— У них что, крыша совсем поехала? — удивился Жека. — На обычных людей уже кидаются. Откуда барменшам-то знать, где их корифаны шкерятся? Хотя, что я… У этих чертей одна логика — тупая.

— Это понятно… Но делать-то что-то надо! — с досадой сказал Иван. — Так они весь бар сожгут и житья нам не дадут.

— Чё делать? — удивился Жека. — Пойти и побазарить с ними. Сказать, что они не правы. И всё на этом. Отправить их на стрелку с корешами ихними.

— Ну, пошли, побазарим, — согласился Олег. — Я знаю, где они живут. У них там фирма по перевозкам всякой хрени и автомастерская.

— Мы нужны? — спросил Иван. — Помощь не требуется?

— Не! Оставайтесь тут! — сказал Жека. — А ещё лучше, помогите девчонкам порядок тут навести.

Вышли на улицу, Олег махнул рукой, призывая идти за собой. Пока шли, Жека ещё раз проверил пистолет и финку.

— Зачем это тебе? Ты ж побазарить пошёл, — удивился Олег.

— Правильно, побазарить, — согласился Жека. — И грохнуть их всех. Неужели ты подумал, что я с ними базары жалобные пошёл тереть, чтоб они вас не трогали? Слушай…

Жека остановился и с подозрением посмотрел на Олега.

— Скажи ещё, что ты ствол не взял!

— Не, ствол я взял, — засмеялся Олег. — Но лишь только потому, что знаю — с тобой свяжешься, судьба может занести хрен знает куда. Так что всё нормально. Я с оружием.

Топали по улице минут десять. Прошли около километра, потом свернули налево, в переулок. Здесь уже было чуть похуже, чем в центре русского квартала. Дома выглядели обветшалыми, дворы более раздолбанными. Однако люди жили и здесь. В домах горит свет, во дворе играют и голосят дети. Правда, язык у них не русский.

— Сейчас на улицу выйдем. Эта та же улица, где находится бойцовский клуб, только мы в другое место на ней идём, — кивнул головой Олег. — Тут они и обитают.

— Кто обитают? — недоуменно спросил Жека. — Нерусские что ли?

— Да нет у нас тут разделения на русский или нерусский! — с досадой сказал Олег. — Разделение одно. Есть наши, а есть не наши. Наши — это те, кто работает нормально, за себя и за семью в ответе, не беспределит по мелочам. Ты ж видел, тут и киргизы, и казахи, и тувинцы живут. Даже Фирс, хоть и гондон и немец, тоже типа наш. По крайней мере, он честен. Если с ним махаться идёшь, Фирс сразу же говорит, что ему Адам сказал, кто проиграть должен, кто выиграть. А эти… Тут всякого рода шваль. И русские, и не русские. Помешанные на религии, сектанты, насильники, наркоманы, торговцы дурью и моральные уроды. Такие же, как те, кто в баре быковал.

— Ясно, — кивнул головой Жека. — Щас нанесем им визит вежливости. Трудно там на территорию попасть?

— Они склад бывший отжали у кого-то, — объяснил Олег. — В нём и тачки держат, и своей хернёй занимаются. А живут рядом. Офисное здание отремонтировали и особняк из него отгрохали. Всё оградой двухметровой обнесли. На территории, кажется, собака. Судя по низкому лаю, немецкая овчарка, килограмм 50 весом. Так что будь осторожен. Стрелять будешь — в доме услышат. Да и как через ограду пробраться — два метра всё-таки. Спрыгнешь, а там собака.

— Не ссы! Сделаю всё грамотно! — заявил Жека и показал перчатки и шарф на шее.

— Шарфом руку замотаешь, а потом ножом? — догадался Олег. — Ну не знаю… Рискованно.

— Похер! — заявил Жека, снимая шарф. — Веди к ихней халабуде. Позабавимся.

— А тут недалеко идти осталось, пришли уже, — усмехнулся Олег и показал на кирпичную ограду с металлическими воротами. — Видишь… Закрыто. И хрен попадёшь незаметно.

— Короче, стой здесь, в тени, — Жека показал на большое дерево, росшее напротив ограды, на другой стороне улицы. — Если кто побежит, вали из пистолета наглухо.

— А ты что? Сам справишься? — недоверчиво спросил Олег.

— Сам! — согласился Жека. — Плана у нас нет. Что внутри, не знаем. Я лучше один там побегаю. А то постреляем друг друга в кутерьме. А так я буду знать, что внутри все — враги. Ну всё, я пошёл. Смотри в оба.

Жека замотал левую руку шарфом, проверил, чтобы финка свободно выходила из ножен, и в то же время сидела плотно, не вывалилась случайно.

Подбежав к ограде, Жека ухватился за край, подтянулся и залез наверх. Не проблема. Когда работал на кондитерской фабрике, ворованные мешки с сахаром и коробки с зефиром кидал через такой же забор. Проблема была в том, что этот забор, как Жека и предполагал, сверху оказался посыпан острыми обломками стекла, торчащими из бетона — защита от воров. Поэтому и надел перчатки. А вот ноги… Хоть и надеты плотные джинсы, всё же одно колено пропорол, но осколок лишь чиркнул по коже.

Территория внутри усадьбы была хорошо освещена. Соскочив с забора на землю, Жека сразу же увидел собаку. Здоровенная немецкая овчарка, натасканная на ловлю и задержание людей. Безмолвно, как тень, она бросилась на Жеку. Только разве это проблема для умелого бойца?

Будучи пацаном, Жека часто ездил в деревню к деду, жившему в сибирской глуши, — посылала мать за картошкой. Дед прошёл и огонь, и воду, и медные трубы, был человеком бывалым. В войну служил разведчиком-диверсантом в специальной роте НКВД СССР, был старшим сержантом. После войны работал в совхозе слесарем. Мог из трактора сделать комбайн, а из комбайна — мотоцикл. Естественно, знал все приёмчики чекистов и, будучи пьяным, напившись самодельной деревенской браги, часто рассказывал о своих похождениях Жеке, слушавшему деда, открыв рот и развесив уши от удивления.

— Пришибить сторожевую собаку вообще не проблема! — вещал дед, потягивая бурду из литровой кружки. — Она в прыжке всегда раскрывается, обучена сбить тебя с ног, а потом ухватить пастью за лапу. А так как это животное тупое, действует так, как его научили. Обмотай левую руку тряпкой, в правую руку возьми нож. Когда собака прыгнет на тебя и раскроется, выстави руку перед собой и чуть отойди в сторону. Увидев, что промахнулась, собака схватит тебя пастью за руку, чтоб не упасть. В этот момент и бей. Бей в шею. Сверху вниз. В сердце не попадёшь — оно глубоко в грудине, достать трудно, да и бить придётся под лапу. Бьёшь в шею, как раз в место, где черепушка заканчивается — перерубаешь спинной мозг вместе с позвоночником. Собаку сразу же парализует, она свалится на землю и даже дёрнуться не сумеет. Только одно надо сделать точно — лезвие держать поперёк позвоночника и бить точно. Если не попадёшь в позвонок или не перерубишь мозг, она завизжит от боли и завертится на земле. Ты, конечно, её вырубишь, но и враг узнает, что ты пришёл.

Жека хорошо помнил заветы деда — осталось только проверить их в деле. Выхватив финку, он приготовился к атаке животного. Метра за два до него собака прыгнула, Жека моментом подался чуть в сторону, вправо, и выставил перед собакой левую руку. Видя, что промахнулась, собака вцепилась Жеке в руку и он тут же ударил финкой сверху вниз, в позвоночник. Как раз в место, где заканчивается череп. Лезвие как нож сквозь масло прошло через мышцы и с хрустом перебило позвонок и спинной мозг.

Дед сказал верно. Не сказал лишь, что тело собаки своим весом опрокинет обороняющегося вместе с собой — попробуй, удержи-ка 50 килограмм веса, с силой тянущего тебя вниз… Жека свалился на поверженную псину и ударил её ещё раз, уже в горло…

А потом встал, отряхнулся, и пошёл к дому.

А в доме было весело. Громко играла музыка, и звучал не кто-нибудь, а Виктор Цой. «Перемен требуют наши сердца! Перемен требуют наши глаза», — грохотали мощные колонки, да так, что дребезжали оконные стёкла.

Жека огляделся. Справа располагался большой железный бокс, рядом с которым стояли несколько автомобилей. Часть из них разобранные. Чуть поодаль большой кирпичный дом с плоской крышей. Наверное, это и был тот бывший офис, про который говорил Олег. Оттуда и гремела музыка. Устроились тут, конечно, хорошо — и работа рядом, и дом. Всё обнесено забором. Хорошо бы тут замутить что-нибудь своё… Жека, осторожно оглядываясь, пошёл к дому.