У входа в дом стоял ещё один охранник, зорко обозревающий окрестности. Другой, как и ранее, находился рядом с дальним углом дома, а ещё один торчал на втором этаже крытого балкона. Всех их можно было снять из винтовки незаметно. Но только не сейчас. Единственного, кого можно ликвидировать отсюда, и не вызвать преждевременного подозрения, это охранник, стоявший на причале, — со стороны дома его не было видно вообще.

На удивление напарников, несмотря на позднюю ночь и довольно низкую температуру воздуха на улице, в воде всё ещё кто-то находился — похоже, бассейн был с подогревом, судя по пару, поднимающемуся над ним. Жека осторожно достал бинокль и внимательно осмотрел обстановку в том краю виллы.

Сидели в бассейне два мужика, и о чём-то неспеша разговаривали. Рядом стояла бутылка виски, два бокала и пепельница с дымящимися сигарами. В одном Жека с удивлением узнал Буркова, начальника комитета по госбезопасности из Н-ка. Точно! Вот он, чёрт!

— Вот этот и есть гэбэшник, — тихо прошептал Жека Смиту, тоже разглядывающему виллу в бинокль. — Второго не знаю. Но то, что это Бурков, это сто процентов. Валить его нужно сразу же. Немедленно.

— Этих беру на себя, — тихо согласился Смит. — План такой. Судя по обстановке. Сейчас первым делом снимаем охранника на причале, потом с лестницы снимаем всех, кого видим сейчас. Я возьму на себя двоих в бассейне и охранника у входа в дом. Ты снимешь того, что стоит на углу, и того, что на балконе. Потом вот в том месте забрасываем верёвку с кошкой и поднимаемся на второй этаж, на балкон. Оттуда проникаем в дом. Там действуем по обстоятельствам. Можно было разделиться и одному попробовать зайти через главную дверь, но это значило сильно подставиться — там громадные окна вместо стен, и наверняка всё будет хорошо видно из дома. А они еще не спят — сам видишь.

Тут можно было согласиться со Смитом — что на первом этаже, что на втором в помещениях виллы горел свет. Похоже, находившиеся на вечеринке люди просто сменили дислокацию и зашли внутрь.

— Начинаем! — Смит показал рукой на охранника, стоявшего на причале.

Жека тщательно прицелился и выстрелил из винтовки, попав прямо в лоб. Охранник обмяк и повалился на причал. Теперь нужно не теряя времени, попасть на территорию виллы. Смит тут же стал спускаться вниз, Жека, закинув винтовку на плечо, за ним. Незаметно преодолеть нагромождение скал и зайти на территорию сахаровской усадьбы можно было, только спустившись ниже, почти до уреза воды, — там они были бы невидны всем охранникам, даже того, то стоял на втором этаже и имел хороший обзор за счёт нахождения на высоте.

Спускаться оказалось еще труднее, чем подниматься. И опять пришлось использовать фонарь, чтобы не свалиться в расщелины. Ситуацию осложняло то, что не было времени ждать — труп охранника на причале мог вызвать подозрение, если его пришёл бы менять напарник.

Но всё-таки миновали опасный участок достаточно быстро. Перебравшись через скалы, очутились на земле Сахара. Здесь берег тяжёлой техникой был расчищен от скал, и почти до самой воды была устроена красивая лужайка с рододендронами и можжевельником. Берег тоже был выровнен, выпрямлен, залит и уложен бетонными плитами, чуть не вертикально уходившими в воду. Жека подумал, что здесь, судя по спокойной воде, дно выравнивали специально. К этому месту вполне мог пристать достаточно крупный корабль, а не только небольшой катер.

Сейчас со Смитом чувствовали себя словно на операционном столе, освещённом ярким светом со всех сторон. Это внушало беспокойство. Смит махнул рукой, призывая к атаке. Теперь предстояло забраться по пологому склону вплоть до того места, откуда открывался обзор на тех, кого надо было ликвидировать в первую очередь, по плану. У Жеки это, естественно, оказался тот охранник, что стоял на балконе. Пригнувшись, Жека осторожно стал пробираться вверх по скользкой зелёной траве. Как только голова охранника показалась в пределах видимости, тут же прицелился и снял его одним выстрелом в лицо. Смит в это время начал стрелять по тем, что сидели в бассейне, и по охраннику у дома.

Убитый охранник не упал с балкона, но шум от падения всё равно произвёл, отчего тот, что стоял на углу дома, поднял голову вверх, ища источник непонятного шума, и тут же был застрелен Жекой, который поднялся ещё выше по склону. Если бы этот охранник не поднял голову, то вполне мог бы заметить Жеку и попытаться скрыться за угол, но сейчас было уже поздно.

Смит осторожно встал и, ворочая стволом винтовки из стороны в сторону, побежал к дому. Жека направился туда же по своей территории. Побежав к намеченному месту, вдавились в белоснежную стену дома и замерли. Они стояли в редком каменном простенке дома, почти целиком состоящего из колонн и стёкол. Отсюда их было видно только с моря. Или если кто-нибудь решит сделать обход дома.

Смит снял с пояса верёвку с кошкой, раскрутил её и забросил на перила балкона. Перила были из толстого стекла, и кошка лишь одним крюком зацепилась за край. Звук был громкий и неприятный — легко можно было услышать из дома. Да и стекло — материал хрупкий. Вся надежда была лишь на то, что Сахар не стал экономить на строительстве, и в плане безопасности сделал всё как положено — поставил стекло бронированное, толщиной сантиметра три-четыре. Иначе можно свалиться, а перила упадут сверху.

Перед тем как подняться, Смит дёрнул верёвку, чтобы проверить надёжность её крепления, и только после этого полез вверх. Жека страховал его снизу, и, как оказалось, не напрасно — из-за угла послышались тихие шаги — вдоль виллы кто-то шёл и что-то тихо говорил по рации. Мать твою! Засекли! Похоже, за углом дома стоял ещё один охранник, которого было не видно с моря, и сейчас он шёл сюда, услышав подозрительный шум. Следовало его немедленно ликвидировать, пока он не поднял тревогу! Но как? Охранник шёл и непрерывно что-то говорил по рации. В любом случае те, кто с ним разговаривал, услышат что-то подозрительное. Но, увы, больше никакого выхода не просматривалось. Если охранник увидит их первыми, то сразу же поднимет тревогу.

Жека посмотрел вверх, на Смита, и тот утвердительно кивнул ему головой, призывая устранить угрозу. Жека выставил винтовку перед собой, но выстрелить не успел. Они со Смитом совершили вторую оплошность — не оттащили труп убитого охранника, стоявшего на углу, ближе к дому. В таком случае он был бы почти невидим. Но тот, кто шёл за углом, увидел первым делом труп, лежавший в отдалении от дома, и крикнул. Крикнул по-русски!

— Пацаны! Тут Севу грохнули. Шухер! Тревога!

Жека упал на землю и высунул ствол в угол, подавшись вместе с ним. Там стоял здоровенный лысый шкаф в трещавшем от широты плеч пиджаке. В одной руке он держал пистолет, в другой небольшую рацию, поднеся её близко к уху. Бежать он явно не собирался, но и то, что Жека упадёт на землю и высунется на расстоянии сантиметров от земли, предположить тоже не мог, поэтому не смог среагировать вовремя. Когда он увидел и посмотрел на Жеку, чёрное дуло штурмовой винтовки смотрело ему уже в глаз.

— Пуффф… — тихо сказал Жека и нажал на спуск.

Пуля пробила голову навылет, и шкаф упал на землю. Но в это время уже начался очень большой кипеш…

Жека понял, что на балкон забраться он не сможет, не хватит времени, и придётся, как Смит и говорил вначале, атаковать дом с двух сторон, раздельно. Напарник сейчас был того же мнения.

— План меняется. Заходи с той стороны! Через главный вход, — сказал он. — Смотри в оба. Не паникуй. Отступать поздно, уже вошли и отметились. Надо работать.

Рядом с трупом только что убитого шкафа лежала рация «Уоки-токи», из динамика которой крыли отборным матом прямо по-русски.

— Макар, что там за херня у тебя творится? Наших посылать или нет? Приём! Ответь, мать твою!

Жека перешагнул и рацию, и труп, и пошёл вдоль стены и громадных окон. Стёкла были наверняка бронебойные. Прострелить их было невозможно, и Жека видел, что в доме приняли верное решение — выключили свет на первом этаж, чтобы посмотреть, что происходит снаружи. Уличное освещение работало, и теперь силуэт Жеки должен быть отчётливо виден изнутри. Предвидя это, Жека убыстрил ход и добрался до следующего простенка, образовывавшего ломаный угол периметра дома. Здесь он был не заметен, но стоять, не двигаясь, никакого резона не было. Смит говорил, что время крайне ограничено и нужно срочно заканчивать операцию.