Крепость медленно просыпалась вместе с деревенькой того же имени, раскинувшейся у её подножия. Хотя деревней это можно было назвать с натяжкой — всего восемь низеньких каменных домов, построенных за последние полтора года.

О судьбе этого клана я узнала только здесь, когда нас привезли и разместили в нескольких шатрах из плотных шкур, пообещав позже переселить в одну из внутренних комнат для слуг, как только её расчистят.

До недавнего времени Ашенхолд оставался заброшенной крепостью, но почти два года назад в него пробралась нынешняя королева Севера Даниэла, вместе с херсиром Иво, Касоном и другими воинами, которые на тот момент были рабами. Берсерки находились здесь веками. Они не вымерли, но существовали почти как звери, и только клановые камни, которые Даниэла смогла вынести наружу, разбудили их.

Но это не отменяет того, что почти никто из них не умел говорить. Никто из них не получил даже самого элементарного образования, никто не знал, что такое «цивилизованная» жизнь.

— Ора, дочка, принеси-ка мне ягод. Видела смородину около разрушенного амбара южнее от самой высокой башни, — завидев меня, Бринья кивнула на котелок у костра и передала небольшую корзинку. — Чаю травяного заварю.

Бринья не расспрашивала и не осуждала, лишь порой делала странные замечания. Она наверняка знала, что я не ночевала в шатре, но сделала вид, будто ничего не заметила.

Смородина и правда росла у заброшенного каменного амбара, крыша которого давно обрушилась, открыв небу внутренности строения. Я собирала ягоды быстро, бросая их в корзину и следя, чтобы не попадали листья.

И запрещала себе думать о херсире Иво, который даже не знал моего имени.

— Дева… — услышала я за спиной тихий голос и обернулась.

А затем застыла, не дыша, охваченная страхом.

Передо мной стоял совершенно обнажённый гигантский берсерк, держащий в руках мёртвого кролика.

— Здравствуйте… — Я растерянно смотрела на обнажённого мужчину с косматыми длинными волосами и густой бородой, стараясь не опускать взгляд ниже его лица.

Слишком уж там всё было заросше и… дико.

Вообще всё, что происходило со мной в последнее время, могло бы показаться дикостью — голые мужские тела, нападение, рабство, теперь ещё и полубезумные берсерки, которые, по рассказам остальных, почти два года назад перебили множество воинов короля Райлена.

Но, как ни странно, страха я не чувствовала.

Наоборот, здесь, среди высоких гор, я впервые ощутила, что могу дышать свободно, не тревожась о будущем, которое там, на архипелаге, всегда казалось мне жалким. Никто, кроме Ирмы, не оскорблял меня, меня даже впервые в жизни полноценно кормили. И Касон сказал, что, как только с нами разберутся, нам позволят самим выбрать своё будущее. Кто-то захочет вернуться на архипелаг, хотя это и опасно. А те, кто пожелают, смогут остаться, найти работу в клане Ульвхейм или где-нибудь ещё на объединённом Севере.

И эта мысль вселяла в каждого из нас надежду.

— Дева… — вновь проговорил, почти прорычал берсерк, и я засомневалась, знает ли он хотя бы ещё одно слово.

Одновременно он всё так же протягивал мне мёртвого кролика.

Животное выглядело жалко — шея явно была свёрнута голыми руками. Но мне, выросшей на архипелаге, не приходилось выбирать. Любое мясо казалось роскошью.

Поэтому, несмело оглянувшись, я сделала шаг навстречу берсерку, который тут же ожесточённо задышал, шумно втягивая мой запах.

Я протянула руку к мёртвому животному, собираясь взять его и поблагодарить, размышляя при этом, насколько он понимает происходящее. Что если удастся установить с ним хоть какое-то общение? А затем, возможно, и с другими берсерками?

Но коснуться подарка я не успела — сбоку метнулась тень, незаметная, но огромная. Она пронеслась мимо меня, и прежде чем я успела среагировать, в берсерка врезалось другое тело — ещё более крупное, с перекошенным от ярости лицом.

Они оба рухнули на землю, раздался глухой удар, и тут же вспыхнула яростная схватка.

Иво.

Мужчины катались по земле, кусаясь, царапаясь, разрывая друг другу плоть. Зубы впивались в плечи, когти рвали спины. Кровь брызгала алыми каплями на серые камни, на траву. Один из них оторвал другому ноготь, другой — выдрал пригоршню спутанных волос. Их дыхание было тяжёлым, рваным, и мир вокруг будто сжался, потемнел от этой звериной ярости.

Я отступила, не в силах отвести взгляд от ужасной, кровавой драки. Но потом осознала что если не вмешаюсь, всё может закончиться трагически.

Возможно, смертью того самого берсерка, что просто принёс мне кролика. А может — новым серьезным ранением херсира, который и без того был нездоров!

Тем более что Иво, похоже, снова утратил контроль над собой.

Решившись, я со всей силы ударила Иво по голове корзинкой со смородиной. Она разлетелась меж дерущихся тел, ягоды расплющились, оставляя тёмно-фиолетовые и кроваво-красные разводы.

— Прекрати, Иво! — крикнула я. — Он просто хотел помочь.

До ужаса было обидно за берсерка, который не сделал мне ничего плохого. Наоборот, он пришёл с помощью, в то время как всё, что я получила от Иво — это попытка насилия и последовавшие за ней попытки соития, пусть уже и добровольные.

Где он просил меня, а в последний раз даже спросил мое имя и возраст.

Даже…

Осознав, насколько ничтожны мои требования к Иво, почти до смешного, я снова ударила его корзиной по голове. И снова — безрезультатно. Он был гораздо сильнее, но не реагировал вовсе, продолжая вцепляться когтями в берсерка.

Рискуя, я отвлеклась, схватила кролика, который жалко лежал на земле, и ударила Иво уже мёртвым животным, так сильно, что тот отлетел.

Неожиданно это сработало. Возможно, запах крови сбил херсира с толку — он отшатнулся, поднялся и, взглянув на меня, встряхнул головой, словно мокрая собака.

Я ясно увидела, как в его жёлтые, светящиеся глаза возвращается осознанность.

— Ора… — тихо произнёс он.

Он впервые произнёс моё имя.

Берсерк, заметив, что Иво отвлёкся, не стушевался — с яростью вцепился херсиру в бок огромными когтями, раздирая рубашку и впиваясь в плоть до крови. Я сразу же начала подумывать, не стоит ли и ему влепить кроликом по лицу.

Но помощь херсиру не понадобилась. Иво позволил берсерку вонзить в себя когти, а затем внезапно ударил безумца в грудь — с такой силой, что тот отлетел на несколько метров.

Рычание, последовавшее за этим, казалось, могли бы услышать даже на архипелаге.

Иво издавал нечеловеческие звуки — в них звучали угроза, предупреждение, властность. Это были звуки, в которых слышалось звериное доминирование и требование подчинения.

И это… сработало.

Берсерк склонил голову — едва заметно, но достаточно, чтобы признать над собой власть. А затем, сверкая голыми пятками и прочими не менее голыми частями тела, стремглав умчался.

Интересно, зачем он вообще подошёл ко мне? Возможно, рассчитывал на помощь в обмен на подношение?

— Ты вообще думаешь головой, Ора⁈ Ты понимаешь чем для тебя это могло закончиться⁈ — Иво подскочил ко мне, развернул лицом к себе и буквально заорал, сгорая от ярости.

А потом, даже не дождавшись ответа, схватил меня за руку и потащил обратно, к крепости.

— Отпусти! Почему ты считаешь, что можешь кричать на меня⁈ — я вырвала руку, не в силах сдержать раздражение. Бесило, что теперь он кричал и открыто обвинял меня в глупости.

Словно я сама не знала, насколько низкого он обо мне мнения.

— Ора! Думаешь, он просто так поднёс тебе кролика? От доброты души? — Иво обернулся и навис надо мной, кипя негодованием. Запах его тела, капельки пота, бешеный взгляд прямо в мои глаза…

Иво заполнял собой все пространство вокруг, подавлял, сокрушал.

— Нет! Я думаю, ему что-то было нужно. Может, помощь! А ты его просто избил!

Раскатистый мужской смех длился всего несколько секунд. Иво даже запрокинул голову, демонстрируя мощную шею с отчётливо движущимся кадыком.