Валька, увидев, что секретарши в приёмной нет, с усмешкой обернулась к Жеке, подмигнула и решительно прошла к директорской двери. Распахнув дверь, без стука вошла и остановилась у входа, скрестив на груди руки.

— Александр Моисеевич, к вам тут наш партнёр Евгений Александрович Соловьёв пришёл, — усмехнувшись сказала она. — По очень важному вопросу.

Директор, холёный мужичонка лет тридцати в багровом замшевом пиджаке, чёрной рубахе и золотых очках, сидел, небрежно развалясь в директорском кресле, и улыбался. Напротив, прямо на столе, забросив нога на ногу, сидела секретарша Анечка и заливисто смеялась. На столе стояла початая бутылка шампанского, два бокала и чашка с остывшим кофе.

Забавна была реакция директора, когда он увидел вошедшую Вальку. Едва дверь начала открываться, выражение лица стало очень сердитым, и он даже приоткрыл рот для окрика. Наверняка разозлился, что кто-то зашёл без стука, но когда увидел, что это Валька, моментально сдулся, и его вид стал заискивающий, как у нашкодившего кота. Анечка быстро спрыгнула со стола, и пошла к выходу. Двигалась очень красиво и грациозно, как настоящая модель, виляя бёдрами, задницей и руками. Она была в неприлично короткой чёрной юбчонке и белой блузке с коротким рукавом. Блузка расстёгнута до третьей пуговицы, и в декольте видно золотой медальон на массивной цепочке, лежащий между вершинами крупных грудей, обтянутых кружевным лифчиком. Анечка с пренебрежением посмотрела на усмехающуюся Вальку и тут же с интересом посмотрела на Жеку.

Секретутка была хороша. Ничего не скажешь… Ростом с Жеку, а это 180 сантиметров, и с идеальным телосложением. Но увы… Жека никогда не стал бы мутить с чьей-то подстилкой. Проходя мимо, Анечка словно случайно задела Жеку рукой и обернулась, чтобы извиниться. Но ничего не сказала, только улыбнулась красивой заученной улыбкой и пошла за свой стол в приёмной. Ужимки у неё были как у дорогой элитной проститутки, кем она, собственно говоря, и была.

— Валентина Сергеевна, что вы сказали? — с улыбкой сказал директор. Глаза его при этом были бегающими из стороны в сторону. Реально бегали! Жека первый раз в жизни видел такую мимику. Обычно он читал об этом только в книгах, а тут столкнулся вживую.

— Нам нанёс визит вот этот господин, — она показала на Жеку. — Это инвестор, который управляет кредитом. Ему нужно оценить ситуацию на стройплощадке, чтобы решить вопрос о продолжении финансирования строительства.

Директор поднял глаза на Жеку, узнал его и чуть не выпрыгнул из кресла, но всё-таки взял себя в руки. Именно здесь полгода назад Жека зарядил этому хрену с вертушки прямо в рожу. Удар был несильный, но его хватило, чтобы Александр Моисеевич слетел с кресла и прилёг на красный ковёр у директорского стола. Сейчас, похоже, нерадостное воспоминание об этом событии охватило его.

— Э…э… это инвестор? — заикаясь, сказал он, вытирая внезапно вспотевший лоб и залысину меж курчавых волос белым платочком. — Да он бандит! Самый настоящий бандит!

— За базар ответишь? — сурово спросил Жека, садясь в кресло напротив директора. — Ты при юристе вообще-то горло надрываешь. Она и свидетелем в суд может пойти за оскорбление и клевету. Бабла много лишнего у тебя?

— Тише,тише, — подняла Валька руки, успокаивая всех. — Мы же деловые люди, господа. Сначала нужно говорить, а выводы делаем потом. Евгений Александрович, изложите пожалуйста, уважаемому Александру Моисеевичу то, что мне только что рассказали.

Директор проглотил оскорбление молча — Жека, по идее, должен был вести разговор с ним, а не с начальником юридического отдела. Но сейчас в данной структуре у этого начальника прав было больше, чем у директора.

Жека ещё раз рассказал о всех нюансах дела удивлённому директору.

— Мне нужен пропуск на объект, — заявил Жека. — С завтрашнего дня я приступлю к инспекции стройки.

Директор ещё раз посмотрел на Жеку, потом на абсолютно спокойную Вальку, внимательно смотревшую на него в ожидании, и не нашёлся, чем возразить. Он, конечно же, хотел бы наказать человека, обидевшего его, но как это сделать, пока не сообразил. Тем более, находясь под таким давлением Валентины Сергеевны, которая и стукануть может куда надо, если он начнёт бычить. Поэтому директор молча взял листок бумаги и размашисто написал внизу: «Не возражаю». И поставил роспись.

Жека тут же сверху написал заявление о выдаче пропуска на себя лично и на машину.

— Ну всё, — заявил он. — Завтра я с Володаровым на объект поеду. О результатах сообщу письменно.

Выйдя из приёмной, попрощался с Валькой и хотел уйти, как она неожиданно окликнула его и не спеша подошла.

— Слушай… Я не пойму. Зачем тебе всё это надо? — спросила она, внимательно глядя на Жеку. — Вся эта суета, нервотрёпка. Риск. Зачем?

— Так надо, — помолчав, сказал Жека. — Я должен. А долги я всегда отдаю.

И, размахивая листком, пошёл к выходу из заводоуправления. Двое амбалов у вертушки проходной внимательно проводили его угрюмыми взглядами и подняли зазвонившую телефонную трубку. О чём-то поговорили и вышли следом за Жекой.

Машину он оставил за углом, на парковке для рабочих. Место тут было тихое — с одной стороны большое здание заводоуправления, с другой стороны, в 30 метрах кирпичная заводская стена, с двух других сторон газон, заросший деревьями и кустарниками, ещё голых, но очень густо растущих. В заводоуправлении первый и цокольный этаж занимали библиотека и архив с тёмными зарешёченными окнами, со второго и третьего этажа то, что происходит на парковке у самого здания, было не видно.

На самой парковке, заставленной старенькими Жигулями и Москвичами рабочих, в дневной час немноголюдно — все хозяева машин на смене. Тут-то охрана и решила перевернуть Жеку по указанию директора. Отомстить, так сказать, за былое унижение. Жека, когда поворачивал за угол, видел как хлопнула большая деревянная дверь заводоуправления и два амбала в афганках бегом, стуча берцами, спустились по гранитной лестнице в его сторону. Сразу понял, зачем они бегут, кто их послал и что будет.

— Молодой человек, постой-ка пять минут, поговорить надо! — окликнул сзади грубый голос.

Жека подошёл к «девятке», аккуратно положил на капот портфель, снял пальто, и обернулся. Охранники быстро шли к нему, практически бежали. На их тупых лицах явно читалась агрессия. Ну разве так можно наезжать на постороннего человека, который тебе ничего не сделал? Обычно люди, на которых бежали с наездом, в такой ситуации стояли и ждали, что будет. А этого делать ни в коем случае нельзя! Нужно решать: либо убегать, либо драться.

Однако, что будет наезд, Жеке было уже ясно, потому что по скорости движения амбалов было видно, что бегут они не для вежливого обстоятельного разговора по душам. Они хотят его вырубить сразу же, первым же ударом! Обычно гопота так и делает. Быстро подбегает к человеку, прыгает с левой ноги и сразу бьёт правой ничего не подозревающего соперника, вырубая его. С прыжка это сделать очень легко. А уж таким-то мордоворотам и подавно.

Жека уже ждал их и знал, что они сделают. Один обходил справа, другой слева. Атаковали они одновременно, с флангов. Деловой костюм и туфли — не лучший прикид для драки. Хорошо, что сейчас в моде мешковатые брюки-пирамиды и свободные пиджаки аля Хрущёв.

— Ты куда это, сука, бежишь от нас? — крикнул правый и ожидаемо прыгнул, размахнувшись правой рукой, надеясь попасть в голову лоха в пиджаке.

Жека пригнулся и вертушкой подсёк его в воздухе. Встретил жёстко. Нога попала по коленям, и, естественно, он не смог удержаться, потерял равновесие и свалился на асфальт. Сейчас бы нанести ему добивающий удар, но времени не было — практически в это же время атаковал второй, который был слева. Атаковал он со знанием дела, ногой, держа руки в блоке на груди. Обычный приём маэ-гери. Таким дерутся на публику десантники и спецназовцы. Но есть у таких ударов один нюанс. Когда человек стоит на одной ноге, его очень легко опрокинуть подсечкой.