Феликс шевельнулся во сне. Я замерла, сердце стучало так громко, что казалось — он сейчас проснётся от одного этого звука. Но он не открыл глаза.

Всё чисто… — успела подумать я, облегчённо выдыхая.

И вдруг его рука, словно сама по себе, потянулась ко мне, притянула ближе. Его тело оказалось рядом, тёплое и тяжёлое. Я застыла в его объятиях, слишком ошеломлённая, чтобы вырываться. Сейчас, он уснет, и я пойду на улицу на поиски прохлады и свежести — тихо прошептала я себе, снова погружаясь в сон.

Когда я проснулась, в комнате никого кроме меня не было. Бледные солнечные лучи проникали в комнату, с улицы доносились звуки ранних птиц, а в самом замке стояла звенящая тишина.

Первым делом я оглядела помещение — Феликса нигде не было. Вместе с ним исчезли и бутылка с настойкой, и медный тазик, в котором он всю ночь смачивал полотенце, сбивая мой жар. Даже моё платье оказалось аккуратно развешено на спинке стула. Юбка не касалась пола, аккуратно сложенная, как будто её повесила я сама.

В дверь легко постучали, и почти сразу в комнату вошла Эва. Она привычным движением раздвинула тяжёлые шторы, впуская в комнату утренний свет, и улыбнулась:

— Доброе утро, миледи.

Я наблюдала, как девушка готовит воду для умывания и раскладывает свежий наряд. А я сама, ещё не в силах собраться, распутывала волосы пальцами, всё никак не решаясь задать вопрос, который интересовал меня.

— Эва… ты заходила ко мне ночью?

Она подняла на меня удивлённые глаза и покачала головой.

— Нет, миледи. Как вы попросили уединиться, я ушла. Вечером чай на кухне пила со слугами. — В её голосе прозвучало лёгкое любопытство, как-будто она ждала продолжения.

Я кивнула, удовлетворившись ответом, но в глубине души всё еще сомневалась. Я уже почти решила, что это был сон, видение, вызванное лихорадкой и головной болью. И Феликса не было в моих покоях.

Но когда я опустила босые ноги на пол, случайно задела кубок, стоявший рядом с кроватью. Он гулко ударился о пол и закатился под кровать, оставив за собой тонкий след пролитой жидкости, напоминающей цветом и травянистым запахом настойку мага.

Я застыла, глядя на этот след. Вот и доказательство. Никакой это не сон. И только одна мысль мелькнула в голове: хорошо, что я проснулась на рассвете. А то могла бы вовсе не запомнить, что в эту ночь он был рядом со мной.

Когда я спустилась в столовую, которую наша семья использует как зал для семейных завтраков, все уже были на своих местах. Я осмотрела длинный стол уставленный блюдами, посмотрела на своего мужа, который сидел во главе, как всегда собранный и непроницаемый.

Столовая будто была разделена на две противоположные зоны: серьезная часть — Феликс и его слуга Карл, и более располагающая, притягательная своей простотой группа людей — Ариана и сэр Артур, который по привычке, развлекал её шутками.

— А вы слышали? — понизив голос, Ариана наклонилась ближе к столу, обращаясь то ли к брату, то ли к сэру Артуру. — Они говорят, что он вовсе и не хотел жениться… всё семья решила за него, да и сам король настоял.

Феликс медленно поднял взгляд от своей чаши и бросил на сестру строгий, холодный взгляд.

— Хватит. — Его голос был твёрдым, без капли сомнения. — Это всего лишь сплетни, Ариана. Таких в замке слишком много. Не стоит им верить. И уж точно не стоит повторять.

— Я… я не хотела ничего плохого… Просто все говорят… — девушка замялась, её щёки вспыхнули. Она опустила глаза и торопливо собрала салфетку. — Простите, брат. Мне пора… на занятия с дамами.

Она встала, сделала быстрый реверанс и почти убежала из зала, а в след за ней и её служанки.

Я проводила её взглядом, успела сказать девушке в след пожелания хорошего дня и снова посмотрела на своего мужа. Феликс выглядел отлично. Он ничем не выдавал свой ночной визит — сидел ровно, спина прямая, лицо сосредоточенное, и ни следов усталости, ни малейшего намёка на бессонную ночь.

Я всё равно посмотрела ещё раз на его руки. Рукава рубашки были завернуты, упрощая мне задачу. А предплечья чистые, ни пореза, ни даже царапины.

Я заняла своё место, опустила салфетку на колени и, постаралась скрыть свои мысли, присоединилась к завтраку, будто ничего не произошло.

— И всё же… — я решила нарушить молчание, стараясь говорить ровно. — Во дворце действительно слишком много сплетен. Я раньше думала, что так и должно быть при королевском дворе, но удивление принцессы говорит о том, что это не везде так. А вы… вы только что это подтвердили. Не думаете ли вы, что всё это не случайно?

Герцог оторвал взгляд от бумаги, посмотрел на меня поверх строк. Его глаза на миг блеснули — и тут же он позволил себе лёгкую усмешку.

— Несомненно, — сказал он сухо. — Это заговор. Всё подстроено исключительно затем, чтобы осложнить мою жизнь. Сначала моя сестра и сэр Артур пересказывают мне каждую глупость, которую услышат. А теперь ещё и моя жена будет искать подвох там, где его нет.

Я нахмурилась, сжав пальцы на вилке.

— Вы смеётесь.

Он отложил свои приборы, сплёл пальцы и внимательно посмотрел на меня.

— Хорошо. Тогда вот вам моё предложение. Давайте отдохнём от дворца. — Его голос был мягче, чем я ожидала, почти доверительный. — Два дня король не будет появляться на общих мероприятиях, принцесса занята своей делегацией. Ариану можно оставить с гувернанткой…

Я встретила его взгляд, и, наверное, слишком ясно в моих глазах отразилось сомнение.

— И да, — добавил он с лёгким вздохом, — я попрошу Карла, сэра Артура и даже графа Дюрана присмотреть за ней.

Эти слова прозвучали как заверение, — словно он заранее подготовился к моему возражению.

— Но вы же понимаете, — сказала я, стараясь держать голос спокойным, — что за два дня мы не успеем добраться до ваших земель и отдохнуть, нам сразу же нужно будет ехать назад.

Феликс чуть наклонил голову, и уголки его губ дрогнули.

— Не переживайте на этот счёт. Я найду подходящее место. — Он выдержал паузу, а потом добавил: — В часе езды на лошади есть охотничий дом.

Он смотрел на меня, всё ещё ожидая ответа. Я кивнула в знак согласия, и Феликс встал из-за стола. Спокойной и уверенной походкой он подошёл к Эве, которая всё время молча стояла в стороне.

Они заговорили вполголоса. Его слова звучали негромко, и их общение длились дольше, чем я ожидала.

Я заметила, как взгляд девушки стал почти испуганным, а потом — удивлённым. Эва кивнула и, не проронив ни слова, выбежала из комнаты так стремительно, будто за ней гнались собаки.

Феликс вернулся на своё место и бросил на меня короткий взгляд.

— Эва соберёт ваши вещи, — сообщил он ровным голосом, словно речь шла о чём-то совершенно обычном.

Я только сжала губы.

— Скажите, — он чуть наклонил голову, изучая меня. — Час езды вы бы предпочли провести в повозке или верхом?

— Верхом, — ответила я слишком быстро, и, уловив его приподнятую бровь, добавила, чуть осторожнее: — Не беспокойтесь. Я умею ездить в дамском седле, как теперь принято… в соответствии с модой и порядками. Как и полагается даме высшего света.

На миг я задержала взгляд на резном узоре стола, и мысли унесли меня в прошлое. В прошлой жизни я научилась этой «дамской езде» лишь во дворце. Мне казалось, что это очень важная часть этикета. Наш отец не считал нужным учить нас подобным вещам. Подростками мы носились по полям «по-мужски», смеясь и падая в траву. А как только мы выросли, всё изменилось: нас тут же посадили в повозки, потому что так подобает леди.

— Это целый час дороги, — отозвался Феликс, словно прочёл мои мысли. — Если вам будет удобнее ехать по-мужски… никто не осудит. — В его голосе мелькнула насмешка, но без злобы, почти с теплом. — Лучше провести путь с удобством, чем страдать из-за условностей.

Я подняла на него глаза и, мне кажется, уловила в его взгляде и словах заботу. Скрытую, завуалированную, но всё же заботу.