Жека посмотрел в зеркало заднего вида и увидел, что именно за ними со стояка выехала черная «девятка», через некоторое время принявшаяся мигать фарами. Водила весь напрягся. «А это ж наезд», — подумал Жека, достал из кармана джинсовой куртки нож и приставил к горлу таксиста.

— Тихо, тихо, сучка, не дергайся, а то я тебе язык через горло щас вытащу! — негромко сказал Жека и надавил на нож. Нож был хороший, куплен в коммерческом магазине аэровокзала — по шее водилы сбежала капля крови.

— Кто это нас пасёт?

— Слон! Слон пасёт! Крутой местный! — взвизгнул таксист, поняв, что русский ему сейчас перережет горло. — Не убивай!

— Что дальше будет? Отвечай, чмырдяй! — Жека снова чуть придавил нож.

— Может, ему глаз выколоть? — деловито предложила Сахариха, покручивая вилку в тонких пальчиках.

— Да не, Свет, ну ты чё, ему же тачку вести надо, — укоризненно сказал Жека. — Горло немного можно надрезать, а глаз — нет.

— Скоро остановка, и там они… — промямлил таксист.

— Ясно, — сказал Жека. — Сиди тихо и не дёргайся, козёл. Может быть и уйдёшь живьём. Делай всё, как обычно.

Через минуту такси свернуло в невзрачный переулок и поехало медленнее. Девятка обогнала его и перегородила путь. Оттуда вышли двое качков, с погонялами Мыкыта и Стець. Ехидно посмеиваясь, они подошли к передней пассажирской двери, и Мыкыта постучал по стеклу.

— Выходи, лох! И баба твоя пусть выходит! Понял, москаль кончаный?

— Хорошо, хорошо! — демонстрируя растерянность, Жека вышел из двери и сразу же засадил нож в горло Миките. Ударил с такой силой, что лезвие пробило шею насквозь и вышло с обратной стороны, несмотря на затупленное острие. Качок даже удивиться не успел, как Жека тут же кулаком пробил ему рожу, отчего она стала красной и плоской как блин — треснули все лицевые кости. Одновременно произошло кровоизлияние в мозг — Жека был каратистом и легко ломал руками кирпичи и доски. А тут попалось всего лишь человеческое лицо.

— Ты що творишь сука? — взвыл другой налётчик, с погонялом Стець и попытался выхватить из внутреннего кармана кожанки пистолет, но Жека подбил ему носком ботинка коленную чашечку, а потом этой же ногой погрузил в нокаут, с вертушки попав в висок. Впрочем, не доверяя всем этим нокаутам, тут же подошёл и перерезал упавшему горло. Сахариха в это время держала вилку у шеи трясущегося от бешеного страха таксиста. В девятине был ещё один — здоровенный амбал Слон. Но самый здоровый, как всегда, оказался и самым ссыкливым. Увидев, что двоих корешей москальский лох пришил за половину минуты, он сделал попытку выбраться, чтобы сесть за руль девятки и смотаться куда подальше, но застрял торчащей задницей в двери, и время было безвозвратно упущено — Жека подхватил пистолет дохлого Стеця, и пару раз выстрелил в жопу здоровяка. Тот завизжал как поросёнок и дёрнувшись, свалился на землю. Лежал, постанывая от боли, держась за простреленные ягодицы и со страхом глядя на Жеку. Слон всё-таки нашёл на жопу приключений, как говорила бабка ещё в то время, когда только начинал трясти гроши со школьных чушпанов. Только теперь это были пули из ПМ.

— Чё орёшь-то, гнида? — удивлённо спросил Жека. — Чё орёшь?

Подойдя ближе, выстрелил Слону в голову, а потом обернувшись, выстрелил через стекло в таксиста. Очень рискованно, надо сказать — за телом водилы и сидушкой находилась любимая, которая очень негативно восприняла выстрел.

— Ты чё, офигел? Жекич! Ты меня чуть не убил!

— Да это Макаров! Он тело-то не пробьёт навылет! — уверенно сказал Жека. — Кончай нудеть, бери дипломат и пошли в машину. Поедем на девятке.

— А этих? — Сахариха кивнула головой на троих убитых.

— А этих мусора ихние подберут! — уверенно сказал Жека. — Они нашли что хотели. Наверное, впервые нашли, что искали всё время…

Наскоро обыскал трупы, собрал оружие, найдя ещё пару ножей и пистолет, деньги, потом сел в девятку, в которой на переднем пассажирском сиденье уже уютно расположилась Сахариха, и дал по газам. Весь замес занял от силы пять минут.

— Куда ехать? — с любопытством спросила Светка, оглядываясь по сторонам. Её внимание привлекла теснота частного сектора в столице Украины. В Сибири лучше! По крайней мере, там было много земли, а здесь дома стоят вплотную друг к другу.

Однако через несколько минут езды появились обычные многоэтажки. Аэропорт находился всего в нескольких километрах от центра столицы Украины.

— В гостиницу ехать, куда ж ещё! — спокойно сказал Жека. — Язык до Киева доведёт. Хахаха! Это моя мамка постоянно говорила — её любимая поговорка. Кто ж знал, что она окажется пророчеством.

Дорожные указатели были в большинстве на русском, но кое-где стали меняться на украинский, что иногда вызывало у Жеки веселье.

— Это чё за улица Будивельникив? Будильников, что ли?

— На дорогу смотри! — коротко сказала Сахариха, не разделявшая веселое настроение любимого.

Да и как тут разделить — пришлось бросить шикарный дом на Рублевско — Успенском шоссе, сытую жизнь дочери влиятельного человека и блестящее будущее. И променять её на вот это вот всё. Впрочем, несмотря на нынешний шик-лоск Светка так и осталась дерзкой дворовой занозой, и поэтому Жека никакого внимания не обращал на её недовольство.

— Свет, ты б лучше гостиницы посмотрела, где получше, — попросил Жека.

Ехал он аккуратно: город незнакомый, да и вообще сейчас, после Беловежских соглашений, иностранный, и приходилось чаще смотреть на указатели. Ещё и машин на дорогах много. Не сравнить, конечно, с Москвой, но явно больше, чем в родном Зажопинске. Автомобили тоже отличались от тех, что ездили по дорогам Сибири. Если в Сибири вовсю стали появляться праворульные иномарки из Японии: «Тойоты», «Ниссаны» и «Митсубиси», то в Киеве часто встречались иномарки из Европы. «Шкоды», «Фольксвагены», «Ситроены», «Пежо». В остальном отличие между городами особо и не было видно. Обычный совковый город, с которого только-только начала слетать красная краска коммунизма. В основном унылые девятиэтажки и разбитые дороги с коммерческими киосками и базарами по обочинам.

Сахариха затарилась в аэропорту рекламными брошюрами и буклетами и, пока ехали, внимательно изучала их. Естественно, в основном в них была реклама отелей, ресторанов и такси.

— Вот гостиница «Москва», — заявила она. — Сталинской постройки ещё. Надо на Крещатик какой-то ехать.

— Ох, где бы его только найти, — вздохнул Жека, внимательно смотря на дорогу.

— Это же их главная площадь. Ты что географию в школе не изучал? — строго спросила Сахариха и бросила рекламки на задние сиденье. — Жрать и спать уже охота. Поехали. Тут карта небольшая в рекламе есть. Вот туда сверни. На улицу Толстого. А там и Крещатник этот.

Гостиница «Москва» была построена ещё при Сталине и, соответственно, в стиле «сталинский ампир». Огромное здание поражало своей монументальностью и помпезностью, которые должны были всему миру показать торжество советского образа жизни над местным селянством. Здание было построено в виде трёх башен, а наверху главной башни располагался портик с колоннами, отчего всё здание смотрелось то ли вавилонским зиккуратом, то ли пирамидой майя.

Полюбовавшись на красивое здание издалека, влюблённые покинули машину убитых бандитов. Передвигаться на ней было лишним палевом — трупы замоченных наверняка уже нашли, так же как и труп таксиста. Поэтому Жека сделал попросту — оставил машину с наполовину открытым водительским окном и с ключом в замке зажигания. Местная пацанва решит угнать тачло, и мусора будут копать в ложном направлении. Оружие бандитов решил не брать — могло быть палёным и замешанным в других убийствах. Вообще, брать оружие у бандитов — самый дурной поступок. Если поймают мусора, потом повесят все висяки. Поэтому Жека оттёр рукоятку пистолета, чтобы не оставить своих отпечатков, и оставил его на сиденье машины. Авось какой дурак найдёт…

Сняли хороший семейный люкс на втором этаже. Ремонта гостиница давно не видела, но номера поддерживались в хорошем состоянии и даже претендовали на некую респектабельную старину. В номере большая траходромная кровать, импортный телевизор с видаком и душ с туалетом. На журнальном столике относительно свежие газеты и журналы.