И ведь этому были определённые причины. Всё время, пока Жека неотвратимо шёл по следу похитителей Светки, он передумал массу всего. В том числе и то, что, может, не найдет её в живых. Даже в какой-то степени смирился с этим и иногда уже думал, как жить дальше. Эти мысли были горше всех, и с ними приходилось жить. Крепить себя, есть и спать. И идти вперёд. И думать, как самому не стать зверем и не потерять голову на бескрайних просторах беспредельной Америки. Все чувства, что были, запихнул поглубже, и когда почувствовал, что наконец-то дома, тогда и отпустил себя.

Оттого и нахлынуло сейчас. Всё нахлынуло. Однако и такой страсти рано или поздно приходит конец, и надо как-то жить дальше. А как жить? Жека понял, что, пока Сахар-старший сидит в Москве, в большом авторитете у правительства, спокойной жизни ему не будет ни в России, ни в Германии, и вообще нигде. Поэтому решил, что проблему с этим подонком надо решить кардинально, раз и навсегда. Но как? Этот упырь же отец его Светки! Без её согласия нечего было и думать приступать к мутке против него.

Сама Светка, естественно, была против, чтоб Жека вплотную занялся её папашей.

— Нет! — недовольно сказала Сахариха. — Ты совсем с ума сошёл? Он мне отец, какой ни есть. Как можно его убить? Я даже Ромку не стала мочить, хотя он гондон ещё тот… Не хочу и отца. Плюс мама может пострадать, или расстроится.

— И как мы жить будем? — в недоумении спросил Жека. — Они тебя в следующий раз на месте грохнут! Или меня! Ты совсем уже???

— Ты бы смог своего отца замочить? — Сахариха упрямо уставилась на Жеку снизу вверх.

— Как нам жить? — повторил вопрос Жека.

— Сделать так, чтоб никто не напал! И чтоб боялись! — заявила Светка и потом, подумав, добавила. — Мне маму жалко.

Жека хотел было спросить, на фига она живёт с таким упырём, но вовремя прикусил язык, потому что сам-то не лучше был. Трудный это вопрос, чем берут своих жён и подруг нехорошие парни… Елена Сергеевна всегда была к Жеке добра и приветлива, называла зятьком и всегда поддерживала, хотя Жека ни на минуту не сомневался, что она, когда надо, всегда встанет на сторону мужа. Действовать с семейкой Сахара следовало тоньше. Скорей всего, наилучшим способом будет закрыть Сахара в тюрягу опять лет на 5–10. Но только как? Подставить так, чтобы перешёл дорогу ещё более влиятельным людям? Это надо хорошо подумать. Первым делом нужно решать свои дела здесь, в Германии. Плюс навалилось ещё одно дело нежданно-негаданно…

…На третий день пьянства и разврата решили со Светкой позвать в свой пентхаус на ужин Элеонору с Ириной.

В 20 часов вечера официанты сервировали стол в гостиной. Жека, наскучившийся по хорошей европейской еде, заказал гаспаччо, стейки средней прожарки, фондю, запечённого лосося с грибами в моцарелле, лангусты и салаты. Несколько бутылок дорогого французского вина и любимый «Чивас Регал» довершали угощение.

В зале негромко играла Энигма, задавая романтический тон, в приглушённом свете по стенам бегали разноцветные огни цветомузыки. За столом сидела Светка в белом коротком белом платье, похожем на сарафан, из-под широких лямок которого торчали упругие груди. Сама завила свои белокурые волосы и выглядела как актриса или модель, несмотря на небольшой рост. Жека, в белоснежной рубашке с короткими рукавами и в чёрных брюках, с часами за полмиллиона, выглядел прилично. Минимум, как голливудский прожигатель жизни и сын миллиардера.

— Ну где они там? Задрали уже! — недовольно сказала Сахариха и налила себе вина. — Так с голоду подохнешь…

Сама она, в расчёте на вкусный сытный ужин, полдня ничего не ела, чтоб нагулять аппетит. И вот, когда особенно охота жрать, гостей всё нет и нет…

Жека не зря собрал всех девушек к себе. Была определённая цель у этих посиделок. Во-первых, нужно узнать у Ирины, как обстоят дела с рестораном и ночным клубом, за время его отсутствия, и, во-вторых, узнать у Элеоноры, что она собирается делать дальше. Да и самим стоило решить, что делать дальше. Жить постоянно в съёмном пентхаусе никуда не годилось. Первым делом был нужен свой дом, где можно обеспечить себе безопасность. В этом Светка была права как никогда.

Раздался звонок. Жека открыл дверь и сделал приглашающий жест рукой.

— Милости прошу, к нашему шалашу!

Ира и Элеонора выглядели шикарно, как и подобает выглядеть 30-летним женщинам с деньгами и в самом расцвете сил и красоты. Ирина в чёрном блестящем вечернем платье с громадным вырезом на боку и с декольте, из которого вываливались крупные белоснежные дыньки, и в чёрных босоножках. Русые волосы уложены в красивую укладку, на нежном лице минимум косметики. Таинственно блестят бриллианты в колье, уютно расположившемся в ложбинке между грудей.

Элеонора смотрелась как эльфийская принцесса в белом коротком платье, похожем на платье Светки, только с большим белым бантом на осиной талии. На голые нежные плечи падают светлые волосы, заплетённые по бокам в косички и завязанные сзади. Минимум косметики и скромные серёжки на ушах. Однако никто и не сомневался, что стоят они мама не горюй…

— Пардон за опоздание, — застенчиво улыбнулась Ира. — Мы готовились.

— Извинение принимается! — улыбнулся Жека. — Придётся штрафную пить.

— А у вас тут такой интим, — Элеонора с любопытством осмотрела пентхаус. — Миленько!

А Жека вдруг подумал, что ничего тут милого нет, и смотреть-то, по сути дела, и нечего. Номер не имел никакой индивидуальности, присущей именно им со Светкой. Никаких милых безделушек, всегда присущих домашней обстановке. Ни портретов, ни фотографий, ни книг… Съедь они отсюда — номер останется точно таким же.

Когда расселись за столом, Жека разлил красное вино «Шато Латур» по бокалам и протянул свой бокал, чтоб чокнуться с сотрапезницами.

— За встречу! Ешьте гаспаччо. Ещё холодный.

Тонко звякнул хрусталь, и девчонки тихо рассмеялись. Обстановка была самая тёплая…

Тихая музыка, полумрак, хорошая еда сделали своё дело — через короткое время разговоры, поначалу неловкие, стали всё более раскрепощёнными. И в первую очередь, они касались дел. Иначе у деловых людей и быть не могло.

— Как ресторан, как ночной клуб? — улыбаясь спросил Жека. — У меня сейчас башка не варит влазить в это.

— Всё хорошо, постоянные клиенты всё более денежные стали подтягиваться, — заявила Ирина. — Некоторые о тебе спрашивают, куда пропал. Хотят в бильярд с тобой сыграть.

— Этих клиентов не Антонио Дженовезе звать? — усмехнулся Жека. — Был такой… Надо позвать его сыграть партейку. А что это у тебя?

Только словно сейчас заметил, что ладошка у Иры перевязана бинтом, и понял — это следствие нападения Крота и Буркова.

— Пуля прошла прямо через ладонь, — заявила Ирина и слегка помахала рукой. — Было больно и страшно. Но сейчас всё хорошо.

— Сожалею, — виновато улыбнулся Жека. — Постоянно вокруг нас трутся какие-то дебилы. Мы перешли дорогу многим, и нужно взять за правило — ходить и ездить только с охраной. Людей у нас хватает.

— Я знаю, — согласилась Ирина. — Но нам это не помогло… Сам-то что собираешься делать?

— А что он собирается делать? — недовольно буркнула Сахариха. — Опять в Россию поедет. За заводом своим.

— Ну не сразу, Свет, ну что ты… Тут проблемы сначала порешаю, — смущенно возразил Жека. — Я тебе обещал дом! Значит, будет дом! Прямо завтра поедем и выберем себе хибару в той же самой деревне, где мэр живёт! В Рейнгессене!

— И что там за деревня? — с интересом спросила Элеонора. — Может, мне тоже там что-нибудь подобрать?

— Подобрать — можно, купить — нельзя, — сострил Жека и снова подлил вина по бокалам. — Там недвижимость дорого стоит. Одни шишкари живут.

— Что за деревня? — повторила Элеонора. — Мне как раз такая и нужна. Где спокойно и никаких отморозков.

— Рейнгессен, — объяснил Жека. — Улица Бернштрассе. Это 70 километров отсюда. Там и мэр живёт, и начальник полиции, и мы будем жить. Но опять же, всё дорого.