С большой долей вероятности Жека Россию покинул незаметно. Только подав запрос в посольство Украины, можно узнать, пересекал ли господин Соловьёв границу. Однако, учитывая недружелюбные отношения между двумя странами, ответ на запрос можно ждать очень долго и не получить его никогда. По полной Жека засветился на въезде в Польшу, но ответ на запрос в миграционную службу также может занять приличное время, да и будет ли этот ответ, неизвестно. Поляки в последнее время не жаловали бывших коллег по социализму. Волна русофобии нарастала в Восточной Европе, как волна.

Сейчас Жека был скрыт от посторонних глаз, и позвонить Володарову значило обозначить своё местонахождение… Хотя… Сахар старший наверняка со временем вычислит Жеку, но к тому времени он уже будет готов встретить дорогих гостей. А возможно, тесть плюнет на своевольного зятя — с глаз долой, из сердца вон.

Пока Жека занимался делами, Сахариха проснулась, приняла душ, и сидела в зале, сложив ноги на диване и врубив аудиосистему чуть не полную громкость. Но звукоизоляция у пентхауса бизнес класса была прекрасна — в коридоре ничего не слышно.

— Какие люди! —хихикнула подружка. — Я уже завтрак заказала. Щас притаранят, по первому звонку.

— Чего заказала? — спросил Жека, бросая сумку с деньгами и документами под диван, и плюхаясь рядом с Сахарихой.

— Завтрак миллионеров. Сюрпрайс! Хэлло! — Сахариха картинно взяла двумя пальчиками трубку радиотелефона и что-то сказала по-английски.

Через несколько минут явился официант с тележкой, вежливый молодой немец во фраке и белых перчатках с белым передником. Быстро расставил на столе блюда. Отварная телятина, яйца пашот, смузи и мюсли со свежей малиной. В ведерке со льдом гордо возвышается бутылка Chateau Mouton Rothschild 1972 года стоимостью 1000 долларов.

Жека подозрительно посмотрел на вино, прикидывая, сколько оно может стоить.

— Свет, с утра бухать вредно!

— И чё? — нагло ответила Сахариха и махнула рукой официанту. — Открывайте пожалуйста!

Укоризненно покачав головой, Жека сел за стол напротив подружки. Официант разлил вино по бокалам, сервировал стол и в ожидании встал у стены.

— Вы свободны! — величаво махнула Сахариха. — Мы тут сами управимся.

Жека пригубил вино, и… Оно ему понравилось, черт побери! Бутылка классическая, с классической этикеткой, которые давно канули в Лету времени. Но Светка откуда-то знала, что пьют миллионеры.

— Вкусное! — похвалил Жека, допив бокал. — Где надыбала?

— Мама такое любит, — невинно ответила Сахариха, держа бокал обними руками, понемногу отпивая вино и косясь на Жеку яркими зелёными глазами. — Нравится?

— Да, — признался Жека, порезал телятину и принялся есть. Потом посмотрел на мюсли в чашке, залитые теплым молоком с малиной.

— А это что за параша?

— Мюсли. Попробуй! Тебе понравятся.

— Не, Свет, я такую херню не буду есть, извини! — решительно отказался Жека. — Непривычная это еда для русского человека! Мы привыкли мясом питаться, а не хлопьями квашеными!

— Ты и здесь собираешься оставаться русским? — заинтересованно спросила Сахариха, прекратив есть. Ложка с мюслями застыла у её рта.

— Да! — уверенно сказал Жека. — Я и здесь собираюсь остаться русским. Не итальянцем из коза ностра и не чикагским гангстером. Я буду тот, кто я есть — правильный русский пацан из Сибири.

— За границей это может оказаться сложным, — заметила Сахариха, продолжив есть.

— Ничего сложного! — возразил Жека. — Будь собой, будь честен с друзьями и живи по справедливости. Вот и все мои принципы.

— Ладно… — усмехнулась Сахариха. — Что-то мы загрузились сильно. Ты, кстати, меня деньгами не хочешь снабдить? Я же не могу у тебя жить как содержанка. В твоём капитале есть и моя доля. Бабки гони!

Какая же она мастерица задавать сложные вопросы в самый неподходящий момент!

Жеке вдруг стало неловко. А ведь верно… Привыкший к справедливости, он как-то упустил из виду этот момент, что девчонка побежала с ним в одних трусах, без копейки в кармане. А не дай бог что с ним… Да и действительно, её доля была в его капитале. Часть инвестиционного счёта с акциями американских компаний принадлежала ей. А если учитывать, что она купила ему на свои деньги машину за 80 тысяч баксов, которую он потом продал за 70 тысяч и вложил эти деньги в покупку управляющего пакета акций комбината… Чёрт… Жека моментом подсчитал. 14 миллионов рублей… Ей принадлежала весомая часть акций! Не управляющий пакет, но процентов 10 точно.

Жека старался жить по понятиям. А исходя из них, Светке должен был Жека прилично. И даже больше. Когда только раскручивались, Сахар-младший, брат Светки, сибирский криминальный авторитет, отдал Жекиному охранному кооперативу автомобиль ВАЗ-2109 для работы и решения деликатных проблем. В ценах 1990 года это было солидное вложение. Не будь той вишнёвой «девятки», на которой рысачили по разборкам и по делам, не было бы ничего. Можно сказать, с этой машины и начался его взлет. ВАЗ-2109 1987 года выпуска был золотым! При расширении бизнеса и поднятии организации кооператива до товарищества с ограниченной ответственностью, Сахар впихнул в число учредителей Светку, и каждая сделка по приобретению активов протекала при её участии. Формально она не требовала денег с доходов Жекиного холдинга — была дочь очень богатых авторитетных родителей и в деньгах просто не нуждалась. Но её весомый вклад в Жекины финансы несомненно был, и это игнорировать никак было невозможно. Кроме того, при открытии фирмы по торговле компьютерами Светка внесла огромный вклад по маркетингу и продвижению бренда, заработав на общак громадные деньги, и тоже ни копейки не взяла. Сахариха ни в коем разе не была содержанкой — она имела свои деньги и имела полное право ими распоряжаться.

Вопрос стоял лишь в том, какая сумма ей требуется на месяц. Спросить об этом Жека стеснялся. Сахариха почувствовала, что Жека смотрит на неё словно в раздумьях.

— Чё скис? Бабки давай! — нагло заявила она, в шутку пихая Жеку босой ногой.

— Можно оформить карту в Дойчебанке, — заметил Жека. — Интересная вещь. Сейчас расскажу всё.

Жека с увлечением стал рассказывать о преимуществах пластиковой банковской карты, как вдруг увидел, что Сахариха давится от смеха, смотря на него.

— Что? — смущённо спросил Жека.

— Жека, дорогой, я всё это прекрасно знаю, — Сахариха села Жеке на колени, обняв его за плечи, и прижалась к груди, но потом так же резко вскочила и тут же бухнулась на диван рядом. — Сделай мне массаж ножек!

— А откуда ты знаешь про карты? — удивлённо спросил Жека, осторожно лаская нежные ступни Сахарихи. — В нашей стране же их ещё нет.

— Зато есть в банковских и финансовых журналах! — улыбнулась Сахариха. — Которых в нашей рублёвской хате было как говна за баней. Ну чё? На дискач пойдём?

Опять поворот базара на 180 градусов! Жека уже думал, что Светка забыла про данное ей обещание сходить развлечься, но нет… От подружки просто так было не отвязаться. Она помнила всё!

— Танцпол «Robert Johnson», как тебе? — с коварной улыбкой спросила Сахариха.

— Что за хрень? — с неудовольствием спросил Жека.

— Клуб модной танцевальной музыки! Самый крутой во Франкфурте! — с восторгом сообщила Сахариха.

— Свет, там, наверное, отморозки всех мастей тусуются, — осторожно сказал Жека, памятуя дискотеки конца 80-х в деревенских клубах, домах пионеров и районных ДК. Живыми с них можно было и не прийти. А если придёшь, то существовал шанс прийти без зубов.

— Это элитное заведение! — заявила Сахариха. — Так написано в рекламе!

— Ну-ну… — иронично протянул Жека, с малолетства знакомый с человеческой натурой. И знавший, что, как правило, под налетом элитарности как раз-таки и кроется самая гнусь и мразь. Ну да ладно… Подружка хочет развлечься, почему бы и нет… Если придется маленько подраться, так тому и быть!

— Ты где узнала про эту хрень?

— В интернете, — пожала плечами Сахариха и махнула рукой. — Компьютер перед тобой.