— Если в лоб переводить, — ответила она, — то это будет просто буржуа, капиталист по-русски.
— А если не в лоб?
— Тогда это такой сорт хлеба, его начали выпекать как раз в этих местах.
— Интересно, — погрузился в размышления Романов, — надо будет попробовать этот ле бурже…
— Я распоряжусь — на обед у вас будет именно он, — ответила Ольга.
— С чего у нас начинается программа? — спросил генсек уже у Силаева, текущего министра авиационной промышленности СССР.
— Так, — пошелестел тот бумажками, — сначала знакомство с советской делегацией и показ представленных образцов. Затем две короткие встречи — с иракским президентом Хуссейном и наследным принцем из Саудовской Аравии Абдуллой Аль-Саудом…
— Прямо как герой «Белого солнца пустыни», — заметил Романов.
— Верно, — согласился Силаев, — только в фильме это отрицательный персонаж, а у нас наоборот.
— Вы смотрели «Белое солнце пустыни»? — обратился Романов к Ольге.
— Кажется да, — наморщила она лоб, — это где спасали гарем восточных женщин?
— Точно… любимое кино советских космонавтов, — продолжил Романов, — они его смотрят перед каждым запуском на орбиту. А теперь вот его герой живьем перед нами предстанет… а Джавдета в саудовской делегации случайно нет?
— У меня не указано, Григорий Васильевич, — ответил Силаев, — но в принципе может и такой человек у них значиться.
— У киношного Абдуллы было 12 жен, — вспомнил еще и такой факт наш генсек, — а у этого сколько?
— Я не знаю, — честно признался Силаев, — но наверно тоже немало.
— Я могу дать справку, — неожиданно выступила Ольга, — а Абдуллы Аль-Сауда одиннадцать жен на данный момент.
— Тоже неплохо, — развеселился Романов, — и есть куда расти.
После проверки документов кортеж Романова пропустили прямо на летное поле, где уже стояли в шахматном порядке разнообразные летательные аппараты из почти всех стран, где они производятся.
— Сначала едем в наш павильон, — распорядился Силаев, — там у нас встреча с сотрудниками авиазаводов… тех, продукция которых представлена здесь.
— А если конкретнее? — потребовал Романов.
— Можно и конкретнее, — Силаев перевернул очередной листок и зачитал, — Ульяновский авиационно-промышленный комплекс, там собирают Русланы…
— А разве их не в Киеве делают? — удивился генсек.
— В Киеве тоже, но этот конкретный образец собран в Ульяновске, — пояснил Силаев, а потом продолжил, — Казанский авиазавод делает ТУ-22, Комсомольск-на-Амуре отвечает за СУ-27 и, наконец, ИЛ-86 это Воронеж.
— А разве Илы собирают не в Ташкенте? — спросил Романов.
— Ташкент отвечает за транспортники ИЛ-76, — ответил Воронцов, — а пассажирские широкофюзеляжники это Воронежский завод номер 64.
— Гм… — задумался Романов, — отстал я, значит, от жизни.
А тем временем кортеж остановился около павильона с советским флагом, встречала его многочисленная группа из нашей делегации. Силаев представил Романову руководителей авиационных ведомств, а далее ход встречи был нарушен нашим лидером.
— А давайте сразу пройдемся по нашей продукции, — отказался он следовать в павильон, — покажите, так сказать, товар лицом.
И в течение следующего часа Романов с большим интересом изучал продукцию отечественной авиационной промышленности. Особенно ему понравился тяжелый транспортник АН-124, он даже посидел в кресле пилота и понажимал разные кнопки и рычаги, благо, что все было обесточено.
— Так говорите, что это самый грузоподъемный самолет в мире? — спросил он у главного инженера УПМК с фамилией Абдулин и со сложным именем, которое не выговоришь.
— Так точно, товарищ генеральный секретарь, — вытянулся тот во фронт, — до сих пор самым грузоподъемным был американский С-5 Гэлакси, он брал на борт 110 тонн груза. А теперь в лидерах Руслан — у него в фюзеляж умещается 120 тонн.
— Это ведь три стандартных советских танка? — уточнил Романов.
— Абсолютно верно, — Абдулин продолжил стоять по стойке смирно, — или восемь бронетранспортеров типа БТР-80. Или 440 парашютистов в полной боевой выкладке.
— Правда? — удивился генсек, выбираясь из пилотского кресла, — насколько я знаю, десантирование с этого типа самолетов не предусматривается.
— Было две опытных операции, — доложил Абдулин, — все прошло без сбоев, но дальнейшее решение по использованию Русланов в этом направлении пока не принято.
— И правильно, что не принято — с десантированием прекрасно справятся и ИЛ-76, а это уникальное устройство лучше использовать в других областях…
Глава 12
— Ну что же, — подытожил результаты своего вояжа Романов, — техника мне понравилась, на вид очень красивая, а Руслан так совсем уникальный образец. Хорошо бы теперь начать ее продажи, по возможности в разные страны мира…
— Даже ТУ-22 будем продавать? — удивился Силаев.
— А почему нет, — подумав, ответил генсек, — все равно же украдут эти технологии и что-то свое на нашей базе сделают, а пока не украли, можно подзаработать на этом. Но определенную осторожность, конечно, соблюдать надо. Когда у нас намечена первая встреча?
— Через… — Силаев посмотрел на часы, — через сорок пять минут с Саддамом Хуссейном, в переговорной комнате нашего павильона.
— Саддам серьезный мужчина, — ответил Романов, — надо бы подготовиться… расскажите, что мы можем предложить иракской стороне и что они хотят получить? Хотя бы в общих чертах…
* * *
Саддам с сопровождающими лицами прибыл на место переговоров точно в назначенный срок.
— Салам аллейкум, господин Хуссейн, — обратился к нему Романов (через переводчика, конечно, Саддам знал только арабский и немного английский).
— Вааллейкум ассалам, — ответил Саддам и тут же добавил, — можете называть меня товарищ, с господами в Ираке сейчас борются.
— Отлично, товарищ Хуссейн, — улыбнулся наш генсек, — хотя на Востоке, насколько я в курсе, предваряют серьезный разговор многословными вступлениями, я предлагаю сразу перейти к делу.
— Не возражаю, товарищ Романов, — тут же согласился Хуссейн, и они уселись в кресла, заблаговременно поставленные в дальнем углу павильона.
— Советский Союз великая страна, — так решил начать общение иракский лидер, — с древними традициями и высокоразвитой промышленностью, причем всю свою историю ваша страна непрерывно воевала с соседями. С ближними и дальними…
— У вас абсолютно точные сведения, — согласился Романов, — я недавно как раз заинтересовался этой темой, и в справке, составленной соответствующим ведомством, было указано, что всего за тысячу лет существования русского государства оно участвовало в 990 военных конфликтах, из которых 770 можно считать войнами. Если интересен счет побед и поражений, то это 500 против 270… в пользу побед, конечно.
— Интересная статистика, — заинтересовался Хуссейн, — наша страна тоже очень много воевала, надо будет дать задание нашим историкам на эту тему, ведь наша история раз в три древнее, чем у России. Так вот — получается, что война, это по сути призвание русских, верно?
— Получается, что так, — развел руками Романов, — но это не наш выбор, конечно, а давление привнесенных обстоятельств…
— А чтобы хорошо воевать, нужно хорошее оружие, голыми руками много не навоюешь, так? — Романов просто кивнул, — а русское оружие славится во всем мире… а особенно авиационное…
— Совершенно с вами согласен, товарищ Саддам, наша авиационная промышленность находится в числе мировых лидеров. Кстати, все образцы, что представлены на этой выставке, продаются, — закинул он удочку иракцу.
— Вы, наверно, в курсе нашей сегодняшней ситуации, товарищ Романов? — задал вопрос Саддам и продолжил, не дожидаясь ответа, — война с иранскими фанатиками длится уже пять лет.
— Все войны когда-нибудь заканчиваются, — философски заметил генсек.
— Правильно, но не все заканчиваются с нужным результатом, — не менее философски ответил Хуссейн, — и иракская сторона была бы крайне признательна советской стороне, если бы та вошла в наше затрудненное положение относительно вооружений…
