— Жить можно! — заявила Сахариха, и как была, в верхней одежде, бухнулась на кровать, раскинув руки, и лукаво посматривая на Жеку. — Свобода, братан!

— Свет, ну чё за свинство? — с лёгким недовольством откликнулся Жека. — Может, разденешься для начала?

— А то! — хихикнула Сахариха, в мгновение ока поскидывала с себя всю одежду, побросав её на пол, и голая разлеглась на кровати. — А так?

— А вот так уже круче! — засмеялся Жека, глядя на упругие белоснежные груди любимой, уставившиеся на него дерзко торчащими пухлыми сосками. — Но всё таки давай сначала в душ.

А потом была жаркая, и даже какая-то исступлённая любовь. Не виделись давно, соскучились друг по другу и тела жадно просились к ласке. Полчаса пролетели как один миг.

— И что дальше? — промурлыкала Сахариха, прижимаясь к Жеке и поглядывая на него зелёными глазами из под белокурых локонов.

— Дальше жрать! — решительно заявил Жека. — Найдём какой-нибудь местный ресторан, и пообедаем. Закажем горилки и чего-нибудь этакого, с местным колоритом.

— Не, я в целом про дальнейшие планы, — не отставала Сахариха. — Что дальше будем делать?

— А дальше возьмём туристическую путёвку в Польшу, — спокойно сказал Жека. — А оттуда переберёмся в Германию. Как тебе такой план?

— Нормальный! — заверила Сахариха и вскочив с постели, стала одеваться. — Пойдём пообедаем.

По-быстрому оделись. Жека взял из дипломата тысячу долларов, а дипломат сунул под ванну. Лежало у него там десять штук баксов и миллион российских рублей — деньги, предназначенные для бегства из России. Российские рубли надо было как-то обменять на баксы, иначе они за границей превратятся в пустые бумажки. Жека не сомневался, что это удастся — в Украине российские деньги очень ценились. Многие украинские перекупы и барыги промышляли обменом российских рублей на доллары и дойчмарки, стоя у станций метро, вокзалов, у гостиниц и рынков.

В гостинице был ресторан и бар на первом этаже. Заглянули туда, но не понравилась ни обстановка, ни посетители, больше похожие на проституток и гопоту. Похоже, и здесь действовал старый принцип разводилова случайно зашедших лохов на бабки с помощью игры в карты и димедрола. В провинциальном Н-ке в любом гостиничном ресторане можно было нарваться на неприятности, но в Москве, в Космосе, крыша зорко наблюдала за порядком на своей территории. Фармазоны, каталы, шулеры безжалостно изгонялись с территории гостиничного комплекса, чтобы не привлекать лишнее внимание правоохранителей. Людям, зарабатывающим миллионы, ни к чему на своей территории бомжи, срущие на тапки прохожих.

Странно, но в главной гостинице столицы Украины, которая являлась лицом не только города, но и всей страны, бардак процветал открыто.

— Пошли, найдём другое место. Если верить рекламе, тут недалеко должен быть крутой рестик под названием «Козацкий», — предложила Сахариха, глядя в открытую дверь, у которой швейцаром стоял поддатый, наголо бритый мужик, по виду недавно откинувшийся с зоны. Из-под рубашки, расстёгнутой чуть не до пупа, видны зоновские партаки, да и на пальцах рук набиты синие кольца. Мужик стоял у двери, лениво перекатывая во рту жвачку, и словно всем своим видом говорил: «Заходите, гости дорогие, вот только выйдите ли вы обратно».

Придётся поискать, где получше…

Только влюблённые вышли из гостиницы, как их тормознул мужик в длинной кожаной куртке, больше похожей на плащ. По виду, мотал он много сроков по зонам и тюрьмам. Непонятно каким образом, но опытный взгляд сидельца выцепил Жеку и его спутницу из общей толпы. Понял, что молодые-то в теме, похоже.

— Братан, можно тебя на пару слов?

— Говори, — разрешил Жека, отойдя на несколько метров от входа и показав Сахарихе, чтоб стояла и ждала на месте.

— Братва перья на зоне делает хорошие, — осторожно начал зэк. — Смотри.

Он распахнул куртку, и Жека в многочисленных ячейках жилета увидел зоновские финки с наборными плексигласовыми рукоятками. Разные и по размеру, и по форме лезвий, от здоровенных свиноколов до вполне компактных ножиков на каждый день. Без таких ходить по городам бывшего СССР, заполненным бандами и преступными группировками, было делом опасным. Поэтому Жека сразу согласился.

— Чё стоят?

— Вот эти, небольшие, 10 баксов, большие финкари двадцать. Вместе с чехлами, — пояснил зэк. — Чехлы кожаные, с вышивкой. Ножи как бритвочки — волос режут.

— Давай вот этот, — показал Жека. — Десять, да? Держи.

Расплатившись с сидельцем, Жека сунул финку во внутренний карман джинсовки, взял Сахариху за руку и пошёл искать кабак.

— Перо купил у зэка, — объяснил Жека. — Недорого. Десятка всего. С пустыми руками стрёмно ходить. Тут ещё хуже, чем у нас. Сплошные бандиты на Украине, мать их!

Ресторан «Козацкий» находился недалеко от гостиницы — добрались пешком. На вид заведение с национальным колоритом — у входа дежурил хлопец в шапке-кубанке, широченных красных шароварах и белой польской тужурке. Наряд абы какой и собран случайно, лишь бы соответствовать главному — показать национальную идею заведения.

Увидев Жеку с Сахарихой, хлопец широко улыбнулся и открыл дверь из дубовых досок, стилизованную под старину. Внутри вроде бы неплохо, и даже уютно. Почти как в сказках Гоголя!

Интерьер был под стать заведению. Стены имитировали то ли глинобитную белёную мазанку, то ли какую-то саклю. На полках стояли кувшины и тарелки, старинные зелёные и фиолетовые бутылки. Висели вязанки лука и чеснока, пучки каких-то ароматных трав, расшитые славянскими узорами полотенца, конская упряжь, муляжи оружия — перекрещенные сабли, пистолеты и кремнёвые ружья.

Длинные столы из толстенных обожженных дубовых досок с такими же скамьями вмещали по четыре человека с каждой стороны. Народу за ними сидело немного. И все они неместные — туристы и командировочные из разных уголков рухнувшего СССР. Сейчас командировочных из республик раскатывало много — Союз развалился, похоронив десятилетиями налаживающиеся производственные экономические связи, и в новой реальности приходилось их налаживать заново.

— А тут неплохо! — улыбнулась Сахариха, глядя по сторонам. — Стилизация под старину, но в этой стилизации сразу угадываются роскошь и шик. Никакого колхоза «а-ля СССР».

— Да, неплохо, — сказал Жека. — Хотя, вероятно, это место рассчитано на туристов. Для них важен местный колорит. А вот местные жители, я думаю, не найдут здесь ничего особенного. Напротив, они хотят избавиться от этого «колхоза». Они хотят жить по европейски, есть стейки и пармезан, как в Европе. И носить кружевные трусы.

Однако местные сюда ходили. В этом Жека убедился в самое ближайшее время. Только местные особого рода…

Хлопец, похожий на того, что стоял у входа, принёс меню, и замер в ожидании, поглядывая на красотку Сахариху, внимательно изучающую меню, что-то шепча себе под изящный носик.

— «Прапор Украини» — что за блюдо? — с удивлением спросила она.

— Це «Флаг Украины» переводится, — объяснил хлопец. — Это вареники двух цветов, жёлтого и голубого. Выложены на деревянной доске для подачи. Жёлтые с картоплей и салом, а голубые с брынзой. Очень вкусно, попробуйте. Подаются с горшочком домашней фирменной сметаны.

— Ну давайте попробуем, — милостиво согласилась Сахариха. — Мне порцию и вот этому стеснительному молодому человеку тоже порцию.

— Свет, ну я сам могу заказать себе так-то, — смущённо сказал Жека. — Я выбираю сейчас просто. Не определился ещё!

— Я за тебя сама закажу! — возразила Сахариха. — А то как всегда, назаказываешь себе всякой херни, и голодный уйдёшь из кабака. Молодой человек, а что это у вас за мороженое из борща?

— А это у нас фирменное блюдо! — заявил хлопец. — Действительно, это борщ, но замороженный в брикет, с добавлением ароматных трав, овощей и мяса трёх видов. Консистенция блюда как у мороженого, то есть это не лёд, а именно мороженое, которое легко можно кушать. Вкуснейшая вещь, набирающая популярность в Киеве. Но его заранее надо заказывать. Сами понимаете, нужно время для заморозки блюда. Если сейчас закажите, за двадцать минут приготовится.