решила уехать, лишь бы не видеть Иво — после всего, что он ей наговорил.

Мог ли он винить её?

Нет. Он видел боль в её глазах — каждый раз, когда речь заходила о чувствах. Каждый раз, когда она делала шаг навстречу, надеясь, что и он сделает шаг в ответ.

Оказавшись в Скейвике, Иво сразу направился к дому старосты, зная, что Ярек в прошлом жил именно здесь, когда сам исполнял обязанности главы деревни.

Но то, что ожидало его на месте, стало чудовищным разочарованием: Ярек уже уехал обратно в Ашенхолд после короткого визита к родным и друзьям, а гостья, что приехала с ним, отправилась дальше.

Куда⁈

— Да неведомо нам, херсир, — развёл руками староста. — Мы ж не допрашиваем каждого. Южнее, может, и в столицу… Кто её знает. А что, она что-то сделала?

Шесть месяцев спустя

Ора

— Ора, деточка, открой окна, проветри! — Мод махнула рукой в сторону ставен, и я поспешила к ним, исполняя её поручение.

Лавка кожевника пахла известью, дымом, жиром и старым деревом. Она располагалась на окраине главной торговой улочки Красного Варга, и совсем скоро здесь должны были появиться первые покупатели.

— Подготовь оленью кожу, я слышала, на этой неделе мимо проезжает важный господин.

— Хорошо, Мод, — всё так же послушно отозвалась я, направляясь на задний дворик, надеясь, что шкура успеет просохнуть к тому моменту, как этот самый таинственный господин окажется поблизости.

Я жила в Красном Варге более пяти месяцев, изначально долго выбирая, где остановиться. Скейвик казался почти идеальной деревней, когда я туда добралась, но я понимала — если Иво захочет найти меня, он найдёт.