— Вот не люблю я такую херню! — не сдержался Жека и по-русски выразил своё мнение об этой поделке. Нож-то, вроде, и хороший, но надо привыкнуть таскать такую халабуду — вместе с ножнами точно полкилограмма весит. Воровская финка намного легче и практичней.

Услышав русскую речь, неожиданно очнулся толстый.

— Помогите, братва… — прохрипел он. Говорить, понятное дело, было трудно — половина лица расплющена и уже затекла синим.

— Какая тебе тут братва, сука? — удивился Жека. — Говори, чё есть. Деньги, оружие, золото. Ну!

Жека несколько раз пнул толстого, но тот вдруг резко вывернулся и сделал попытку схватить Жеку за ногу, и пришлось его застрелить — возиться неохота было, да и по всему видать, что толстый ничего бы не сказал. Жека положил бумаги на машину, деньги и нож в небольшую спортивную сумку, висевшую у входа, закинул её на плечо, и пошёл искать Смита.

Однако тот сам нашёл его, когда Жека выходил из киндейки.

— Иди, посмотри, там кое-что интересное есть, — махнул рукой Смит.

В недоумении, чего же такого Смит нашёл, Жека пошёл за ним, оглядываясь по сторонам. За бетонным ангаром, в котором стояли самые дорогие тачки, была сделана небольшая пристройка, как раз та, откуда выскочил мужик с дробовиком. Проходя мимо, Жека внимательно осмотрел его — отморозок ещё тот. Здоровый, пузатый, в широких спортивных штанах и когда-то белой, а сейчас серой от грязи и пота майке-алкоголике. Лысая голова убитого была вся в каких-то татуировках, так же как и всё тело. Это не были русские зоновские партаки — на теле были изображены демоны, перевёрнутые кресты и прочий сатанизм.

Однако самое ужасное было в каморке, из которой выскочил этот урод…

В бетонной пристройке мерзко воняло. На полу лежали несколько грязных матрасов, между которыми кучей валялись упаковки от еды и пустые бутылки. В углу грязный обосранный толчок. На матрасах лежали два человека, одетых в потасканную грязную одежду — мужчина и женщина, прикованные наручниками к кольцам, торчащим из стены… Вид у них был такой, как будто в Бухенвальде всю молодость провели. Однако одежда, по виду, раньше была нормальной, не как у бомжей и торчков. Мужчина одет в грязный пиджак, рубашку и брюки, женщина лет тридцати была полуголой, в трусах и разорванной блузке. Остатки драной юбки, колготки и туфли на каблуках лежали рядом.

— Это что за херня? — удивился Жека, зажимая нос от непереносимой вони. — Концлагерь, что ли? От чего тут воняет? Не от этих же двоих?

Стал снова разглядывать помещение и нашёл, что искал. У самой двери стояла странная двухсотлитровая металлическая бочка с какими-то тёмными потёками на боках, над которой жужжали мухи. Кажется, больше всего воняло из неё. Воняло гнилым трупом. Жека хотел было открыть крышку и посмотреть, что там, но не решился — и так всё было ясно.

— Похоже, бандиты держали этих людей в заложниках, — задумчиво сказал Смит, осматривая помещение и постоянно задевая ногами бутылки и мусор. — Возможно, за них требовали выкуп. Возможно, эти люди из тех, кто решил продать или купить здесь машину и их взяли в оборот. Возможно… Да всё возможно, чёрт возьми… Девку явно пользовали много раз.

Услышав голоса, заложники зашевелились, присели на матрасах, что-то простонали. Смит нашёл бутылку с водой и подал сначала женщине, потом мужчине.

— О чём они? — поинтересовался Жека.

— Воды попросили, — и пожал плечами Смит. — Просят полицию вызвать.

— Надо вызвать, — заявил Жека. — Мы не звери же какие-то бросать их тут.

Смит что-то сказал заложникам, и они бессильно откинулись на топчаны, а наёмник махнул рукой Жеке, предлагая выйти, потом продолжил разговор.

— С одной стороны, да, мы не звери… — замялся Смит. — С другой стороны, это непрофессионально. У них свои дела, у нас свои дела. И с копами соприкасаться нам не следует. Но с другой стороны, очевидно, что мы встали поперёк какой-то ушлой банде. Ни численность их боевиков, ни где их главный офис, мы не знаем. Очевидно, что они будут искать нас. Поэтому правильней было бы натравить на них полицию. Пусть копают и доставят им несколько неприятных моментов. Этим мы займём и полицию и бандитов. Кстати, прекрасная возможность оставить здесь похищенные видеокассеты. У копов появится версия о причастности этих мразей к нападению на аэропорт.

— Насчёт кассет я тоже самое подумал, — признался Жека.

— Вот и хорошо. Пошли отсюда, — махнул рукой наёмник. — Сейчас позвоню копам прямо из этой конторы, назову фирму и скажу, что здесь была стрельба и орали люди. А ты пока выгоняй машину на улицу.

Когда Жека стал распутывать проволоку с ворот, которой замотал их таксист, как неожиданно появился он сам. Из-за угла выехал знакомый жёлтый «Форд», за рулём которого сидели двое. Водителем был тот самый лысый, который привёз их сюда. Увидев Жеку, он сильно удивился — по его расчётам, лоховатые немцы, не знающие города, давно уже должны быть в бетонном зиндане. А вышло так, что один из них распутывает ворота. Явно что-то пошло не по плану! По идее, сейчас надо было гнать отсюда, со всей силы давя на гашетку, Однако, таксист был туп, поэтому остановил машину, даже не заблокировав ворота, и крикнул по-русски:

— Ты чё тут делаешь, макака?

Жека пожал плечами, показывая, что не понимает его, и таксист повторил вопрос по-английски. Увидев, что и этот вопрос остался без ответа, рассвирепел, заглушил двигатель и вышел из машины, собираясь лично разобраться, что за дерьмо тут творится. Второй приехавший с ним здоровый мордатый мужик в джинсах и белой футболке тоже вышел из такси и направился к Жеке, поигрывая чётками в правой руке.

Блатноватой походной хмыри зашли на территорию стоянки, и тут увидели лежащего боксёра в спортивке и выходящего из офиса Смита с винчестером на плече. Сразу же в ступоре остановились.

— Это что, сука, за нах? — истерически крикнул таксист. — Вы кто такие, черти позорные?

— Люди! — пожал плечами Жека, достал пистолет и выстрелил таксисту в голову. — Ты нахера нас оскорбляешь?

Жаль, таксист не заценил, что его пассажир разговаривает по-русски, потому что с простреленной навылет башкой повалился на асфальт. Можно было, конечно, и не убивать, а сначала допросить его, но, как правильно сказал Смит, местная банда — не их дело.

— Братан, братан! Ты что? — заголосил второй бандит, подняв руки. — Да я тут мимо проходил просто! Да я левый вообще, мимо проезжающий! Не убивай, а?

Жека видел, что, пока бандит забазаривал ему зубы, сам потянулся рукой назад, то ли за стволом, то ли за ножом, поэтому тоже выстрелил ему в башку.

— Извини… Невозможно… — сказал Жека. — Нам не по пути.

Смит подошёл к воротам, посмотрел на два валяющихся трупа и в шутку укоризненно покачал головой, слегка усмехнувшись.

— Тебя ни на минуту оставить нельзя. Ну что, поехали. А то скоро могут и копы нагрянуть.

Копы нагрянули очень быстро — едва джип успел выехать со стоянки и отдалиться от фирмы на квартал, как, мигая люстрами и завывая сиренами, мимо промчались три полицейских машины. Жека осторожно вёл машину, привыкая к здешнему распорядку движения, и почти не смотрел на них. Смит, небрежно развалившись в пассажирском сиденье, давал советы, как лучше ездить по Нью-Йорку.

— Тут все тупые! — с усмешкой заявил наёмник. — За рулём и домохозяйки, и просто идиоты. Едут все медленно, постоянно сигналя друг другу. Так что, даже если будешь ехать медленно, от этого стада сильно не будешь отличаться. А ещё через некоторое время будешь обгонять их только так. На самом деле здесь движение хоть и плотное, но очень медленное.

— Куда ехать-то? — спросил Жека, поглядывая как многоэтажки медленно остаются позади. Впереди была большая трасса на эстакаде, по которой приехали сюда.

— Езжай под эстакадой, потом повернёшь налево и по полосе разгона заедешь на неё, — важно заявил Смит. — По ней мы заедем на мост Куинсборо, по которому вчера мотались на Манхэттен, потом минуем мост и попадём на 59-ю улицу. По ней проедем до первого перекрёстка и повернём направо, на 8 авеню, в сторону Центрального парка. Поедем в сторону Гарлема и Бронкса — нам нужно попасть на восточное побережье,