Благодаря работе с энделионом, я прекрасно представляю, какое количество магических камней требуется для того, чтобы просто запитать настолько мощную конструкцию. И что-то мне слабо верится, что для обустройства временного лагеря эльфы привезли пару грузовиков энделиона. Скорее, обзавелись новым источником магии.

Подозреваю, Германия раскопала что-то в мире демонов и теперь передала ушастым в Аэлендор. Среди эльфов, несмотря на мою к ним нелюбовь, хватает умных чародеев, которые смогли бы адаптировать чужую систему под свои нужды. Так что не удивлюсь, если в башне сидит в клетке какая-то мощная тварь, из которой откачивают силу, чтобы поддерживать защиту над лагерем.

Ну или ещё что-то подобное. Всё-таки живой демон — крайне опасная дрянь, связываться с которой неоправданный риск.

А ведь помимо непосредственно системы защиты и находящихся внутри лагеря, в округе довольно военных подразделений Элендора, чтобы достаточно быстро прийти на помощь. Так что если я провожусь с атакой или хоть где-то завязну, придётся бороться с целой армией.

А теперь представим, что каждый лагерь имеет настолько сложную магическую систему защиты, к которой прилагается мощный источник питания. И получаем проблему, с которой в одиночку никак не справиться.

Даже с силой Жнеца я просто не смогу всех уничтожить — у меня человеческое тело, и оно не выдержит мощи сущности, которую придётся через себя пропустить, чтобы убить весь лагерь.

— Что ж, ушастые, вызов принят, — усмехнувшись, я вернулся в машину и устроился за рулём.

Задача получилась крайне интересной в первую очередь для меня самого. Будем честны — ни один правитель не будет защищать собственную армию лучше, чем самого себя. Так что следует ожидать, что помимо обычных гвардейцев вроде арканорских, божественной поддержки через аватаров, у его величества Талии наверняка найдётся такая защита, по сравнению с которой этот лагерь будет выглядеть не прочнее яичной скорлупы.

А значит, я обязан разобрать местное подразделение на кирпичики, чтобы подготовиться к столкновению со столицей Элендора.

Развернув виртуальную среду, я приступил к работе.

Земля, Российская Империя, Москва, особняк княжеской семьи Князевых.

Дарья Владиславовна хотела бы сказать, что произошедшее нападение не оставило на ней никаких следов. И она изо всех сил старалась показать, что так и есть. Братья окружали младшую сестру заботой, отец постоянно пытался хоть как-то поддержать, и матушка, пусть и беременная, но старалась проводить больше времени с дочерью.

Но хорошо себя чувствовать младшая Князева стала лишь тогда, когда вокруг нет других людей. И не потому, что она боялась, а просто… Они не могли понять того, что она почувствовала, когда в её руках оказалась сила самой Смерти. На несколько коротких минут Дарья Владиславовна Князева из обычной дворянской девицы превратилась в богиню, способную по щелчку пальцев отправлять души всех, кого пожелает, в Ничто.

Как можно после такого вообще вернуться к обычной жизни? Как с этим справляется Ярослав? Он ведь уже давно носит в себе силу Смерти и при этом умудряется жить так, будто это само собой разумеющийся факт. Как будто он родился Жнецом и иного бытия себе просто не представляет, а потому на него не давит осознание, насколько человек — мелкая песчинка перед божественной силой.

Нет, Дарья Владиславовна не опьянела от снизошедшего на неё благословения. Она была благодарна Маре за то, что та вмешалась и помогла отбиться от нападающих. Но эта пропасть между смертным и сущностью… Она не могла напугать, как неспособен напугать факт, что звёзды на небе — это уже отжившие своё светила, чей прощальный свет долетает до Земли.

Но осознание бездны, которую невозможно перешагнуть, чтобы сравняться с угрозой такого уровня, давило. Никогда не считавшая себя тонкой натурой девушка с того момента, как её по-настоящему коснулась богиня Смерти, стала ощущать окружающий мир и населяющих его людей слишком остро.

Будто смотрела на стеклянные фигурки, которые скоро рассыплются на осколки от приближающегося и неизбежного удара. И ничто не в силах спасти людей, которые даже не подозревают о том, что рука уже занесена и гибель неизбежна.

— Даша, я сегодня еду в церковь, — сообщила Елизавета Ростиславовна, и дочь встрепенулась, возвращаясь из собственных мыслей на грешную землю. — Съездишь со мной?

За обеденным столом, кроме них двоих, не было никого. Такое случалось достаточно часто, хотя семья и старалась собираться для совместного приёма пищи. А уж когда его императорское величество подарил отцу княжеский титул вместе с громадным куском земли, всё чаще на обед и ужин приходили лишь дочь и мать семейства.

— Да, — кивнула Дарья Владиславовна. — Разумеется, я с тобой съезжу. Ты скоро родишь, и у нас совсем не останется времени друг для друга.

Княгиня чуть нахмурилась. Она проводила подобный разговор не в первый раз. Перед появлением каждого следующего ребёнка было необходимо убедиться, что старший понимает — на свет скоро появится не конкурент за родительское внимание, а член семьи, о котором нужно заботиться и любить. Вот и сейчас она решила повторить то, о чём уже не думала разговаривать.

— Ты же понимаешь, что ещё один ребёнок никак не отразится на наших отношениях? — уточнила матушка, чуть нервно разламывая кусок хлеба. — Что мы по-прежнему будем тебя любить.

Поняв, о чём подумала мать, Дарья засмеялась.

— Конечно, — чуть успокоившись, кивнула она. — Но ты будешь погружена в пелёнки, кормления, воспитание… А я уже достаточно взрослая, чтобы со мной не требовалось находиться постоянно. И недостаточно взрослая, чтобы восхищаться младенцами, так что помощница из меня будет исключительно ситуативная.

Елизавета Ростиславовна закивала в ответ на слова дочери. Ничего такого сказано не было. Несмотря на то, что многие благородные до сих пор доверяли своих детей нянькам, а сами занимались своими делами, княгиня всегда старалась уделять максимум своего внимания детям. Потому что ничего на свете не может быть важнее семьи.

— Хорошо, что ты это понимаешь, — с облегчением выдохнула она. — Тогда через час будь готова, договорились?

Дарья кивнула и тут же вернулась к еде.

Удивительно, но этот маленький разговор словно заставил её вновь ощутить вкус пищи, которого она уже долго не замечала. Появились запахи слабого чая, который пьёт матушка, и сливочного масла, густо намазанного на кусок белого хлеба. Словно кто-то сдёрнул пыльную штору с сознания девушки, и она вновь вернулась к жизни.

— Спасибо за обед, матушка. Я буду готова, — поднимаясь со своего места, пообещала младшая Князева.

Когда пришло время, она действительно была готова. Ехать предстояло недалеко, матушка всегда посещала одну и ту же церквушку — как крестили в младенчестве, так она и ходила туда. В остальное время на службу семейство Князевых являлось в ближайшую, но если у Елизаветы Ростиславовны был выбор, она возвращалась к своему духовнику.

Вот и теперь, стоя в церкви и разглядывая знакомые узоры с позолотой, Дарья Владиславовна ждала матушку, которая отошла переговорить со своим священником, который ещё на руках окунал её в купель при крещении.

Радость жизни, которая посетила за обеденным столом, вновь отступила, возвращая серую вуаль, сквозь которую смотреть на мир вокруг было тяжело и тошно. Так что княжна ходила вдоль иконостаса, пытаясь отвлечься.

Движение она заметила сама и повернулась, рассчитывая, что княгиня закончила, однако это оказался высокий и широкоплечий священник. Он явно куда-то спешил, но заметил девушку и, мгновенно оценив её состояние, подошёл.

— Нужна ли тебе помощь, дитя моё? — спросил приятным голосом он.

Наверное, в любое другое время она бы гордо отказалась, возможно, даже не прибегая к словам, просто покачав головой. А сейчас этот незнакомый священник стал ниточкой, что приоткрыла вуаль.

— Да, батюшка, — ответила Дарья Владиславовна, разглядывая собеседника.