Следом послышался низкий, привлекательный тихий смех, а затем — всплеск. Мужчина явно опустил девушку прямо в воду. Та вскрикнула, но потом рассмеялась — вода была горячей и приятной.

Райлен…

Я не сдержалась и выглянула из-за камня, отчаянно всматриваясь в их сторону. Они прибыли с освещением — с ними была небольшая жаровня на длинной цепи, уже почти потухшая, но Рей быстро разжёг её вновь. Я игнорировала голос огня, пытаясь вновь рассмотреть друга своего детства, того, с кем провела первые четырнадцать лет своей жизни.

Он был высоким — как и все северяне, и неожиданно гибким. Обнажённое и влажное мускулистое тело блестело в лунном свете, пока любовники бесстыдно ласкали друг друга, пока громко целовались. Мужская рука крепко держала женщину за затылок, сминая её волосы, а вторая ладонь была под водой.

Дорогой друг, как ты жил все эти годы? Что делал после того, как сбежал из исследовательского центра?

Как долго ты помнил меня? Почему забыл? Счастлив ли ты, нашёл ли ту нормальную жизнь, о которой мы мечтали?

Я отвернулась и начала собирать свои вещи — тряпки, одежду, хельтраву. Оденусь в другом месте, как только бесшумно удалюсь. Я не оставляла надежду напомнить Райлену о себе, поговорить с ним о прошлом, но пока не знала, насколько сильно пострадала его память. Сначала нужно было собрать больше информации.

— Погоди, Мойра, я принесу кое-что, — хрипло произнёс Райлен, но я уже не слушала их, осторожно отступая в сторону барака.

Один шаг босыми ногами по холодной земле, второй. Под ногой хрустнула тонкая ветка, но звук утонул в шелесте листьев, плеске воды и пении цикад.

А потом к моему горлу прижался нож.

Это случилось без предупреждения. Никакого движения, ни малейшего порыва ветра — ничего, что могло бы меня насторожить.

— Не двигайся, — голос Райлена раздался у самого уха.

Мужчина не стал дожидаться моего ответа и потащил меня назад к горячему источнику, где он оставил свою разгорячённую рабыню. А я про себя восхищалась тем, насколько тихо и профессионально он действовал. Уже тогда, он, вероятно, понял, что за ним следят, но ни жестом, ни взглядом не выдал себя.

Я бросила тряпки на землю, понимая, что связка трав, бинты и мужская одежда лишь усугубят подозрения. Надеялась, что он слишком занят, чтобы заметить это сейчас.

Несколько мгновений — и мои ноги вновь оказались в горячей воде, но при этом я не сводила взгляда с Райлена, а он — с меня. Мы были достаточно близко к жаровне, и только сейчас я заметила, что его глаза стали светло-серыми, совсем другими…

— Женщина, — произнёс он тихо, внимательно осматривая меня, всё так же не убирая от горла кинжала. — Кто ты и что ты здесь делаешь?

Что мне ему ответить? Стоит ли сказать, что я подруга его детства? Что если он мне не поверит, а потом и вовсе обнаружит мужскую одежду? Если верить Иво, им не раз уже пытались манипулировать таким образом.

— Отвечай! — рыкнул он, и рабыня, та самая, кого он полуобнажённой принес в крепость в наш первый день вне темницы, испуганно вскрикнула. Не привыкла слышать от него подобный тон?

— Я из деревни, — наконец спокойно ответила я, не зная, что ещё придумать. — Пришла искупаться после долгого дня. Я не ожидала никого здесь увидеть.

Я знала, что в таких ситуациях лучше не нервировать противника.

Глаза Рея сузились — он явно не ожидал такой реакции. И я с опозданием подумала, что он, наверное, прав: если бы обычная девушка из деревни оказалась обнажённой рядом с хозяином этих земель, да ещё и с ножом около горла, вряд ли она бы реагировала так спокойно. Но менять линию поведения было уже поздно.

О том, что я полностью обнажённая, я вспомнила только сейчас. Морозный ветер резко контрастировал с горячей водой, в которой стояли мои ступни, и сейчас от холода моя кожа покрылась мурашками, а соски напряглись, но пытаться спрятать грудь было неразумно — у моего горла всё ещё был его нож.

— Ты знаешь, кто я? — спросил неожиданно Райлен, поднимая прядь моих волос, осматривая её в неровном свете жаровни. — Красные…

— Да, — просто ответила я, не отводя взгляда от такого знакомого лица, думая про себя: стоит ли мне признаться? Стоит ли спросить его?

Мой короткий простой ответ вновь удивил его. Он поднял глаза, всматриваясь в меня, сузив их, словно… пытаясь вспомнить.

— Ярл Райлен, — послышался сбоку тоненький голос Мойры. Она звала Рея, явно не понимая, что происходит. Девушка была растеряна, прикрывала пышную грудь руками и смотрела на Наследника отчаянно влюблёнными глазами, желая, чтобы тот утешил её, вернулся к ней.

Но он этого не сделал. Вместо этого широкая ладонь, недавно державшая мой локон, оказалась на моей груди. Пальцы грубо сжали её, почти до боли, не отпуская. Я только сейчас осознала, что он тоже был совершенно обнажён.

И я запретила себе смотреть ниже уровня его лица.

— Почему бы тебе не присоединиться ко мне и Мойре? — спросил он.

***

Большое спасибо за награды, Natali Vostok, Ольга Акулякова

Присоединиться?

Я нахмурила брови, не сразу понимая, о чем он говорит, но Райлен решил мне объяснить. Честно говоря, лучше бы он этого не делал.

— Я заплачу тебе. Сколько ты хочешь? Десять серебряных? — его рука, лежавшая на моей груди, даже не дрогнула.

Что я могла ответить на это? Сумма была смехотворной. Я — тренированный воин, та, что кормила семью, рискуя жизнью. За защиту караванов нам платили куда больше.

Но даже если забыть о деньгах, его предложение было абсурдным. Мы не виделись десять лет. Мы чужие люди. Он совсем меня не узнавал.

Хотя этому я не удивлялась. Я сильно изменилась с тех пор, как он видел меня последний раз, в исследовательском комплексе. Тогда я была болезненной, как и все дети землян — тощей, лишённой красок, словно мышь. Но главное — мои волосы. Раньше тёмные, прямые и тонкие, теперь они превратились в ярко-рыжие, заклубились объёмными волнами.

— Не нравится моё предложение? А мне нравится то, что я вижу, — произнёс Райлен, убирая кинжал от моего горла. Только сейчас. После того как предложил мне переспать с ним и с Мойрой. Его вторая рука так и осталась на моей груди. — Я ярл этих земель, твой ярл, ты сказала, что знаешь это. Я не обижу тебя, возможно, даже помогу.

«Возможно, даже?»

— Я не хочу, — наконец сказала я, пожав плечами.

— Это из-за Мойры? — он кивнул на рабыню, которая, бедняга, совсем уже ничего не понимала. Просто спряталась в воде, стараясь скрыть наготу.

Я услышала её тихий шёпот: «Ярл Райлен», словно она пыталась возразить, но не знала, как. Её он не спросил, хочет ли она участвовать в этом… тройничке.

— Нет. Я просто не хочу, — ответила я, отступая на шаг. Холод тут же коснулся той груди, которую только что держала его горячая и твёрдая ладонь. — Я хочу вернуться домой, у меня был долгий день.

Отвечала механически, сама не осознавая до конца свои чувства. Десять лет разлуки, и наш первый разговор превратился в это. Бред какой-то!

Но Райлену мои слова были безразличны. Он сделал шаг вперёд, прижимая меня к себе. Его тело было горячим, напряжённым, и…

О да, он был сильно возбуждён, в этом не было сомнений. Холодный кончик кинжала коснулся моей спины, но он держал его не угрожающе, отвёл в сторону. Зажатая между раскалённым, словно печь, телом обнажённого мужчины и лезвием кинжала, я ощутила неожиданную слабость. Дыхание перехватило.

— Нам не обязательно делать это втроём. Ты можешь остаться в крепости, где условия будут намного лучше, чем в деревне. Тебя накормят, как принцессу, а потом...

— Я не хочу, — перебила я его ледяным голосом, чувствуя, как внутри просыпается глухая обида.

Я не видела его десять лет. Я помогла ему сбежать, оставшись одна, совсем одна, без единственного человека, которого считала своей семьёй. Он просто забыл обо мне, пока я подвергалась жестоким экспериментам, пока Доктор Ларссон проводил на мне свои отвратительные тесты, брал столько крови, сколько возможно, пока я не могла подняться сутками. Проверял, как я выживу в огне, в холоде, в ужасных условиях. Всегда одна, окружённая только охраной, готовой вырубить меня в любой момент.