Письмо от мужа я прочла при раннем утреннем свете. Бумага была дорогая, гербовая, — но суть оставалась сухой, почти казённой. Ни одного личного слова, только отчёт, как будто он отчитывался перед министром, а не писал жене.

Дорогая Герцогиня, Мое пребывание в составе делегации в восточные земли продлено Королём. Ещё несколько недель, а в худшем случае и месяцев вы проведёте в разлуке с мужем. Прилагаю с письмом подарки лично вам. Рад, что вы остановились в герцогстве. Ожидайте возвращения своего мужа. Я постараюсь сделать невозможное и вернуться как можно скорее.

Ваш Герцог Терранс.

Я опустила письмо на колени. Внутри — пустота. Как после приёма лекарственного настоя: вкус остался, а толку — никакого. «Лично вам» — это были украшения и камни, очевидно. Те самые, что почти вызвали у вдовствующей герцогини судороги ревности накануне. Подарки это хорошо, а где вопрос: как поживаю я?

Утро после карточной ночи было удивительно тихим. Даже птицы в саду щебетали как-то сдержанно. Замок будто дремал, переваривая ночные интриги. Вся моя «семья» спала или страдала от последствий обильного питья. Ричард был передан в руки воспитателей, а я — в руки работы.

Рей, бедняга, лежал без сил. Его магия требовала восстановлений, и ближайшую неделю он, скорее всего, проведёт в полудрёме, с миской супа у кровати с женой Лидией и Эвой, охаящей над ним как наседка. Но его труды не исчезнут бесследно, подходящий ключ только у меня, а на вежливые запросы Кервина и вдовствующей герцогини готовы ответы. Не увидят они больше сбережений герцога без моего разрешения.

А я… я села за большой дубовый стол в кабинете, ключи теперь висели у меня на поясе. В зале стоял сундучок с деньгами, присланными герцогом — тяжелый, обитый медью, с простыми и практичными петлями.

На столе — книга учета. Хоффман уже начал сличать записи: расход зерна, оплату за охрану, поступления с мытных постов, покупку вина, содержание конюшни, выплаты на "особые нужды", подношения церкви, ремонты. И почти сразу — разночтения. Много мелких, но стабильных. Деньги исчезали, как вода сквозь пальцы.

Хорошо, что муж прислал лишние средства. Лучше бы он прислал доверие, но об этом я уже не просила. Хотя бы средства, муж заботливо передавал мне деньги на платья. Одно платье из гардероба, которое рекомендуется иметь каждой знатной даме, и тем более герцогине — и я могла на эти деньги оплатить труд двадцати деревенских мужчин в течение месяца. И ещё бы осталось. Я сидела, листая записи и думала: сколько в этих платьях — власти? Сколько — пустого тщеславия?

Сельчане жаловались на нехватку рабочих рук. Люди покидали деревни — шли в города, бежали за свободой, либо погибали от болезней и нищеты. Урожай в прошлом году был слабый. А значит и поступившие налоги в казну — низкие. Еда — дорогая. Всё взаимосвязано.

В прошлой жизни я слышала, как с этой проблемой справился граф Дюк — хитрый лис, умевший управлять крестьянами так, чтобы те чувствовали себя почти свободными, и при этом работали лучше всех в округе. Еще он много использовал инновационных приспособлений. Лично я с ним не была знакома, но к счастью, его земли граничили с герцогскими.

Я отложила перо, вздохнула и написала ему письмо. Вежливо, тепло, по всем правилам:

Уважаемый граф Дюк,

Герцог Терранс в длительной поездке, и мне выпала честь управлять этими землями. В свете некоторых общих трудностей, мне было бы крайне полезно обсудить с вами возможные подходы к решению сельскохозяйственного кризиса, и, смею надеяться, перенять часть вашего опыта.

Буду признательна за возможность лично обсудить вопросы, касающиеся приграничных деревень и технологий труда.

Искренне ваша,

Герцогиня Терранс.

Предстояла поездка к графу Дюку, и я отчетливо осознавала — это не просто визит вежливости. Это шаг. Политический. Тактический. Женский, наконец. Я не могла позволить себе выглядеть так, словно я приехала поплакаться или, хуже того, выставить себя глупышкой забытой собственным мужем.

Открыла сундук. Один из тех, что приехали со мной в замок. Пробежалась пальцами по складкам материи: простые платья — льняные, мягкие, добротные — остались лежать. Я не собиралась выглядеть скучающей женой, томящейся без супруга, но и пускать в ход слухи о том, что у герцогини дурной вкус или, не дай бог, нет средств — тем более.

Выбрала тёмно-зеленое платье с вышивкой по подолу и рукавам — тонкой, почти незаметной, но дорогой. Шёлк в подкладке был приятен к телу, корсет сидел плотно, не стягивая дыхание, но немного обнажая грудь. На пальцы — кольца: одно — обручальное, другое — с печаткой герцогства, чтобы не было сомнений, кто я. Волосы с помощью Эвы собрала в гладкую прическу, закрепив шпильками с жемчужными головками. Минимум украшений. Никакого золота — только аристократическая сдержанность. И вот я готова ехать и, наконец, познакомиться со своим соседом. _________________

Хочу поблагодарить за награды читателей:

Ганди, Marina, Наталья, Вера Савенкова, Galina!!!

Спасибо Всем, кто пишет комментарии, подарил звезду, подписался на автора! С Вами работать над книгой одно удовольствие!

Дорога к владениям графа Дюка прошла спокойно — ровная, ухоженная, совсем не та, по которой мы скакали в последние недели. Может сосед следит за дорогами, или грунты здесь лучше, а может недавно кто-то очень важный сюда приезжал с проверками.

Солнце поднималось высоко, лениво освещая дорогу и башни замка, показавшиеся вдали — крепкие, из светлого камня, с черепичными крышами, почти изящными, как в картинках из книг. У него был вкус — это ощущалось ещё до того, как нас впустили внутрь.

Я вышла из кареты, и подол платья едва коснулся земли. Эва тут же подала перчатки и выровняла складки на моей юбке. Леннокс, как всегда, шагнул на полкорпуса вперёд, взгляд его был внимателен и чуть подозрителен. Он, в отличие от меня, что-то знал о графе и не мог позволить себе расслабиться.

И вот он появился. Граф Дюк.

Молодой, высокий, с лёгкой походкой и светло-русым оттенком волос, как у ангела с фрески. Он не спешил, но каждый шаг был отмерен, будто в танце. Его костюм сидел безукоризненно, сапоги сверкали, а улыбка, когда он увидел меня, была слишком теплая для простого «рад встрече».

— Ваша Светлость, — произнёс он, слегка склонившись в поклоне, — честь для моего дома — принимать столь прекрасную гостью.

Он взял мою руку, едва коснулся её губами — без вольности, но с явным акцентом на возможное симпатию. Я услышала, как Эва за моей спиной чуть задержала дыхание. Леннокс наблюдал с пристальным вниманием. А я — я сделала всё, как положено: лёгкий кивок головы, сдержанная улыбка. Всё по протоколу.

Взгляд графа скользнул по моему лицу чуть дольше, чем стоило бы. Это не было оскорбительно — просто слишком внимательное восхищение. Мне даже стало немного неловко. Он не позволил себе лишнего — нет. Но я все равно почувствовала смущение, как будто у него есть ко мне интерес.

— Граф, благодарю за приём. Ваши земли выглядят так, будто их благословили сами боги — улыбнулась я.

— Что вы, — мягко отозвался он, — они просто хорошо управляемы. Хотя сейчас, признаюсь, все слуги и жители замка будут думать, что сама Весна в вашем облике пришла к нам в гости. И боюсь, работа в этом замке может остановиться.

Я чуть хмыкнула, как бы вежливо отмахнувшись от такого странного комплимента. И сделала шаг внутрь замка.

Нас проводили в большой зал. Убранство не кричащее, но утонченное: дерево, резьба, гобелены с сюжетами из местной истории, полированная мебель. Всё говорило о том, что хозяин не только богат, но и умеет тратить с умом. Слуги расставляли чайные приборы, пахло свежей выпечкой, лавандой и ещё чем-то сладким, почти восточным.

Мы сели за длинный стол, где уже собрались домочадцы графа — несколько его родственников, советники, несколько дам из высшего круга. Все вели себя корректно, с интересом, но без нажима. Лишь сам граф Дюк держался рядом со мной слишком по-дружески, наклоняясь, чтобы прокомментировать поданный сорт чая или деликатес. Иногда он дарил мне комплименты, сдержанные, но всё же знаки симпатии.