Мы сделали по глотку, прежде чем рядом с нами появился Фридрих Леопольд. За принцем тянулась его собственная свита из таких же молодых людей и девушек. Правда, держались они на почтительном расстоянии.

— Ваше сиятельство, — с дружелюбной улыбкой поприветствовал меня наследник престола. — Вы не возражаете, если я украду у вас вашу спутницу на один танец?

Я улыбнулся в ответ и кивнул.

— Если Татьяна пожелает, — сказал я.

Естественно, секретарь министра иностранных дел не отказалась от танца с будущим кайзером. Свита принца испарилась так же незаметно, как и подошла, а рядом со мной оказалась та самая вдова. Полагаю, чёрная.

— Граф, — поприветствовала она меня, чуть присев. — Вы не любите танцы?

Тот факт, что мне продемонстрировали практически всё, что пряталось в декольте, меня даже повеселил. Даже интересно стало, насколько далеко она способна зайти, чтобы добиться своего. Всё-таки не простолюдинка, передо мной баронесса, а это накладывает определённые ограничения.

— Нас не представили, — с вежливой улыбкой отозвался я.

Она протянула мне руку и пробежалась кончиком языка по алым губам.

— Баронесса Элеонора фон Адельсберг, — представилась она. — И пусть вас не смущает, что я без сопровождения, увы, я вдова.

— Примите мои соболезнования, ваша милость, — с самым искренним сочувствием в голосе ответил я, прежде чем поцеловать воздух над её пальцами. — Граф Князев, Ярослав Владиславович.

Она довольно улыбнулась, а я краем глаза подметил, что за нами наблюдает много людей. Для немцев я, похоже, нечто вроде ходячей угрозы — меня сторонились, избегали смотреть в глаза. Конечно, всё это происходило изящно, чтобы не дать повода зацепиться, но всё же.

— Пригласите меня на танец, граф? — предложила Элеонора, чуть покачивая бёдрами.

— С удовольствием, баронесса, — откликнулся я.

Стоило нам влиться в ряды пляшущих гостей, как фон Адельсберг прижалась ко мне слишком близко — настолько, что её грудь теперь можно было даже не ощупывать, я всё и так ощутил. Обдав меня горячим дыханием, она произнесла интимным шёпотом:

— Вы меня заинтриговали, — сообщила баронесса.

— Чем же? — вежливо уточнил я.

— Посмотрите вокруг, наше общество вас боится до ужаса, — продолжила говорить Элеонора. — Ждут, что вы сойдёте с ума и прямо здесь устроите побоище, перебив весь цвет Германии. Сколько вам для этого понадобится времени, пара секунд? Минута?

Я покачал головой, и мы чуть разошлись, размыкая контакт. Баронесса двигалась прекрасно, и танцевать с ней было приятно. Но эта реакция всегда возникает, когда сталкиваешься с настоящим профессионалом.

Обладая выгодной внешностью, баронесса явно не теряла времени зря, превращаясь в настоящую светскую львицу. Даже стало интересно, всё ли положенное благородной даме она умеет на таком превосходном уровне.

Мы снова сблизились, и я заметил, как блестят её глаза.

— Вы же понимаете, ваша милость, — с улыбкой произнёс я, — что это государственная тайна, и я не стану её раскрывать никому.

На лице фон Адельсберг появилась довольная улыбка, и она вновь прильнула ко мне.

— Очень жаль, — произнесла Элеонора мне на ухо, едва не касаясь его языком. — Я бы хотела взглянуть на вас поближе в этот момент.

От этого практически совершённого контакта мне захотелось передёрнуть плечами, по шее к затылку поднялась волна мурашек. Но внешне я остался совершенно спокоен, лишь улыбка на лице стала чуть шире.

— Вас возбуждает опасность? — намеренно делая так, чтобы она практически легла на мою грудь в танце, напрямую спросил я.

— А вы прямолинейны, — с придыханием сказала Элеонора. — И мне это нравится. Но нет, ваше сиятельство, меня возбуждают сильные мужчины. Вы наверняка знаете, что даже самая сильная женщина хочет ощущать себя хрупкой девочкой в красивых мужских руках. А кто может быть сильнее самой Смерти?

Я продолжал улыбаться, вновь разводя нас в очередной фигуре танца.

Что ж, такие мне тоже как-то попадались. Любительницы острых ощущений, которые свято верили, что подобный опыт им поможет. Но я себя не на помойке нашёл, чтобы исполнять капризы играющей в декаданс красотки.

— Вам не понравится, — заверил я. — Жнец, от которого у вас пересыхает во рту и сильнее вздымается грудь, является только тогда, когда он действительно нужен.

На губах фон Адельсберг появилась торжествующая улыбка, а в глазах плескалось уже ничем не прикрытое вожделение.

— Поверьте, Ярослав, — не желая отступать, проговорила Элеонора, — я знаю место, где ему будет крайне уместно появиться.

Я легко кивнул, и в этот миг музыка затихла — танец подошёл к концу, и я повёл баронессу обратно к столикам, где и пригласил. Задерживаться баронесса не стала, взяв бокал, тут же исчезла в толпе. И мне это напомнило шутку о том, как заинтриговать дурака, но вестись на это плохо завуалированное предложение не стал.

Начался следующий танец, и я с удовольствием остался у столиков практически в полном одиночестве, если не считать стоящего рядом боевого мага. Он следил за каждым моим движением, но ничего не делал, а я изображал, будто меня интересуют гости на балу.

Мельком отметив, что Татьяна Васильевна танцует с «железным миротворцем», я хмыкнул и отставил фужер в сторону. На лице моей спутницы сияла довольная улыбка, женщина явно получала искреннее удовольствие от танца, и я не видел причин ей отказывать в этом.

Сам же двинулся в небольшую комнату, прилегающую к бальной зале. Здесь, в облаках табака от тлеющих сигар и дорогого алкоголя, немецкие аристократы играли в карты. Я прошёлся по залу, ловя на себе взгляды германского общества и, дождавшись в уголке, когда место за покрытым зелёным столом освободится, подсел поближе к победителю.

— Сыграем, князь? — взглянув в глаза немолодого мужчины, спросил я.

Адальберт фон Гогенцоллерн окинул меня внимательным взглядом и, усмехнувшись в пышные седые усы, кивнул. Новая колода была извлечена ещё одним боевым магом в форме крупье, и перед нами появились перевёрнутые рубашкой вверх карты.

— Как вам бал, ваше сиятельство? — негромко осведомился родственник кайзера.

— Превосходно, ваша светлость, — ответил я и быстро проверил свои карты. — Признаться честно, давно мечтал побывать в Германии, на родине готики. Знаете ли, я в некотором роде поклонник этой эстетики. По роду деятельности, так сказать.

Я улыбнулся, и князь чуть холоднее взглянул на меня.

— Что ж, я искренне рад, что вам нравится пребывание в нашей благословенной стране, — ответил он, и чуть подрагивающими пальцами взял свой бокал. — Хотя я тоже вам признаюсь, граф, мне не слишком нравится, что ваш род деятельности, как вы выразились, вообще существует на Земле. Было бы спокойнее, если бы люди сами решали, что и как им делать.

Я кивнул, сдвигая часть фишек в общий банк.

— Не сомневаюсь, что вам это не нравится, ваша светлость, — произнёс я. — Однако реальность не спрашивает нашего мнения. Кто-то открывает портал к демонам, кто-то приводит саму Смерть, чтобы уничтожить мир, откуда эти твари лезут к нам. У каждого из нас своя роль в этом спектакле, не так ли?

Князь хмыкнул, но развивать тему не стал.

О том, что он причастен к исследованиям, которые и привели к открытию портала к демонам, было известно узкому кругу лиц. И хорошо, что подчинённые Бориса Емельяновича делали свою работу на совесть, так как теперь мне было известно, с кем в Берлине действительно имеет смысл говорить.

— Чего вы хотите, граф? — спросил он, принимая повышение ставки.

Крупье внимательно следил за нами, и я уверен, если бы с моей стороны был хоть один намёк в адрес родственника кайзера, в меня бы уже летели боевые заклинания. Но устраивать бойню на балу наследника престола я не собирался. Одно дело просто попугать людей, другое — объявлять войну с Германией.

— Я хочу немногого, князь, — заговорил я, когда у меня на столе появилась новая карта. — Мирно жить, проводить время с семьёй, участвовать в разработке новых техномагических изобретений. Вам ведь известно, что Князевы открывают уже не первое предприятие по производству зелий?