— На втором этаже? — удивился Жека.

— Да. На втором этаже, — подтвердила Сахариха. — Весь второй этаж мы отдали под технические и административные помещения. На нём будут главный офис, комната охраны, кухня, холодильники, гримёрка для артистов и прочее, о чём я сейчас забыла упомянуть… Расположение продумано и выбрано самое удобное.

— Это просто так неожиданно, — признался Жека. — Первый раз встречаю такую планировку.

— Это сделано для того, чтобы отсечь третий этаж, где будет гостиница, от первого, где будет музыка. Хотя я и не считаю, что наличие громкой музыки — это большой минус. Можно, наоборот, преподнести как изюминку… Всё-таки я не думаю, что к нам будут ходить постояльцы, которые ночами будут беспробудно спать. Эти заведения для достаточно молодых и современных людей.

Ох, не говорила бы Светка «гоп» раньше времени! Когда через месяц сделали первый пробный запуск ночного клуба, который назвали «Грань», по-немецки «Fläche», у дверей собралась толпа людей совершенно разного возраста в причудливых нарядах. Но этому предшествовала серьёзная работа.

В течение месяца нашли диджеев, не жалея денег провели мощную рекламную кампанию, которая из каждого утюга трещала, что в районе Дорнбуш открылся модный ночной клуб, где дают сеты лучшие диджеи Франкфурта. Объявили, что при входе требуется дресс-код с на наличие необычных костюмов. Рекламный ролик смотрелся почти как фильм — среди мигающих огней, тонущих в дыму, танцевали полуголые девушки в венецианских масках. Потом появился молодой человек в белой набедренной повязке, в маске Минотавра и с идеальным телосложением. Тут же всё исчезло в дыму и мигающем тусклом свете.

Никого из актёров не пришлось привлекать со стороны — ролик сняла Эмилия, а в главных ролях выступили Жека, Сахариха и Ирина. Жека долго отнекивался, не желая сниматься в рекламе, но Сахариха настояла…

— Тебя же не голым там снимут и не трахаться заставят, — недовольно сказала она. — Что ты, ради дела постараться не можешь? Задрал уже!

Жека согласился. Ролик получился офигенным. Реклама сделала своё дело — на открытии был такой аншлаг, что Жекины пацаны, выступавшие в роли охранников, еле сдерживали толпу желающих попасть внутрь. И среди них были не только молодые люди, но и достаточно зрелые, желавшие узнать, что такого особого там происходит. Потом заработало сарафанное радио, и клуб стал действительно элитным.

Ресторан заработал во вторую очередь — его запуск оказался делом более сложным, в первую очередь из-за проблем с поварами и артистами. Поваров пришлось искать чуть ли не две недели, и это даже учитывая приличный уровень безработицы во Франкфурте. Однако Жека и тут пошёл нетривиальным путём. Нашёл справочник учебных заведений Франкфурта, среди них выбрал кулинарный колледж, созвонился с директором, договорился о встрече и предложил ему партнёрство, чтобы в течение всего времени обучения студенты ходили к Жеке в ресторан и оттачивали свои умения, естественно, за деньги. Попадались ребята толковые, талант которых был сразу виден, и Жека сразу брал таких на приличную ставку. Через месяц штат поваров оказался набран, и в конце января ресторан запустился.

Теперь проблема была в артистах. Жека и Светка хотели, чтобы они демонстрировали нечто такое, что показывала Карина в ресторане «Омуль» на их родине, но сколько ни искали, профессионалов такого уровня найти не могли даже во Франкфурте, богатом на всякого рода извращения. Только потом Жека понял, что неправильно искал. Ему нужно было искать не стриптизёрш и артистов эротических театров — их талант выглядел сильно посредственным, а настоящих артистов и артисток из театральных трупп, пусть даже авангардных и неформальных, перебивающихся с хлеба на воду. Пару дней опять пришлось потратить на изучение частных театров, артистов и артисток, выступающих там.

— Свет, ты не желаешь сходить в театра? — спросил как-то Жека.

— Чего? — Сахариха недоумённо посмотрела на него. Была она серьёзна и прилично одета как никогда. Как только Светка полностью взяла дело с рестораном и ночным клубом в свои руки, сразу проснулся её острый ум, унаследованный от потомственных барыг, разующих и разденущих любого. Занималась и крутилась она целый день, и даже дома сидела и что-то читала и считала. Вот и сейчас сидит в деловой одежде — чёрных брюках и белой блузке за компьютером, что-то печатает. Волосы туго стянуты на затылке в хвост, нога закинута на ногу и качает маленькой босой ступнёй. Пальчики с ногтями, накрашенными красным лаком, то сжимаются, то разжимаются.

— Что? — уже настойчивей спросила Сахариха, бросив печатать и внимательно глядя на Жеку. — В какой театр? Конкретней говори, куда и зачем.

— Нам в ресторан нужны артисты, — объяснил Жека. — Чтобы заведение стало полностью таким, каким мы его видели. Хорошая еда это не всё, чем мы можем привлечь посетителей. И я решил, что мы не там ищём.

Тут же Жека сообщил Светке, что труппу нужно искать среди любительских и полупрофессиональных театров, тех, которые ещё не известны широкой публике.

— Я тут отобрал один театр, называется «Актёрская труппа Эридан»«, — заявил Жека. — Случайно обнаружил их рекламу на самой последней странице 'Франкфуртского бизнес-еженедельника». Она самая последняя была, ниже уже только некрологи. Это значит, у труппы мало денег.

— И только по этому принципу ты решил их посмотреть? — усмехнулась Сахариха. — Обычно это указывает на днищенский уровень рекламируемого товара.

— Нет, — покачал головой Жека. — Я решил посмотреть труппу потому что увидел её рекламу. Посмотри сама.

Он подошёл к Сахарихе и показал ей толстую газету с заломленными страницами. На последней, чуть выше некрологов, было напечатано небольшое рекламное объявление. Почти всю площадь рекламного баннера занимал женский глаз, судя по длинным ресницам и чуть подкрашенному веку. Чуть ниже напечатан текст объявления: «Наш взгляд на театральное искусство. Мы раздеваем душу. Театральная труппа Эридан».

— Необычно, но и только, — пожала плечами Сахариха. — А ты как думаешь?

— Свет, ну, во-первых, название, — заявил Жека. — Я же читал мифы Древней Греции. Эридан — это мифическая река, протекающая от левой ноги Ориона, великого древнего охотника, погибшего от лука Артемиды и вознесенного на небо. Река Эридан по легенде отделяет мир смертных от мира бессмертных.

— Ребятки просто взяли красивое название и приплели себе, чтобы притянуть внимание! — заявила Сахариха.

— Именно! — рассмеялся Жека. — То есть, сделали абсолютно то же, что и мы с нашими заведениями. Так что дурью не майся, давай сходим, пробздимся. Одевайся попроще — район, где находится этот театр, не слишком-то хороший, а точнее, совсем нехороший.

— Вызывай тогда охрану! — заявила Сахариха. — Я не собираюсь опять конфликтовать с итальянцами, турками, неграми, арабами, евреями и ещё хрен знает с кем. Я не для этого раскручиваю наше дело.

— Базара нет, — пожал плечами Жека и набрал номер Олега. — Олежка, пошли парочку людей на машине, надо в одно место съездить.

Время уже было достаточно позднее — 21 час, на улицах небезопасно, и ранее Олег обязательно спросил бы, куда направляется босс, но сейчас, поработав Жекиной правой рукой, таких вопросов уже не задавал — тоже начал жить по принципу «меньше знаешь — крепче спишь».

Пока одевались, Сахариха опять спросила о доме, не пора ли обзавестись своим особнячком. Сейчас уже более-менее в Германии обжились, большой навал проблем миновал, осталась только обычная текучка, можно присматривать постоянное место жительства.

— К тебе всё больше народа ездит! — здраво заметила Сахариха. — Это могут заметить не те, кому надо. Лучше съехать отсюда нафиг и жить спокойно. Никто не видит и не слышит.

— В чём-то ты права, — согласился Жека, натягивая кожанку. — Сама не хочешь этим заняться?

— А ты? — удивлённо заметила Сахариха. — Неужели ты сам не хочешь посмотреть и подобрать наш будущий дом?

— Свет… — улыбнулся Жека. — Мы с тобой давно уже вместе, и я знаю — что понравится тебе, понравится и мне. Тем более, ты знаешь, в какой нищей семье я жил и какой у меня, к чертям, вкус. Не, золотая моя… Выбирай сама. А я потом посмотрю.