— И что ты предпримешь? Так голову легко потерять, — Славян не удержался и налил виски себе и Жеке.

— У меня есть на них хороший компромат, который за деньги слили нужные люди, — сказал Жека. — Дуреев с помощью Хромова тряс коммерсантов, частные фирмы и банки, собирал деньги и отправляли бабло в Москву, на предвыборную кампанию демократической партии. У меня есть все распечатки и данные счетов, на которые деньги были переведены. Их можно легко определить в любом финансовом справочнике.

— Неужели они были такими беспечными? — задумчиво спросил Славян. — У них должна существовать какая-то прокладка, на счёт которой переводились деньги, а уже с неё деньги шли нужным людям. Наверное, так.

— Ты не знаешь, на что способен грамотный компьютерщик, — усмехнулся Жека. — Всё отслежено. Это одна шайка-лейка. А ты думаешь, каким макаром Сахар попал в правительство Российской Федерации? Он в самом центре этих потоков, через него идёт вся отмывка бабла. У меня есть все их схемы.

— Схемы-то схемы, — в ответ усмехнулся Славян. — Ты не знаешь, в какой стране живёшь? Сейчас всем похер на всё. Демократия и гласность. В газетах чего только не пишут: про Ленина смотри что пишут и про Сталина. Вчера ещё на них молились, а сегодня паскудными словами поносят. Даже если ты в газете открыто напишешь, что Сахар — вор в законе и сидит в Москве на хлебной должности, это ничего не изменит. Максимально, его могут тихой сапой убрать с должности и поставить ещё выше, это прямо было бы в нашем репертуаре. Ты ничего не добьёшься. А всё потому, что власть у них, а не у тебя.

— Ты забываешь, что сейчас все продажные, это раз. И два — мне пока на Сахара нет нужды наезжать. Для меня самое главное — опрокинуть генерала, так как именно Хромов его правая рука тут, — возразил Жека. — И я это считаю вполне реальным. Нужно только грамотно поднести документы тому, кому надо. Но у меня есть ещё кое-что. Хромовские головорезы в самом начале 1992 года убили журналиста в трезвяке. Ты, наверное, помнишь этот случай? В газете писали, что нашли неопознанный труп сильно избитого человека возле вытрезвителя.

— Нет, не помню, — покачал головой Славян. — Много всякого говна за это время произошло, а про трупы и речи нет. Десятками в месяц находили и находят. Напомни, что там было.

— Когда мы только начали поставлять сюда компьютеры, в начале 1992 года, — сказал Жека, — и открыли компьютерную фирму, я один компьютер подарил в администрацию города, по просьбе Конкина. Типа скрытая взятка. Ну! Вспоминай! Потом ещё было торжественное собрание в администрации города, а сразу же после него состоялась пресс-конференция, на которой приглашённые городские журналисты задавали разные вопросы. У Сахарихи спрашивали, сколько ей лет. После пресс-конференции ко мне подошёл один мужичок, который представлял какой-то жёлтый бульварный листок, и начал шантажировать меня тем, что напишет всякую херню про наши дела. Типа, он собрал офигенный компромат на нас ещё со времён кооператива «Удар». Естественно, мне было плевать на него, но в деле он мог навредить. Я потом вспомнил его имя — корреспондент местной редакции «Жёлтой газеты» Архип Крылов.

— Он тебя шантажировал? — недоверчиво спросил Славян. — Почему я ничего не знаю?

— Потому что я не счёл нужным ставить тебя в известность, так же как и всех других, — спокойно сказал Жека. — Журналист упоминал только моё имя. Про вас он ничего не сказал, а возможно, и не знал.

— И что ты сделал? — с интересом спросил Славян.

— В этот же вечер я позвонил Хромову, — пожал плечами Жека. — Сказал, что наехал журналист «Жёлтой газеты» Архип Крылов. Угрожает, что сольёт компромат. Для того чтобы расшевелить Хромова, соврал, что у журналиста есть материалы о советской мафии и сращении её с партией и милицией в 1980-е годы. Хромов сказал, что решит проблему. Я думал… Он закроет его по какой-нибудь надуманной статье на пару лет, или просто припугнёт, но дядя Серёжа решил проблему кардинально. Просто-напросто сказал своим головорезам, чтобы они арестовали журналиста, притащили его в трезвяк и там избили до смерти, а потом выволокли на улицу, протащили 100 метров от трезвяка и бросили, как мешок с говном, прямо посреди дороги. Они тогда ничего не боялись, да и сейчас, наверное, ничего не боятся. Походу, у него и в следствии тоже были свои люди, потому что никто не стал даже проводить поисков пропавшего человека. Если родственники и подавали заявление о пропаже, его приняли и тут же спустили в унитаз, определив человека как без вести пропавшего. В газете об этом писали, что нашли труп неизвестного человека, и была фотка, но лицо было сильно изуродовано арматурой. Слушай, я не знал, что мусора пойдут на это.

— А как же ты определил, что убили именно этого журналиста? — помолчав, спросил Славян. — По фотографии в газете, по которой трудно опознать?

— И по ней тоже. Но в основном потому, что журналист больше не подавал признаков своего присутствия, — признался Жека. — Когда шантажировал, он говорил, что будет названивать для того, чтобы я принёс деньги, но звонков больше не было. У меня, конечно, нет прямых доказательств, что это был именно тот журналист и что именно Хромов дал приказ его убить. Но, я так думаю, больше некому.

— То есть это всё твои предположения? — спросил Славян.

— Лишь мои предположения, но я уверен с вероятностью ста процентов, что всё было именно так, — согласился Жека. — Я думаю кинуть дезу про этого Архипа, что его ищет областная милиция. Но это уже будет после того, как я солью информацию кому надо о денежных переводах. Должно сложиться впечатление, что Дуреев, которого слил Хромов, пошёл ва-банк и решил посадить генерала.

— Ты думаешь, это проканает? — спросил Славян. — Тухло всё! Они же могут легко созвониться друг с другом и порешать все вопросики.

— Если информация попадёт в газеты и на телевидение, — усмехнулся Жека, — уже не получится созвониться. Эти звонки ничего не будут решать, когда всё выйдет наружу. Они будут бояться, что стоят на прослушке, и о личной встрече тоже можно позабыть, так как может быть слежка. Одного человека Дуреева, гэбэшника Буркова, я уже убрал в Америке. А сейчас вместо него назначили человека из Москвы, и он совсем не человек местной мафии. Я думаю, пока ещё они не успели найти к нему ключик и имеют полное право его опасаться.

— От меня-то что требуется? — помолчав, спросил Славян.

— Кроме твоего Мерседеса с охраной ничего, — пожал плечами Жека. — Я всё сделаю сам, один, не привлекая никого, чтобы не навлечь на вас неприятности. А начну с того, что поеду в Москву, сниму там хорошего бабла в коммерческом банке, занесу редактору демократической газетёнки, например, «Совершенно секретно», предоставлю ему все материалы и поеду домой пить кофе. У меня время ещё есть до собрания совета директоров, но в течении него надо заняться рутиной. Будь завтра наготове. Мы с Володаровым поедем на комбинат, опрокидывать охранную фирму «Твоя оборона». Как только сделаем это, я сразу же позвоню тебе, и ты приедешь в заводоуправление подписывать с комбинатом договор об охранной деятельности. А пока, братан, спасибо за посиделку. Сказать я тебе сказал всё, что хотел, давай, всего тебе хорошего, и береги Оксанку.

— Ты как будто перед тем, как на кладбище отправиться, прощаешься, — посмеялся Славян, пожимая Жеке руку. — Посидим ещё, не ссы. А насчёт твоих дел… Спасибо, что сказал. Затеял ты большую игру, удачи в ней. Пацан ты взрослый, много через что прошёл, много что совершил, поэтому всего хорошего тебе: ты знаешь, что делаешь.

Выпив на посошок, Жека персонально попрощался с Оксанкой, вышел из подъезда, и моментально оценив окружающую обстановку, сел в машину. Честно говоря, больше всего он опасался снайпера. Если от убийцы на мотоцикле ещё можно как-то отмахнуться, вовремя среагировав и совершая осторожные поступки, то от потайного выстрела в лобешник не среагируешь никак, а пулю зубами ловят только крутые герои боевиков…