Он на миг застыл, словно не ожидал такого вопроса. В его взгляде мелькнула тень — то ли сожаления, то ли злости. Писарь опустил глаза, сжал флягу в руке, и, когда снова заговорил, в его голосе звучало разочарование.

— Я уже дал тебе все ответы, Оливия, — произнёс он тихо, не поднимая взгляда. — Я думал, ты умнее.

Я моргнула, глядя на него сквозь пелену боли и усталости.

— Я поняла ваш страх, — сказала я, стараясь, чтобы голос звучал ровно. — Понимаю, что с Тёмными магами обращаются несправедливо. Но это ведь не повод…

Он резко поднял голову. В глазах сверкнула ярость, вспыхнувшая мгновенно, как пламя.

— Не повод⁈ — сорвался он. — Оливия, мы — потомки богов! Это не сказки, не выдумки храмовников! Мы — настоящие наследники силы! Такие как мы должны править!

Он встал, нервно прошёлся по комнате сарая, как зверь, запертый в клетке.

— Все эти лорды, эти герцоги… они лишают нас силы! Они не дают нам земли, не делятся властью! Мы, маги, вынуждены довольствоваться вассальными титулами. Должностями, которые нам были пожалованы захватчиками и самозванцами.

Он повернулся ко мне, лицо искажено гневом.

— Они создали Орден, который торгует нашими женщинами! Отдают их в браки нужным родам, чтобы получать от них детей с сильной кровью. А потом используют эту кровь, чтобы сковывать нас заклятиями, лишать силы, подчинять!

Я поняла, что он говорит о магическом браке — о тех союзах, где служители Ордена сами выбирают семьи, обязанные предоставить дочерей. В этом, пожалуй, был свой смысл: ведь так женили в основном дочерей магов, усиливая их род или отдавая в семьи сеньоров. Так или иначе наши семьи были на учёте.

Но я не видела в этом того зла, о котором говорил он. У нас всё равно оставался выбор — не больше и не меньше, чем у других женщин.

Однако спорить с ним не хотелось. Я лишь кивала, молча соглашаясь, позволяя ему думать, что я разделяю его убеждения.

Он вскочил, сжимая кулаки так, что побелели костяшки.

— Ты не видишь в этом несправедливости⁈ Чтобы просто пройти на твою церемонию, мне пришлось платить им! Хотя герцог получил шанс на невесту просто так!

Я молча кивнула.

— Вижу, — тихо ответила я. — Но это… такой порядок.

— Порядок⁈ — он почти выкрикнул. — Порядок, где боги склоняются перед обычными людьми⁈

Он сделал шаг ко мне, и в его взгляде мелькнуло нечто безумное — смесь веры, боли и фанатизма.

— На Севере, за стеной, у таких, как мы, больше прав. Там не прячут свою силу, там служители ложных религий не приковывают цепями магов!

— И какая же там власть у таких как мы? — спросила я, вспоминая строки из книги «Кровь и Дух», где описывались пугающие доктрины северных земель.

Дербиш замер на секунду, потом улыбнулся.

— Абсолютная власть сильнейшего, — сказал он тихо, почти благоговейно. — Мы — высшая раса, Оливия. Нам принадлежит всё, что живёт и дышит.

Он снова поднёс мне кубок, поддерживая за подбородок, и заставил сделать глоток.

— Оливия, — тихо сказал он, — я понял… Это ты, думал, может твоя сестра, но это ты — та, кто провернул время вспять. Это редкий дар. Очень редкий. Тебе будет дано особое место. Там, за стеной, тебе будут рады.

Я смотрела на него, чувствуя, как от отвращения сжимается горло.

— Значит, у меня будет власть и привилегии. — подытожила я спокойным голосом. Лорд Дербиш лишь кивнул.

— Значит, у меня будет право уйти? — спросила я с недоверием. — Тогда почему мои руки связаны сейчас?

Он не отвёл взгляда.

— Ты бы позвала стражу за нами.

— Из закрытой конюшни? — я чуть усмехнулась, чувствуя, как сухо потрескались губы. — Не раньше утра. Вы бы успели скрыться.

— Зачем вы меня везёте на Север? — добавила я, пользуясь его растерянностью. — Или… вы просто оставите меня здесь?

Раздался тихий, насмешливый голос, прерывающий наш диалог:

— О, великая тьма, даже она не купилась на эту ложь…

Я обернулась. Из глубины сарая, вышла женщина. Когда свет коснулся её лица, я замерла.

Ну конечно, Лиззи Сарз.

— Я всегда знала, что ты подлая, — прошептала я. — Как же я могла выпустить тебя из виду так надолго…

Лиззи усмехнулась, она смотрела на меня сверху вниз, снисходительно, почти с жалостью.

— И что из сказанного — ложь? — спросила я, когда девушка подошла к нам достаточно близко.

— У нас действительно есть власть и привилегии за стеной.

— Значит, у вас они есть, — я смотрела на неё с презрением.

— Да, — кивнула она. — Только твоя судьба не столь радужна. Нам нужна твоя сила, Оливия. Ты снова повернёшь время вспять. В прошлый раз наша жизнь сложилась лучше — ты всё испортила, вот тебе и исправлять.

Если получится… если переживёшь это… если тебе хватит сил, — с особым, почти злорадным задором произнесла она, растягивая слова, будто наслаждаясь каждым из них.

— Перестань, — раздражённо бросил лорд Дербиш, всё ещё промакивая моё лицо.

Я попыталась отклониться, но он удержал меня за подбородок.

— Почему вы сами не сделаете это? — выдохнула я. — Вы ведь знаете, как работает магия. Лучше, чем я.

Я посмотрела на лорда Дербиша, стараясь поймать его взгляд. Молча, без слов, я умоляла его сказать правду. Хоть раз — без тайн, без недомолвок.

Он понял. Вздохнул и, не отводя глаз, тихо заговорил:

— Лишь единицы способны вернуть время. И чаще всего — только один раз. Они возвращаются в то мгновение, когда всё можно изменить. Но, Оливия… не все помнят прошлое. У тех, кто не обладает подобной силой, остаются только смутные тени — воспоминания, похожие на сны, на дежавю.

Он опустил взгляд, словно стыдясь признания.

— Я лишь чувствую, — продолжил он, — что некоторые события уже происходили. Иногда вижу их как отголоски, слабые видения. Но редко. Если повезёт.

Он протянул руку, осторожно провёл пальцами по моим волосам и тихо добавил:

— Чем сильнее маг, тем больше он помнит. Но чаще всего даже сильные маги помнят только то, что связано с ними напрямую, только то, что совершили они сами. Например, я точно знал, что отравленная ткань не приведет к успеху, не развяжет войну между Югом и Королевскими землями, только направит герцога по нашему следу. Я эту часть изменил.

Дербиш, всё так же с осторожностью и заботой, помог мне сесть удобнее. Его прикосновение было нежным, но я чувствовала лишь злость и отвращение. Я не знала, зачем он это делает — утешает ли он меня, или готовит почву для большего преступления.

И тут в разговор вновь вмешалась Лиззи. Её голос, холодный и колкий, разрезал воздух, как лезвие.

— Вот лорд Форш, например, аж из дворца сбежал, — сказала она, усмехнувшись. — Слабый маг. Но, видимо, почувствовал, насколько он был несчастлив с тобой.

Она указала на меня, её тон был насмешлив, но в глазах сверкнула злость — затаённая, старая, словно личная обида стояла между нами.

Они оставили меня сидеть на старом мешке с сеном — одну, в полутьме, а сами ушли в другую комнату и через щели ко мне проникал лишь тусклый мягкий свет.

Мне оставалось лишь обдумывать всё, что услышала. Всё, что я теперь знала.

Я понимала: убивать они меня не собираются.

Нет — они слишком дорожат моей жизнью. Они везут меня на Север.

И если я погибну… если вдруг смерть вернёт меня обратно, как прежде, то я вернусь не в день заключения брака, а во двор королевского замка. И первым своим действием, я сдам их герцогу. Сразу побегу к нему, избегая похищения. Я получу шанс исправить всё.

Но если хотя бы часть сказанного ими правда… если действительно я могу умереть навсегда— проверять судьбу не хотелось. Не хотелось узнавать, хватит ли у меня сил на второй раз.

Я обхватила колени, стараясь дышать ровно. Боль в голове немного стихла, но внутри нарастал другой страх. Страх перед Севером.

Я не знала, что ждёт меня там, и именно это пугало сильнее всего. Они говорили, что на Севере у таких, как я, больше прав. Но я читала «Кровь и Дух». Я помнила строки о запретных ритуалах, о попытках вырвать силу из живого мага, о преступлениях против людей.