Я попыталась вырвать руку — удалось. Вновь потянулась к его горлу, но Рей неожиданно запрыгнул в телегу, под полог, ко мне, снова перехватывая руку и прижимая к себе.

Мне показалось, что я не могла даже дышать. Лицом оказалась вплотную к его шее, а нога, которую я пыталась вскинуть для удара, застряла под тяжёлой шкурой, а теперь и вовсе оказалась придавлена его коленом.

— Я не причиню тебе вреда. Просто полежи так, пожалуйста, — его голос, несмотря на просящие слова, звучал решительно, бескомпромиссно. — Я думал, что ты умерла… все эти годы…

— Мои родители, — прорычала я, упираясь руками в его грудь. Кулаки оставались сжаты вместе — он всё ещё держал мои запястья одной рукой.

— Я не убивал их, Дани. К моменту, когда хольд Ове оказался там, твой отец уже был мёртв, а мать сбежала, испугавшись гнева ярла Гудруна.

— Врёшь! — я дёрнулась, но Райлен сжал хватку сильнее, почти накрывая меня, придавливая плечом. — Отпусти!

— Не отпущу, пока не выслушаешь меня, Дани. Пожалуйста. Я не хочу причинять тебе боль. Дай мне хотя бы несколько минут…

Свободной рукой, той, что не сжимала мои запястья, он провёл по моему плечу — осторожно, почти нежно. Как будто успокаивал напуганное животное. Но эта его ласка взбесила меня ещё сильнее.

— Я была там! Я видела деревню! Соседка сказала мне…

— Конечно сказала. Потому что они уже знали, насколько ты была важна для меня. И боялись моего гнева. И твоего тоже. Ярл Гудрун убил твоего отца в случайной пьяной потасовке за недели до твоего приезда, Дани!

— Тогда как деревня оказалась уничтоженной?! В Тулле не осталось ни единого здания!

— Я думаю, кто-то сообщил им, что ты теперь мой личный маг. Моя… личная рабыня, — Он запнулся, произнося это, но затем продолжил, почти со злостью. — И Гудрун понял, что я буду в ярости, когда доберусь до них. Поэтому он присягнул на верность, считая, что, будучи моим вассалом, сможет избежать расплаты. Он послал гонцов, клянясь в преданности, и я отправил своего хольда с небольшим отрядом…

— Деревня была разрушена!

— Да. Я не знаю, какие конфликты были в твоём клане, но ваш ярл обещал своему племяннику, что клан никогда не станет вассальным. И эта позиция имела множество сторонников — тех, кто верил, что лучше умереть, чем отдать деревню мне.

Я тяжело дышала, больше не борясь с Райленом, пытаясь принять в своей голове, что он, возможно, не убивал моих родителей. Точнее, что люди по его приказу не захватывали деревню.

Могла ли я доверять его словам?

— Почему я должна верить тебе, а не Гроа, рядом с которой мои родители прожили всю жизнь? От тебя я не слышала ничего, кроме обмана и уверток.

— Потому что им куда удобнее объяснить смерть множества людей тем, что злой Наследник Равинора пришёл и разгромил деревню, чем признаться, что это сделали свои. Дани…

Каждый раз, когда он называл меня этим именем, в груди что-то царапало — глубокое, болезненное, слабое. Мне не нравилось это чувство. Я мечтала, что он перестанет звать меня Эллой, но совсем не ожидала, что моё настоящее имя из его уст прозвучит столь тяжело. И произносил он его теми же интонациями, что и в нашем детстве.

— Что, если я скажу тебе, что ты ещё можешь отомстить? Ярл Гудрун выжил. Он сбежал, оставив своего сына встречать ярость воинов клана и собственного племянника.

Жив?

Стоило ему это сказать, как я тут же попыталась вскочить, но Рей удержал меня, потому что я пошатнулась. Никогда прежде я не была настолько истощена магически и теперь не имела понятия, сколько времени понадобится, чтобы восстановиться.

— Дани, — горячее дыхание вновь коснулось моего лба, а руки осторожно разминали плечо. Мизинец, указательный палец, большой — нежно, но сильно. Он хотел, чтобы я по-настоящему ощущала его присутствие. И впервые это сработало. — Что ты собираешься делать?

— Я найду ярла Гудруна. Если то, что ты говоришь, правда…

— Зачем, по-твоему, я буду врать о подобном!? — резко спросил Райлен, его ладони сжались на мне, прижимая ближе к себе. Но я умудрилась ударить его в грудь руками, которые он только что отпустил. — Зачем бы мне понадобилось убивать твоих родителей? Я хотел сделать всё, чтобы впечатлить тебя, сходил с ума!

— Поэтому ты держал меня в рабынях? Отпусти меня, слезь!

— Нет! Объясни, почему ты жива? Я видел твоё тело, Дани, своими собственными глазами. Переломанное, мёртвое…

Райлен грязно выругался, словно в отчаянии, а потом поднял рукой мой подбородок, пытаясь поцеловать. Умелые губы вновь были нежными и поглощающими, точно как в ту единственную ночь, а ладони скользнули по моему боку.

— Ты с ума сошёл? — я отвернула голову в сторону, игнорируя попытки Райлена теперь целовать мою щеку. — Ты держал меня в рабстве, твоя девка издевалась надо мной, и даже после того, как я принесла тебе твои чёртовы камни, ты не освободил меня… Слезь с меня!

— Я не знал, что это ты, Дани! Я бы никогда не поступил так с тобой.

— То есть со мной так поступать нельзя, а с «Эллой» можно? — Я зло рассмеялась, потрясла головой, отталкиваясь, отстраняясь от Райлена, отползая по мягкой перине.

На это у него не было ответа. И главное — Рей больше не пытался меня удерживать. Наоборот, он откатился и спрыгнул с телеги, а я невольно подумала, что остальные наверняка видели, как он сюда заползал.

— Сколько прошло времени? — спросила я вдогонку, осознавая, что медлить нельзя. Нужно вставать, отправляться в сгоревшую Тулле и найти ярла Гудруна, если Райлен говорил правду.

Но безопасно ли оставлять Орина с Дравнором в клане Бартерхалл так надолго?

— Три дня. Скорее всего, твоей магии потребуется куда больше времени… после такого. Поправляйся, — почти приказал Райлен, быстро отходя от меня.

Ярл теперь не смотрел на меня, и я понятия не имела, что у него на уме.

***

Терять время под этим самодельным покровом я не стала — следовало хотя бы узнать, куда мы двигаемся, какой у меня сейчас статус и есть ли новости о Гарвине Дрейгорне. Но, оказавшись на твёрдой земле и переборов очередную волну головокружения, я столкнулась с тем, о чём до этого даже не задумывалась.

На меня смотрели. Десятки глаз. Те, кого я знала близко, и те, с кем едва пересекалась.

Глаза Дирка по какой-то причине светились восхищением и почтением, в то время как Отто смотрел скорее неверяще. Касон постоянно отводил взгляд, словно стыдился чего-то.

Чего они ждали от меня? Кем считали?

Ответ на этот вопрос я получила совсем скоро, когда Валдрин подвёл ко мне лошадь.

— Негоже тебе идти пешком, как обычным воинам, — усмехнулся он. — Ярл велел подготовить для тебя эту кобылку, когда ты придёшь в себя. Через несколько дней мы прибудем в Блекхейвен.

Блекхейвен…

— Не думала, что вновь окажусь там так скоро, — ответила я, радуясь тому, что отношение Валдрина, по крайней мере, не изменилось.

Кобылка — это неплохо. С ней я доберусь до Тулле намного быстрее.

— Жду не дождусь увидеть выражение лица ярла Ярвена и Бриджид, когда они узнают! — Валдрин вырвал меня из собственных мыслей. — Я с самого начала считал их легенду о Сольвейг полной дуростью, но теперь ни у кого нет и не будет сомнений, кто из вас настоящая Красная Королева и о ком говорил Халвэ.

***

— Вы должны молчать о том, что произошло! Не говорить никому, — рычала я на каждого, кто пытался хотя бы заговорить со мной о предсказании мудреца или о моей магии, и особенно — о «Красной Сольвейг».

Бывшие напарники убеждали меня, что именно обо мне идет речь, что именно я и Райлен должны начать новую династию. Глаза мужчин горели восхищением, а многие и вовсе уверились, что эта самая Сольвейг была воплощением самой Горящей Гильдиры, одной из северных богинь.

— Если ты хочешь этого, конечно, — как правило, отвечали те, кого я просила.