Можно было бы часть забот переложить на плечи Глэдис и Рида. Но Глэдис была всего лишь экономкой. Она знала, как надо содержать такой большой дом, как мой, представляла где, что находится, сколько у нас в подвалах добра, платила наемным слугам из выделенных денег, да и только. А на Рида вешать что-либо еще было слишком. Он и так выполнял больше, чем любой дворецкий. И мне об этом, кстати, напомнили, когда я попросила оставить приходно-расходные книги у Рида.

Мой управляющий, теперь бывший, довольно бесцеремонно написал, что если доверять слугам самые важные документы, можно прослыть никчемным работником. Так что теперь я спешно собиралась на встречу с моим управляющим из-за чего прогуливала зельеварение.

В городок я приехала к обеду и, поправив шляпу, направилась в чайную рядом с площадкой для остановки дилижансов. Управляющий заехал сюда по пути на новое место работы и, видимо, встречался со мной во время короткой стоянки дилижанса.

Господин Верное, сухой мужчина с маленькими глазками нашелся сразу за дверью. Он восседал за первым столиком, постукивая пальцами по сложенной газете. Увидев меня, он вежливо склонил голову и сразу нагнулся к саквояжу, из которого достал увесистые книги и несколько пухлых конвертов, запечатанных сургучом.

— Рад вас видеть в добром здравии, — быстро проговорил он, как только я села и сразу перешел к делу — Расходная и приходная книги, пакеты документов на каждого арендатора. Договоры почти все бессрочные, кроме одного с господином Фредериком. Договор аренды истекает через полгода. Он несколько раз изъявлял желание выкупить надел, но пока аренда для вас была выгоднее.

Он пододвинул стопку ко мне, а я нерешительно взяла верхнюю книгу о доходах и рассеянно перевернула несколько страниц. До этого я никогда не видела этих книг, да и с самим управляющим встречалась раза четыре за всю жизнь. Хотя он служил у меня около семи лет. Но мне в целом все эти денежные вещи были неинтересны, да и какая нормальная девушка будет сверять суммы, если есть верховая езда, ружьё и магия?

Поэтому просмотрев для приличия первые страницы, я подняла голову. Цепкий взгляд управляющего оторвался от листов, которые я переворачивала. Он с явным неодобрением еще раз посмотрел на закрытые книги. Его великая ценность не получила от меня и десятой доли необходимого почтения.

— Расскажите, пожалуйста, в двух словах о моих делах. Мне стоит переживать по поводу арендаторов? Они исправно платят ренту? — я выпрямилась, и сделал серьезное лицо, стараясь подражать Глэдис, когда она разговаривает с наемными работниками.

— Да, все платят как надо, раз в полгода по договору. Кроме господина Фредерика, он вносит платежи каждый месяц, но у него и договор не бессрочный, — управляющий замолчал и нетерпеливо стукнул пальцами.

— Может быть, порекомендуете, кого-то на свое место? — этот вопрос Глэдис задавала всем хорошим работникам, когда они просили расчет.

— Я могу говорить откровенно? — спросил он, без интереса наблюдая за мной.

Кивнула, а он глубоко вздохнул:

— Доход вашего имения не позволит нанять грамотного управляющего. К вам придут либо недоучки, либо аферисты. Хотя Монкерью вполне может сделать невозможное. Но я бы на это все же не рассчитывал.

— Дела настолько плохи? Вы же говорили, что арендаторы исправно платят.

— Ваше имение находится на самообеспечении, не пугайтесь. Но оно практически не приносит дохода. Чтобы на нем зарабатывать многое надо изменить.

— Нс чего нужно начать?

Маленькие глазки прищурились, а потом он еще раз глубоко и тяжело вздохнул, как будто сетуя на мою недогадливость:

— Со свадьбы, — он опять нетерпеливо постучал пальцами. — Мой вам совет, выходите замуж. Вы девушка с неплохим приданым, а если корона вернет вам деньги, то даже более чем неплохим.

— И все же, если пока отложить тему свадьбы. Что нужно изменить?

— Слишком многое. Взвесить выгоды аренды и продажи земли, пересмотреть ренту и структуру выплат. И это если не вдаваться в хозяйственную часть и не думать о ремонте зернохранилищ Эта работа ни одного месяца, а скорее двух-трех лет. И этим должен заниматься хороший управляющий. Или муж.

— Я вас поняла, — хорошо, еще не предложил сразу кандидатуру Фредерика, я с раздражением выдохнула и с вызовом посмотрела ему в глаза. — Вы говорите о замужестве, как о единственном выходе, но я сильная ведьма и могу найти работу.

— Вы пока учитесь, — не обращая внимания на мое негодование, ровно возразил он. — Даже если найдете подработку, вам будут платить гроши, на которые вы не сможете нанять ни управляющего, ни что-то обновить в своем хозяйстве.

Мы смотрели друг другу в глаза и внутри у меня все скребло, а спокойствие моего бывшего управляющего только сильнее распаляло злость, и я не сдержала едкого вопроса:

— Интересно, почему же вы, как управляющий не занимались теми проблемами, о которых сейчас мне говорили?

— Милая девушка, чтобы заниматься реструктуризацией, одного управляющего мало, — с неприятной улыбкой проговорил он. — Нужен хозяин, который решит, что он хочет делать со своими полями — сеять, отдать под выпас, распродать или построить что-то. Тот, кто решит, а потом возьмет на себя юридические аспекты, у меня подобного права никогда не было. Для вашего отца было важно, чтобы имение себя обеспечивало, остальное его не интересовало. Не моя беда, что он не успел к моменту своей кончины сговориться о вашей свадьбе и решить разом все ваши девичьи проблемы. Теперь позвольте откланяться, мне пора.

Незаметно скривившись, он кивнул мне на прощание и, подхватив саквояж, вышел на улицу.

В сердцах я стукнула по столику. Я не была против замужества, но когда так навязчиво вам говорят, что без мужа вы пустое место, откровенно хочется дать в глаз, точно как мой учитель, предпочитавший заканчивать неприятные разговоры кулаком.

Даже если не думать о том, что я, как и многие, хотела выйти замуж по любви, по словам моего бывшего управляющего, выходило что любой мужчина, будет лучшим хозяином, чем девчонка. Сжимая до скрежета зубы, я вышла на улицу, и громко стуча каблуками, пошла вперед.

Солнце медленно ползло к закату, и на неровных мостовых вновь замерзли лужи. Легкий мороз давал понять, что весна пока откладывается. Но я почти не чувствовала холода. Шла вперед, по-военному чеканя шаг, и никак не могла успокоиться, придумывая все новые способы почти убийства моего управляющего. Внутри крепло чувство противоречия. Я еще покажу этому вшивому мужичку, какими умными могут быть незамужние девушки. И я смогу сама заработать, и нанять управляющего, и, вообще, мое имение еще станет одним из самых процветающих.

Злость перешла в жажду деятельности. Размашистым шагом я, как зверь в клетке ходила по улицам и искала кого-нибудь, чтобы показать насколько я могу быть хорошим работникам. К несчастью никто не попадался. Возможно, некоторые даже побаивались девушку в шляпе, рассекающую улицы шагом взбунтовавшегося пехотинца. В лавке специй, где висело объявление, что ищут ведьму для разовой работы, от меня даже закрыли дверь. Слишком неотвратимо я надвигалась на маленького хозяина, не переставая разминать пальцы. Готовилась к колдовству, чтобы показать умения, но меня превратно поняли.

Искать подработку оказалось весело, я даже пожалела, что со мной нет Ильима и Лил. Им бы тоже понравилось, хотя наш ведьмак, конечно, сначала бы делал вид умного и примерного парня.

На улице стемнело. Во многих лавках закрывали витрины, в домах зажигали огни, а над мощеными дорогами вспыхивали магические фонари. Сейчас ночь надвигалась не так быстро, как в начале зимы, но по-прежнему она оставалась чернильно-темной.

Я шла по узкой улочке в стороне от центра города и разглядывала низкие домишки в свете редких огней. Впереди чернел провал без намека на освещение, и я предусмотрительно свернула на более широкую улицу, рассматривая витрины. За пару часов, что я бродила, стало ясно, что многие ищут работников, просто развешивая объявления на витринах. Конечно, это не касалось домов готового платья, расположенных на главной улице, где витрины моют несколько раз в день и хвастаются друг перед другом магической защитой. Но лавчонки с одним окном или просто вывеской пестрели разными бумажками.