Осторожное покашливание заставило министра замолчать и обернуться к послу Германии, которого пригласили на это совещание специально.

Фридрих фон Эйзенбах был назначен в Москву не так давно, однако успел побывать на нескольких официальных приёмах и даже посетить несколько встреч — как с местным дворянством, так и с представителями других стран.

На лице подтянутого седого мужчины, словно высеченного из мрамора, читалось равнодушие. Когда-то светлые волосы он поправил рукой, прежде чем заговорить:

— Прошу прощения, что вмешиваюсь, ваше императорское величество, но слова вашего министра иностранных дел прозвучали так, как будто Германия ведёт какую-то войну с Российской Империей, — ровным тоном произнёс он. — А я, прошу заметить, не осведомлён о подобном. Зато мне поручено донести волю кайзера до вас, ваше императорское величество. Как две передовые страны нашей планеты, имеющие выходы в иные миры, мы должны действовать сообща, а не конфликтовать. И до сего момента я, как и мой кайзер, считал, что мы сотрудничаем, а не враждуем. Потому для меня очень странно сейчас слышать инсинуации о военном участии бундесвера в Аэлендоре, порталы в который имеются только на территории Российской Империи. Прошу меня простить, ваше императорское величество, но это звучит так, будто Москва хочет спровоцировать Берлин на конфронтацию.

Монарх улыбнулся кончиками рта и откинулся на спинку трона. Вместо него слово взял Борис Емельянович, стоявший по правую руку.

— Ваша светлость, уж не хотите ли вы сказать, — с хищной улыбкой произнёс начальник государственной безопасности, — что люди, которые носят немецкую военную форму современного образца в Аэлендоре, а также тяжёлая техника, только три месяца назад сошедшая с конвейера концерна «Крупп-Шварцшилд», являются нашей выдумкой?

Посол ничуть не изменился в лице. Переведя взгляд на собеседника, он покачал головой.

— Вы не хуже меня знаете о существовании так называемых ЧВК, которые могут носить какую угодно форму. А что касается вооружения немецкого производства, то могу вас заверить — Германия не поставляет эти образцы вообще никому, его даже к демонам не переправляют во избежание, — заявил посол. — Однако я допускаю, что какая-то корпорация вполне могла совершить промышленный шпионаж и начать выпуск наших разработок на своей территории. Опять же, прошу заметить, это не снимает вопроса о том, каким именно образом техника и люди были переправлены в Аэлендор, ведь единственный портал, насколько мне известно, находится где-то в Сибири и хорошо охраняется передовыми частями русской армии.

— Что ж, если это, — Борис Емельянович достал уже свою папку и повёл ей по воздуху, — всего лишь выдумка, как вы, ваша светлость, объясните, что на некоторых трупах имеются удостоверения личности офицеров действующей армии Германии? А кроме того, мы собрали обширную базу материалов ДНК. С трупов, естественно. По самым примерным подсчётам на территории Аэлендора уже нашло смерть больше тысячи немецких солдат разного звания.

Его императорское величество поднял руку, прерывая разговор. Со скучающим лицом государь повернулся к Фридриху.

— То есть, фон Эйзенбах, вы утверждаете, что это — не ваши люди и не ваша техника, правильно я понял? — уточнил он.

— Совершенно верно, ваше императорское величество, — поклонившись, как того требовал этикет, ответил посол.

— Что ж, будем считать это официальной позицией Берлина. В таком случае, раз это не граждане Германии, то и ваше присутствие здесь излишне. Благодарю за то, что уделили нам время. Передавайте моё пожелание здоровья кайзеру.

— Всенепременно, ваше императорское величество, — отозвался посол и двинулся к выходу.

— Боря, передай нашей армии, пусть развёртывают тактические ядерные боеприпасы, — произнёс император. — Я хочу, чтобы места дислокации этих предателей человечества были выжжены дотла.

— Будет исполнено, ваше императорское величество, — отозвался начальник государственной безопасности.

— Постойте! — резко обернувшись, воскликнул так и не успевший уйти посол Германии. — Вы не можете применять такие боеприпасы, ваше императорское величество! Вы нарушите международные договоры между…

— Это не граждане Германии, — как от мухи, отмахнулся государь. — Международные договоры не имеют юридической силы в отношении наёмников. Вы сами сказали, что это представители частной военной компании, а это значит, что они наёмники, то есть занимаются деятельностью, которая преследуется по всему земному шару.

— Но ведь это всё ещё люди! — возразил Фридрих фон Эйзенбах.

— Они перешли на сторону врага Российской Империи, так что это предатели рода людского, — покачал головой монарх. — Я вижу, что для вас это удивительно, посол, но я только что получил от вас подтверждение, что этот контингент неизвестного происхождения не имеет никакого отношения к Германии. Ну а если вдруг один из лагерей этих наёмников окажется связан с Германией несанкционированным мной порталом в Аэлендор… Что ж, мне всё равно, куда упадёт ядерный пепел.

— Мне нужно связаться с кайзером, — побледнев больше прежнего, пробормотал фон Эйзенбах, — прошу меня простить.

Он практически вылетел из зала и потому не услышал, как император рассмеялся ему вслед.

— Полагаете, поможет, ваше императорское величество? — спросил монарха министр иностранных дел.

— Обязательно, — подтвердил государь. — Наши люди уже установили — где-то в Европе существует стабильный портал с Аэлендором, частоты совпадают с нашим. Увы, навестись точечно не получается. Впрочем, теперь это особого значения не имеет. Ящик Пандоры открылся, и нам остаётся только черпать из него до дна.

На несколько секунд в зале установилась тишина. Наконец, монарх поднялся с трона и обернулся к главе государственной безопасности.

— Боря, проследи, чтобы наш дорогой посол получил все вещественные доказательства присутствия бундесвера в Аэлендоре. И напомни, что мы осветим эти сведения в официальных СМИ в течение шести часов. Если же кайзер отзовёт своих людей, я готов пересмотреть своё решение.

— А как же ядерные боеголовки, государь? — уточнил Борис Емельянович. — Мне приказать их переброску?

— Пока нет, — покачал головой его императорское величество. — Но учения провести с полной имитацией того, что процесс идёт, непременно распорядись. Пусть арийцы как следует начнут бояться за свои белые задницы. И включат голову, чтобы понять, на кого вздумали руку поднимать.

Аэлендор, Элендор. Ярослав Владиславович Князев.

Подобраться под заклинанием невидимости к месту отдыха эльфийских чародеев было не так чтобы сложно, просто очень долго. Охранными чарами ушастые не пренебрегали. Так что пришлось навесить на себя метку, снятую ещё у того лагеря, где мне впервые встретились немцы. Так, по крайней мере, система развешанных по всему периметру заклинаний не забила тревогу, когда я ступил на охраняемую территорию.

За это время маги никак не показали, что знают о моём выживании. Вместо этого они проводили подготовку к некому ритуалу. Рассмотреть, что конкретно чертят на земле чародеи помоложе, было невозможно, а дрона я с собой не захватил. Однако, подобравшись поближе, я рискнул взобраться на дерево, чтобы оценить узор с высоты.

И совсем не обрадовался.

Чары, к которым готовились ушастые ублюдки, не имели ничего общего с магией Аэлендора. А вот демонические рисунки в сложной геометрической фигуре присутствовали в изобилии.

— Скоро вы закончите? — услышал я недовольный мужской голос и повернул голову в ту сторону.

Из шатра, укрытого ветками так, что он сливался с естественным подлеском, выглянул широкоплечий эльф в накидке «Серебряного рассвета». Вот только если раньше мне попадались довольно дешёвые ткани — по местным меркам, разумеется, — то этот представитель террористов был одет едва ли не как император.

Парадный наряд, с золотом и драгоценными камнями, привлекал внимание. Но стоило присмотреться, как становилось ясно — не это главное в облике фанатика. Его лицо, как и у всех представителей эльфов, было красивым, но в глазах вместо белка пульсировала настоящая тьма. Она оставляла за собой едва уловимый флёр демонического присутствия, когда террорист двигался.