Рядом девушка, кажется ведьма с моего курса, бросилась на шею боевику с криками: «как же я скучала». И опять поцелуй. Я точно у школьных ворот или все же остановилась перед алтарем для бракосочетания? Хотя, может быть, король перед смертью подписал указ, окончательно освобождающий магов от всех правил и норм?

Чужие страсти окончательно отвлекли, и я уже спокойно пошла к себе в комнату. Рид занес багаж, мы немного поговорили и он ушел. А через пять минут появилась Лил. Шумная, веселая, с блестящими глазами и множеством вопросов. Все ли эльфы, как Салгант или еще симпатичнее? Нашла ли кого-то? Почему не поцеловала? О конфузе с этой приметой я промолчала, вместо этого в красках рассказала о турнире. В общем, ее интересовали только эльфы, и как-то между прочим моя практика. Призраки ее впечатлили намного меньше, чем моя эльфийская сестра.

— А у вас как?

— Практика, как практика, — вздохнула Лил. — Боевиков увезли, а мы остались. Ведьмаки с третьего курса пытались над нами шутить. А так… Скучно было.

— А как же сногсшибательная любовь Ильима? — спросила, а Лил сразу фыркнула, пожала плечами и еще раз фыркнула.

— Я совсем не против Аннеты, но Ильим, вообще, стал другим. Только с ней. Обедает, гуляет, разговаривает.

— Ты с Витором тоже много времени проводишь, — меня она не услышала.

— Представляешь, он даже с ней в пару встал, чтобы сложные зелья варить. Друг называется. Не хочу даже обсуждать. Ты лучше скажи откуда у тебя мужской плащ? — хитро улыбнулась Лил, показывая пальчиком на скатанный тюк. И как только увидела?

— Выиграла у Фицуильяма в скир.

— У графа? — огромны глаза сильнее округлились. — Это серьезно. Он не влюбился часом?

— Я вообще сомневаюсь, что он способен на такое непотребство, — чуть не поперхнулась я. — Может быть, если бы я умела говорить о погоде… При этом думал бы: «этой особой вполне можно увлечься, чтобы в свете не судачили, но перед тем ей надо бы подтянуть вышивание». Ты об эльфах, кажется, хотела поговорить.

— Да, — кивнула Лил не прекращая улыбаться. — Но такие плащи просто так не проигрывают, верь своей подруге.

— Я хорошо играю в скир! Не хочешь узнать что-нибудь про эльфов?

— Хорошо, — легко согласилась Лил. — Кто лучше эльфы или граф?

— Эльфы, — быстро ответила, стараясь, вообще, не думать о графе, придумала тоже… влюбился. — Они очень живые и как люди. Точнее, как адепты. Любят эль, потанцевать и посмеяться.

— И все? Как же флёр таинственности, высокомерие и тайная страсть к стихам? Врут?

— Высокомерие, может быть, чуть-чуть у некоторых. Насчет стихов не знаю, спроси у Салганта. Только если он их пишет, попроси не читать… А то как представлю эльфа в образе трагически гибнущего рыцаря, через забрало шлема читающего стихи, так плохо становится.

— Поэты чаще стихи читают в рубашках с жабо, а не в шлемах, — деловито выпятила губу Лил.

— Это еще хуже. Эльф в жабо и шлеме… Я поседею.

До глубокой ночи мы рассказывали друг другу глупости. И только, когда в комнате сами потухли магически лампы, поняли что давно пора спать.

А на следующий день за завтраком я быстро поняла, почему Лил обижается на Ильима. Вместе с Аннетой они вроде бы сидели с нами за одним столом, но никого не замечали. Склонив друг к другу головы, они тихо над чем-то смеялись. Девушка иногда заливалась румянцем и мило опускала глаза. Всегда серьезный Ильим называл ее Нети, чистил для нее мандарины и даже сам кормил.

— Меня сейчас стошнит, — Лил завтракала без Витора, боевиков с самого утра отправили на построение, и возможно, оттого была не в настроении.

— Знаешь, есть зелье от колик на основе ползущего корня, говорят, оно помогает и при тошноте.

— Ты специально? Я и так есть не могу, — Лил отодвинула от себя компот.

Считается, что вареный ползущий корень пахнет землёй, но никого обманывать не будем, пахнет он в лучшем случае нечищеным коровником. Возможно, поэтому и помогает. Как представишь запах, сразу перестает тошнить, ну, или наоборот, проблема сама как бы выходит наружу. Но я пожала плечами и тоже отставила свою кашу. Ильим, кажется, слегка прикусил ухо своей девушке, когда что-то шептал. Есть, думать о коровнике и смотреть на эту милейшую пару одновременно, было невозможно.

Не сговариваясь мы с Лил поднялись и направились к тренировочному залу. Сегодня почему-то первой парой поставили боевую практику для всех. Опять боевики и ведьмы первого и второго курсов, смешанные четверки и мы с графом.

В зал быстро набились адепты. Одновременно со звонком появился профессор Астер и незнакомый лысый мужчина.

— Сегодня все будем изучать несколько заклинаний из программы боевых магов второго курса, — заговорил профессор. — Основная масса ведьм и ведьмаков, к сожалению, не сможет ими воспользоваться, поэтом я буду тренировать с вами тройной щит. Остальные займутся арканами под руководством профессора Эрвира.

Кажется, именно с ним боевики проходили практику. Кряжистый мужчина кивнул и замер, цепко разглядывая наши ряды. Неприятный взгляд.

— Итак, — Астер вынул из нагрудного кармана лист. — Я называю имя, и адепт становится по правую руку от меня. Ильим Алиэ, Энни Листим, Арейна Вуд, Джастин Конт Эзра Фарун.

Он перечислил тех, у кого получалось сформировать не менее шести пульсаров подряд. Сильные ведьмаки и ведьмы, которым поддается чуть больше магических заклинаний. По-моему, только мы без проблем создавали серии пульсаров. А два ведьмака второкурсника, вообще, были одними из лучших в четверках и сейчас их команды, так же как связка Ильима сражались за выход в заключительную стадию школьного турнира.

Конечно, чтобы хорошо выступать в четверках они знали больше полезных заклинаний, чем мы. У Ильима, например, были постоянные тренировки с второкурсниками. Но аркань это на самом деле сложная штука, где вся суть в силе. Если ее много, они получаются довольно легко. Но если нет, то обычная воздушная петля просто растворяется. Мы с учителем несколько раз пробовали, но он решил, что тройной щит в жизни девушки пригодится больше, чем аркан.

Астер ушел к ведьмам и ведьмакам, а с нами остался новый профессор. Он оглядел нашу ведьминскую пятерку, задержался на рыжей Энни и недовольно вздохнул.

— Адепты, показываю один раз. Вы смотрите и запоминаете. Потом тренируетесь с мишенью. Притянете ее на аркане два раза подряд, буду считать, что научились, — громко начал он. — Пока я вожусь с перваками, боевики второго курса тренируют двойной аркан.

Он раздал нам бумажки с заклинанием и сразу показал плетение. Его кисть плавно изогнулась, и мишень протащило через зал к его ногам. Все. Демонстрация завершена.

— У вас полчаса на тренировку, потом спарринг.

И, развернувшись, он пошел к второкурсникам. Некоторое время мы переглядывались, а потом Майлз бросил аркан. Его мишень немного проехала вперед, но заклинание развеялось. Да уж, просто не будет.

Вслед за Майлзом и другие боевики принялись шептать. И они худо-бедно справлялись через раз. А вот мы, привыкшие, что наша задача щиты и пульсары, ничего сделать не могли. У меня получалась петля, но для того чтобы набросить ее на мишень чего-то не хватало. Даже двое ведьмаков со второго курса не преуспели.

— Как у тебя вообще получается петля? — тяжело дыша, спросил красный Ильим.

— Мой учитель говорил, что у петли главная хитрость в силе. Читаешь и сразу вливаешь, сколько можешь и держишь этот уровень до последнего звука. Когда у меня совсем не получалось, и силы рассеивались, давал понюхать крепленого вина или зелья для восстановления сил, приготовленное его другом заслуженным боевым магом.

— Это случайно не то, после которого сами маги вдохнуть не могут? — спросила, стоящая рядом Энни.

— Да, и в этом, по словам учителя, его главное достоинство. На задержке дыхания все заклинания попадают в цель, — улыбнулась, повеселевшей Энни.

Арканы, сплошные арканы. Мы с Ильимом даже решили попробовать на людях. Ну, а что? На мне щит, на нем щит. Вдруг, мишень просто не поддается? Мы с ним особенно не разговаривали, все силы уходили в заклинания. Он вроде бы старался, но все же был рассеян. Нет-нет, да и поворачивал голову к тренирующимся ведьмам. Так что о концентрации говорить не приходилось. Да и на людях аркан распадался еще быстрее, чем на мишенях.