Я окинула комнату взглядом — и нашла Ариану. Девушка сидела у дальнего стола, в тени тяжёлой портьеры, и наблюдала за игрой.

Среди прочих игроков за столом с ней были леди Эльна, графиня Дюран, и старшая придворная дама принцессы — женщина с благородной осанкой, с проседью в волосах, но с ясными, живыми глазами. Она была очень мудрой женщиной, и, пожалуй, именно она задавала тон всей компании.

Компания достойная, — отметила я про себя. Даже похвалить можно Ариану — и за выбор подруг, и за выбор занятия. Но… что-то было не так.

Я не могла понять, что именно тревожит меня. Никаких странных звуков, запахов, движений. Всё было как всегда — тихие улыбки, обмен репликами, звон фишек. Дамы с мужчинами, слуги ничего неправильного или неприличного.

Но ощущение — липкое, тревожное, почти осязаемое чувство — никуда не исчезало. Интуиция снова кричала, что здесь что-то не так.

Я прищурилась, переводя взгляд с лица на руки Арианы, с её плеча — на платье.

И тогда заметила: лёгкий дымок, почти невидимый, струился от подола её юбки.

Тончайшая нить тьмы — как едва различимая паутина — тянулась вниз, едва касаясь пола, и таяла в воздухе.

Я замерла, не веря собственным глазам. Сначала подумала, что ошиблась — может, игра света, свеча, тень. Но нет. Дым действительно шёл от юбки её платья. И Ариана будто старалась скрыть это: двигалась чуть сдержаннее, то и дело поправляла складки ткани, она прятала там что-то — что-то, что не должно было быть здесь.

Я стояла в дверном проёме, стараясь не привлекать к себе внимания. С этого места было удобно наблюдать за всем, оставаясь в тени, — и я не собиралась вмешиваться. Мне просто нужно было понять, что происходит.

Ариана сидела спокойно, казалось бы, полностью увлечённая разговором. Но в следующую секунду она резко вскочила, так стремительно, что стул чуть не опрокинулся. Девушка хаотично махала рукой, отбиваясь от какого-то насекомого, её юбка задела край стола, фишки рассыпались, и девушка, извинившись, сделала неловкий шаг назад — прямо на проходившего мимо графа Дюка.

Тот держал в руках бокал с напитком, и видимо, мужчина был слишком увлечён шумной партией в Оборону Короля, что до происшествия, казалось, его взгляд был неотрывно прикован к игральному столу.

И разлив напиток, мужчина всё еще прислушивался к голосам за своим столом, не собираясь уделить должное внимание юной леди. Он пробормотал что-то с раздражением, бросив быстрый взгляд через её плечо:

— Вы выбрали удачное время для неловкости, — заметил он с оттенком недовольства, возвращая внимание к столу, где его союзник делал очередной ход.

— Простите, милорд, — поспешно произнесла Ариана, опуская взгляд. — Вы можете продолжать игру, я… я принесу вам напиток.

Её голос дрожал — чуть заметно, но я услышала это даже сквозь шум комнаты.

На первый взгляд, в этой сцене не было ничего необычного. Обычная вежливость, неловкая попытка юной девушки загладить свою вину, заслужить внимание уважаемого вельможи. Но почему же я чувствовала, что именно сейчас я должна быть внимательной?

Я чувствовала себя неестественно, стоя в дверях, словно подглядывая за личным общением других людей.

Ариана направилась к буфету. Её движения были чуть резкими, нервными. Она налила напиток, и я видела, как её руки дрожали, как кубок едва не задел край блюда.

Потом — быстрым, решительным шагом — она пошла обратно к графу Дюку. И я увидела четко, что теперь тонкая нить как-будто расстилается в воздухе вокруг кубка. Её юбка чуть задела соседний стул, и я увидела, у Арианы на поясе между складок юбки висит маленький пузырек.

И, когда она приблизилась к нему, в моём мозгу что-то щелкнуло. Я не успела, как следует обдумать, что собираюсь делать.

Ариана уже подходила к столу, кубок в её руках дрожал — и вместе с ним дрожала тьма, тонкой дымкой стекавшая по её пальцам, словно живая. Теперь я видела это отчётливо: весь тот странный, липкий мрак, что раньше окутывал её платье, исходил из напитка.

Всё произошло быстрее, чем я сама успела осознать. Я не думала — я просто подскочила к ней, перекрывая дорогу, словно случайно оказавшись на её пути.

— Ариана! — произнесла я слишком громко, но сразу же понизила голос, изобразив спешку. — Тебя срочно ищет брат!

Она вздрогнула, не понимая, что происходит.

— Что?..

— Ах, и меня мучит жажда, — перебила я её, наигранно улыбаясь. — Я так долго тебя искала…

И прежде чем она успела опомниться, я выхватила кубок из её рук — слишком быстро, слишком решительно. Пальцы коснулись холодного металла, и по коже пробежала ледяная волна. Внутри кубка словно что-то шевельнулось.

— Пойдём, — сказала я тихо, почти шёпотом, и взяла её за запястье, и пока она не успела опомниться, потащила девушку к выходу.

Ариана попыталась вырваться, но я крепче сжала её руку и повела к двери, стараясь, чтобы это выглядело естественно — будто мы просто спешим по своим делам.

Несколько человек в зале мельком посмотрели в нашу сторону, но никто не обратил особого внимания. Все были заняты играми, противниками, содержимым кубков и своими разговорами.

Ариана резко вырвалась, как только мы оказались в пустом коридоре. Её пальцы вцепились в кубок, но я держала его мёртвой хваткой.

— Не привлекай внимания и иди тихо, — прошипела я сквозь зубы, стараясь сохранить спокойствие, хотя внутри всё дрожало от злости и тревоги. И снова взяла девушку руку.

Она попыталась разжать мои пальцы — тщетно. Тогда просто сдалась и пошла рядом, чуть отстав, будто выжидая момент, чтобы снова вырваться. Её шаги звучали торопливо, Ариана не поспевала за мной, но я шла ещё быстрее, почти волоча её за собой.

Пустой коридор тянулся бесконечно, каменный, холодный. Воздух казался густым, как туман. Я ловила себя на мысли, что рада — что здесь никого нет, никто не видит, как благородная леди тащит за собой сестру герцога, сжимая в руке проклятый кубок.

Мы уже миновали общую часть замка, и стены стали тише, строже — мы, наконец таки, приближались к покоям мужа.

— Оливия, отпусти! — прошипела Ариана, чуть повысив голос. — Ты мне никто!

Я остановилась и резко повернулась к ней.

— Ага. Конечно, никто, — выдохнула я с усмешкой, чувствуя, как закипает раздражение. — Было бы чудесно. Но, к несчастью, я тебе…

— Кто? — перебила она с вызовом, глаза сверкнули — так по-детски дерзко, так безрассудно.

Я посмотрела на неё — на слишком молодое лицо, на дрожащие руки, на злость, за которой прятался страх. И почти прошептала, сдерживая гнев:

— Не могу поверить, что ты сделала это. Я даже не знаю, что именно ты подлила в этот кубок, но уверена — я сейчас твой спаситель. Поэтому ты расскажешь мне всё. Ясно?

Я говорила ровно, почти спокойно, но внутри меня всё гудело, как натянутая струна.

— И скажи: «спасибо», — добавила я тише, — что я собираюсь говорить с тобой наедине, а не тащить тебя к твоему брату.

Ариана фыркнула, но замолчала. Она всё ещё шептала что-то вроде «ты мне никто», но уже не вырывалась. Только её плечи дрожали, а взгляд метался — от кубка к моим рукам, как будто она не решалась признаться, чего на самом деле она добивалась.

Я уже почти втолкнула Ариану в коридор, ведущий к моей спальне. Всего несколько шагов — и мы могли бы говорить спокойно, без свидетелей. Но она вырвалась из моей руки с такой силой, будто всё это время только и ждала этого момента.

— Ты лицемерка! — крикнула она, и её голос эхом отозвался под каменными сводами.

Я застыла на месте. Воздух словно стал гуще, тяжелее. Мои пальцы всё ещё сжимали кубок, а я лишь подняла брови, не в силах поверить в то, что слышу.

— Прошу прощения? — мой голос прозвучал слишком спокойно для той злости, что вспыхнула внутри.

— Так делают все! — Ариана почти кричала, слёзы гнева блестели в её глазах. — И даже ты! Думаешь, я не знаю, что ты то же самое дала моему брату⁈ А теперь ругаешь меня!

На секунду я потеряла дар речи. Что я дала её брату? Я уже открыла рот, собираясь то ли возмутиться, то ли заставить её замолчать, — как вдруг резкий, грозный голос пронзил тишину: