Брат с помощником переглянулись. Ашкеназец сглотнул жадно и оперся обеими руками о стол, будто намеревался встать. Когда это не удалось, молодой человек откинулся в кресло.

– Игнат Александрович, – любезным тоном обратился Алим, – Савва Никитич еще не ложился, будьте так любезны пригласить его на чай, и Варфоломея Никитича – тоже, если не спит. Нина Константиновна изволила очередную идею выдать, на которой мы состояние сделаем.

– А что я такого сказала? Неужели, маги-артефакторы не додумались до чего-то подобного? –  вжав голову в плечи, посмотрела на помощника.

– Вот и поинтересуемся у профессионалов, – Алим тяжело вздохнул. – Где взять еще часов в сутках, чтобы везде успеть?

– В пространственном кармане, –  улыбнулась удачной шутке, но улыбка сползла с лица, когда Алим снова потянулся за графином, налил воды в стакан и выпил, – я сморозила глупость?

– Не знаю, я профан в магии. Необходимо срочно исправить упущение, – ашкеназец прочистил горло, – накажу Егорке, чтобы ходил и записывал, что говоришь.

– Не надо, – взмолилась жалобно, – мальчишка и так хвостиком везде таскается. Сегодня под дверью нашла, ночевать там вздумал. Шагу ступить нельзя!

– Надо, Нина Константиновна, – авторитетно заявил баронет, – надо!

В библиотеку примчали Полозьевы, подгоняемые Игнатом. Не знаю, что он наговорил, но выглядели родственнички возбужденно.

– Доброй ночи! – поздоровалась и притихла настороженно.

Мужчина с мальчишкой заняли места на диване, брат опустился в кресло, и все уставились на маленькую меня. Савва Никитич заметил пирамидку на столе и удивленно вскинул бровь.

– Кто-нибудь скажет, к чему такая срочность? – вежливо поинтересовался артефактор.

– А это Нина Константиновна объяснит, – предвкушающе ухмыльнулся ашкеназец и скрестил руки на груди, – Нина, повтори, пожалуйста, что говорила насчет тревожной кнопки.

Я выполнила просьбу и пересказала идею, попутно заметив, что неплохо было бы к сигналу бедствия добавить координаты. Если несчастье уже случилось, хотя бы знать, откуда начинать поиски.

– Идея не нова, – внимательно выслушав, ответил старший Полозьев, – исполнение подкачало. Многие брались за похожие задумки, и это отчасти удавалось. Но испытания показали ненадежность изделий. Сигналы блокировались глушилками, амулеты разряжались или разрушались, если рядом срабатывало мощное заклинание.

– Хм, странно, – нахмурилась, – клятвы, в основе которых лежит магия крови, срабатывают в любых условиях. Рабская привязка, к слову, дает еще полный доступ к ощущениям подневольного. Вы же на себе прочувствовали, как смерть Юшина спровоцировала гибель невольников.

– Амулеты не нужны, если люди связаны подобными клятвами. Та же история с близкими родственниками и членами одного рода, – возразил Савва Никитич и развел руками, – сожалею. Для экстренной связи имеется магическая почта.

– Можно подумать, кто-то заставляет изобретать велосипед, – пробурчала обиженно, – толку ноль, если о несчастье узнаешь постфактум. Смысл в том, чтобы вовремя получить помощь, если таковая понадобится.

– Магия крови – редкий дар. Кланы с подобными умениями тщательно оберегают тайны от посторонних. Артефакторов среди магов крови единицы и работают такие на темников, создавая жуткие вещи. У нас попросту нет нужных знаний и недостает способностей ими управлять.

– Ну-у, – смущенно потупила глазки, –  источник знаний у вас есть. Ну а, чтобы управлять амулетом, не нужно даже быть магом. Вам ли не знать? В тревожной кнопке главное, чтобы сигнал бедствия одного амулета сработал на втором – парном. Не знаю, как правильно сформулировать мысль, – подскочила с места, меряя шагами пространство между столом и диваном, – крутится в голове что-то такое, – принялась рассуждать вслух, – когда произносится равнозначная клятва, участники ритуала обмениваются жидкостью. К примеру, капля крови, – для наглядности вытащила засапожник, уколола палец и выдавила немного на чистый лист бумаги, позаимствованный у Алима, – попадает в тело другого человека и несет заложенную программу. Когда условия нарушаются, вот эта мизерная часть превращается в убийцу и погибает вместе с жертвой.

– Ух ты! – у Ромки заблестели глаза. – А ведь так и происходит на самом деле!

– Происходит, – кивнула, соглашаясь, – подтверждений этому полно. Получается, я узнаю о нарушении клятвы, когда гибнет частичка моей крови. При неравнозначной клятве маг завладевает кровью другого человека, не отдавая ничего взамен, и воздействует через малую частичку, управляя чужой жизнью. Схожий принцип используют при наложении проклятий. Из этого следует вывод: следите, чтобы волосы, ногти, слюна, кровь и другие жидкости организма не попали в недобрые руки. Мы ведь регулярно совершаем гигиенические процедуры и теряем клетки, которые тут же обновляются. Маги менее подвержены проклятиям и людскому сглазу, потому что умеют отсекать негативное влияние на подсознательном уровне. Никто же не страдает по обрезанному ногтю или выпавшему волосу? А когда дело касается крови, потерю чувствуем остро. Она неотъемлемая часть организма, несущая информацию обо всем, что с нами происходит. Если взять эту каплю и разделить надвое, – демонстративно разорвала лист, чтобы на каждом кусочке осталось по частичке, – обе будут помнить, что были единым целым.

– То есть, – возбужденно подпрыгнул мальчишка, загораясь идеей, – уничтожив одну часть, мы воздействуем и на вторую?

– Как-то так, – устало улыбнулась и плюхнулась в кресло.

– Это может сработать! – Полозьев посмотрел с уважением. – И ведь ничего такого не рассказала. Только то, что и так известно. Как? Откуда в этой прелестной головке идеи берутся?

– Не поверите, Савва Никитич, каждый раз задаюсь этим вопросом, – усмехнулся Алим. – Нина подмечает то, на что в голову не придет обратить внимание. Я уже оформил патенты на технические изобретения. Чувствую, скоро магическое бюро патентов штурмовать придется.

– Нин, а набросаешь схему плетения? – Ромка уже черкал в блокнотике, который прихватил с собой, – покажешь, как это выглядит в магическом зрении? Пожа-алуйста!

– О чем он? – тихо уточнил Игнат у старшего артефактора.

– Мы спешили, создавая «троп», и тогда Нина Константиновна воспользовалась кровной связью, чтобы ментально показать внуку тропу и ускорить процесс. Хотел бы я увидеть это собственными глазами! Ведь по большей части вслепую работаем, интуитивно чувствуем магические потоки и структуру материала, из которого создаем артефакты. Уверен, древние мастера владели таким умением, отсюда ювелирная точность изделий, мизерные потери энергии и долговечность, – увлеченно зашептал в ответ мужчина.

Я зарисовала нужную схему, которая у мальчишки, похоже, сразу отпечаталась в памяти. Судя по невнятному бормотанию, Варфоломей уже прикидывал, где использует новое заклинание. И, раз уж взялась помогать, – не бросать же теперь? – снова достала засапожник. Он скоро в ритуальный нож превратится, не сосчитать, сколько раз резала им себя.

– Давай руку, – вздохнула и на секундочку зажмурилась, рассекая кожу.

Боль секундная, но бррр!

– Смотри, – указала на брата и сконцентрировалась, чтобы направить картинку, – это пример родственной связи и взаимной клятвы. Обрати внимание, как расположены магические узлы, и какой толщины каналы. Видишь едва заметные ленты вокруг? Это атрофированные каналы других стихий. Печать отречения десять лет выжигала их изнутри. А вот тут, – медленно развернулась к деду Варфоломея, – наглядный пример рабской привязки. Юшин обратил клетки Саввы Никитича против него самого, превратил в паразитов, способных уничтожить человека за считанные секунды. Я не сумела откатить процесс, лишь перехватила контроль после смерти мага. Ну и последний пример – головоломка. Скрытые печати, сдерживающие дар, – посмотрела на ашкеназца, – видела их однажды, и, поверь – это нечто!

– Пожалуйста, – прошептал маленький артефактор, – я тоже хочу увидеть!