— Ладно, проехали, — брезгливо бросил я — по-хорошему, донос в «Космокор» был меньшим из того, что нам стоило припомнить чужачке.

— Не сомневалась, что мы верно поймем друг друга! — просияла девица. — Итак, на чем я остановилась: мне необходимо где-то достать семь тысяч. Вам, как я понимаю, на ремонт надо в разы больше…

— С чего ты вообще взяла, что «Ева» нуждается в ремонте? — перебил я ее вопросом.

— Элементарная логика, — пожала плечами Длу. — Вы отказались от целого ряда неплохих заказов. Но там либо предлагали маленький аванс, либо грузоотправитель не готов был ждать. То есть вопрос одновременно упирается и в финансы, и в сроки. А еще я посмотрела запись вашей посадки на Дырр-Ау, это развлечение здесь бесплатно — в атмосфере корабль слегка потряхивало. Умные люди подсказали: либо у пилота руки растут из неправильного места, либо стабблок залатан на скорую руку. В идеальной анатомии своего клона я уверена — так что остается только вариант с поломкой.

— Ну, допустим, — вынужден я был признать рассуждение чужачки вполне стройным.

— Короче, у меня есть на примете клиент, готовый хорошо заплатить за работу, и который при этом не станет слишком уж торопить. Абы кого тут не наймешь, но историей про «Орк», ограбивший полицейский конвой на Огуа и благополучно скрывшийся, я сумела произвести некоторое впечатление. Мой интерес тут — посреднический процент…

— Мы не занимаемся бандитскими налетами! — отрезал я. — На Огуа — это было личное дело, разовая акция!

— Ничего в подобном духе на этот раз и не требуется, — поспешила заверить Длу. — Просто нужно слетать кое-куда, кое-что там взять — и привезти заказчику.

— Контрабанда — тоже не наш профиль! — заметил я — хотя и с несколько меньшим пылом.

— Никакой контрабанды! Вообще ничего противозаконного! Наоборот, со всех точек зрения благое дело, своего рода спасательная операция! Запоздалая, правда. И, по-своему, деликатного характера…

— Давай уже к сути, — нетерпеливо буркнул я. — А то водишь кругами: «кое-куда, кое-что, кое-где у нас порой…»

— А суть проста: в некой точке пространства на входе в тоннель у клиента застрял звездолет. Какое-то время назад уже. Но теперь нужно туда смотаться — заказчик даст координаты — забрать бортовой журнал — и привезти его клиенту. На этом — все!

— Что значит, застрял на входе в тоннель? — нахмурился я.

— Какое из прозвучавших слов вызывает вопросы? — не без иронии в тоне уточнила Длу.

— Вся фраза.

— Ну, очевидно, тут самый что ни на есть буквальный смысл, — развела руками девица. — Корма — снаружи, нос — внутри, и ни туда, ни сюда… Я сама там, понятно, не была, передаю то, что сказали мне.

— Разве такое вообще возможно — застрять на входе в тоннель?

«Хороший вопрос…» — задумчиво пробормотала Аран.

Уняйя по мою левую руку — тоже, похоже, озадаченная — рассеянно повела хвостом.

— Очевидно, возможно — раз человек платит, — высказала между тем мнение Длу.

— Или это какая-то подстава! — предположил я.

— Я уже думала об этом, — неожиданно не стала категорически возражать блондинка. — Но если подстава — то в чем?

— М-ня, может, по тем координатам ждет засада, и не успеем мы выйти в трехмерное пространство, как нас расстреляют в упор! — выдала версию Уняйя.

— Что вам мешает выйти чуть в стороне и сперва осмотреться? Тогда сходу вас уже никак не накроют, а потом вы сами кого угодно на атомы распылите!

— М-ня, к сожалению, не кого угодно!

— Имейся у ваших недоброжелателей крейсер или линкор, ухищрения с засадой были бы излишни, — резонно заметила девица. — Я понимаю, что заказ нетривиальный, — заявила затем она. — Но будь иначе, его и дали бы кому попроще. И заплатили бы меньше!

— А сколько, кстати, предлагают? — осведомился я.

Чужачка назвала сумму. Не то чтобы совсем уж запредельную, но более чем солидную.

— Из них четверть готовы перечислить вперед, — веско добавила Длу.

— И почему такое счастье — именно нам? — задал я новый каверзный вопрос. — Желающих найдется — только свистни!

— Потому что клиент хочет до поры избежать огласки. Мне он, так уж сложилось, доверяет. А у меня на примете нет других подходящих исполнителей, кроме вас. И, что главное, вам, в свою очередь, готова довериться я. Практика показала, что слово свое вы держите.

— В отличие от тебя, — хмыкнул я. — Сама, вон, призналась, что с деньгами фонда нас обманула!

— Ключевое слово — «призналась»! — заметила блондинка. — Согласитесь, та наша сделка изначально не была справедливой. Вы приперли меня к шлюзу — я из последних сил трепыхалась. А сейчас мы, в принципе, на равных.

— М-ня, что никак не гарантирует твоей честности! — промурлыкала фелида.

— Если хотите, могу полететь туда с вами! — тряхнула косой девица. — У вас же есть женская пассажирская капсула? Лягу в нее — окажусь полностью в вашей власти! Даже если не так что-то пойдет не по моей вине — попаду под раздачу за компанию! Разделю все риски!

— Учти, допустив на «Еву», мы просветим тебя до клеточки! — пообещал я. — Никакого оружия, никакого маячка — ничего постороннего — на этот раз тебе на борт не протащить!

— То есть в принципе — за работу вы беретесь? — удовлетворенно заключила Длу, поднимая со стола свой бокал и делая глоток — видимо, первый.

— Пока просто переходим к более детальному разговору, — проворчал я. — Давай-ка с самого начала — и по порядку. Итак, некий звездолет…

— Ну что, вот и он. Точно по координатам… — пробормотал я, разглядывая в псевдоиллюминатор дрейфующий в межсистемном пространстве звездолет.

Вернее, половинку звездолета — заднюю или нижнюю, это как смотреть. Дюзы маршевых двигателей, брюшко трюма, пассажирский и грузовой люки, пустое гнездо спасательной шлюпки, на которой экипаж, за исключением погибшего капитана, покинул корабль, антенный купол… И ничего дальше. Где-то на уровне второй палубы борта вдруг будто бы начинали расплываться, растворяясь в космосе и растворяя в себе космос, и в какой-то момент исчезали вовсе.

«“Луна” ялланской постройки, как и было сказано, — определила класс звездолета Аран. — То есть уже, похоже, не «Луна», а всего лишь “Полумесяц”…»

«Очень смешно!» — мысленно буркнул я.

— Брин, облети его потихонечку вокруг, — попросил затем пилота.

— Выполняю, капитан! — пальцы девушки легли на пульт, посылая «Еву» по короткой дуге.

С кормы и с борта представавшая взору картина принципиально не отличалась, но стоило нам зайти «Полумесяцу» (орденова шестисолнечница, теперь ведь привяжется кличка!) в лоб, как корабль вдруг взял и с экранов пропал.

— Ух ты! — выдохнула Дик.

— М-ня! — хмыкнула Уняйя.

— Что на приборах? — осведомился я у Брин.

— То же, что и в иллюминаторе, капитан — первозданный вакуум, — доложила пилот.

— М-ня, — подтвердила фелида, сверившись с собственным монитором. — Цели не наблюдаю! М-ня, уверена, что, если мы сейчас двинемся вперед — пройдем беспрепятственно!

«Предлагаю на практике этого все же не проверять!» — высказалась Аран.

«Полностью согласен!»

— Никаких «вперед»! — отрезал я. — Брин, продолжай облет!

— Есть, капитан!

Еще во время этих ее слов «Полумесяц» снова проявился в пространстве — теперь, понятно, другим бортом. Сперва смутно, сгустком серой хмари, затем все отчетливее — и вот перед нами снова полноценные полкорабля.

— Класс! — прокомментировала увиденное юнга. — Эх, жалко Ксен не видит!

— Потом покажем ей запись, — пообещал я.

Суперкарго сейчас лежала внизу, в своей каюте, понемногу отходя после очередного обморока. Третьего за этот перелет — из трех совершенных «Евой» нырков. И восьмого подряд, если считать рейс с Ламатора на Дырр-Ау. Невеселая ситуация, прямо скажем. А я-то надеялся, что, выговорившись, вволю поплакав и энергично закрепив результат в моей и сестры компании, Ксен полностью вернется в норму. Она и сама в это, кажется, поверила — но на первом же тоннеле снова отключилась. А затем, едва придя в себя — на втором. И опять — на третьем.