Но долго стоять так не смогла, убрав руки от лица, во все глаза смотрела, как он боролся с течением, подплывая к скале, с которой падал водопад, постоянно шепча его имя, как молитву, которая вряд ли могла сейчас ему помочь.

Несколько раз он нырял, ища Антона в струях бурлящей воды, но выплывал ни с чем. Подплыв как можно ближе к скале, Алекс в последний раз вдохнул и скрылся под водой.

Потекли напряжённые секунды ожидания, над водой никого не было видно. Тяжёлые струи с шумом падали с одного порога на другой, рассыпаясь мелкими брызгами, но эта завораживающая красота уже никого не впечатляла.

В немой надежде все уставились в место на реке, где под водопадом находилась глубокая яма, заполненная мутной водой.

Казалось, что секунды ожидания будут тянуться вечно, я затаила дыхание и напряжённо вглядывалась в бурлящие воды, но ничего не могла разглядеть.

Из класса больше не нашлось удальцов, которые могли помочь Антону и Алексу. Никто из ребят не бросился в реку, даже друзья Антона испуганно жались друг к другу, стоя на берегу, ну и куда там слабым девчонкам, которые способны были только визжать и размахивать руками.

Мне казалось, что с того момента, когда Алекс в последний раз нырнул, прошла целая вечность. Не дыша, я напряжённо вглядывалась в кипящую поверхность омута, но в бурлящих водах не было видно ничего, кроме пены.

Время растянулось в ожидании. Я застыла в немой мольбе, до крови прикусив нижнюю губу. Даже учитывая то, что в экстремальных условиях время растягивалось, всё равно уже нельзя было поверить в то, что Александр покажется над поверхностью воды, так как никакого объёма лёгких не было бы недостаточно для того, чтобы пробыть под водой такое долгое время.

Я уже начала отчаиваться, представив весь ужас сложившейся ситуации.

Неужели я потеряла его?!!!

Мою грудь сдавила такая боль, что я не могла дышать.

Но вдруг, в тот момент, когда все уже перестали верить в то, что Антон и Алекс спасутся, над водой показалась черноволосая голова, и я облегчённо вздохнула. Алекс выплыл, хотя сила водоворота под водопадом была огромной, выплыл сам и даже вытащил нахлебавшегося воды Антона.

Сначала парень плыл, волоча тяжёлое тело одноклассника за собой, но почувствовав под своими ногами твёрдую землю, он поднялся, но продолжал тащить его, хотя видно было, как он устал. Грудь его тяжело вздымалась. Парня заметно пошатывало, скорее всего, из-за кислородного голодания.

Антон видимо всё это время был без сознания, так как волочил его Алекс, как огромную безвольную куклу.

Выбравшись на берег, прежде всего, он со знанием дела перевернул Антона на живот, чтобы из его лёгких максимально вылилась попавшая туда вода, потом положил его на спину и несколько раз надавил тому на грудную клетку, пошлёпал ладонью по щекам, пока тот не начал дышать и открыл глаза.

Только тогда Алекс оставил его, а в это время к ним сбежались все его друзья. Антона, который не совсем понимал, как ему удалось спастись, трясло от холода и потрясения.

Его и Александра парни хлопали по спине и поздравляли. Девчонки, которые только теперь стали выходить из шокового состояния, радостно обсуждали чудесное спасение обоих и не сводили с Саши своих восхищённых глаз.

Отойдя от толпы одноклассников за своей одеждой, Алекс как-то по-собачьи тряхнул головой, стряхивая воду с волос, и начал одеваться. Я так же, как и остальные восхищённо глядела на него во все глаза и боль в груди отступила, уступив место жару, и я, наконец-то, с трудом вдохнула обжигающий лёгкие воздух.

В глазах защипало, и горючие слёзы потекли по щекам.

Я бросилась прочь, чтобы никто не заметил моих эмоций.

Идя вдоль реки вниз по течению, я зашла за поворот, здесь можно было спокойно вытереть свои слёзы и не беспокоиться, что их кто-то увидит.

Присев на сухую корягу, которая была принесена сюда большой водой со времени прошедших дождей и уже успела высохнуть, ожидая следующего путешествия, которое начнётся во времена следующих ливней, я смотрела на воду и пыталась справиться с нахлынувшими переживаниями.

— Анюта, что ты здесь делаешь? — услышала позади себя голос Алекса, который звучал таким же чистым бархатом, как в первые дни нашего знакомства, и вздрогнула — не ожидала, что он за мной пойдёт.

А он остановился в нескольких шагах позади и ждал ответа. Едва справляясь с волнением, я не смела повернуться к нему, боясь, как бы он не увидел моей слабости, и не смогла произнести ничего толкового, кроме одного слова:

— Ничего.

— Аня, — снова произнёс он тихо. — У тебя всё хорошо?

— Да, всё в порядке! — ответила я преувеличенно бодро, всё ещё боясь обернуться и взглянуть в его прекрасные глаза.

— Что-то мне подсказывает, что это не так…

— Ты ошибаешься! — резче, чем нужно, так что вышло почти грубо, ответила я, глядя на бурлящую воду реки. — Уйди, пожалуйста!

— Ладно, — нейтральным тоном, по которому невозможно было понять, что он чувствовал, сказал Алекс.

Послышались удаляющиеся шаги, я оглянулась, но он вдруг остановился и посмотрел на меня.

Пристальный взгляд его суженных глаз пригвоздил меня к месту.

— Анна, что происходит? — сухо поинтересовался он и приблизился ко мне.

— Ничего! — буркнула я, опустив глаза долу.

— Что-то случилось? Скажи мне.

Вспылив, я вскочила с коряги и поглядела прямо в его глаза, в сердцах воскликнув:

— Да что ты понимаешь? — А слёзы предательски лились из уголков глаз, скатывались по щекам и никак не унимались.

— Что это? — смягчив тон, спросил Алекс, внимательно и в то же время растерянно всматриваясь в моё лицо, на его красивом лице отобразилась гамма эмоций: удивление, смятение, боль, растерянность, он вздохнул и почти утвердительно прошептал: — Это слёзы?

Я ничего не ответила. Да и что можно было ответить на такой очевидно глупый вопрос? "Конечно, это слёзы, а чем же ещё это может быть?" или "Нет, это дождь!", например, но это было бы очевидной ложью, или "Нет, соринка в глаз попала". Пока я, еле дыша от смущения и злости, раздумывала над ответом, он шагнул почти вплотную ко мне и, протянув правую руку к моему лицу, лёгким движением пальцев нежно вытер слёзы с моей щеки.

Его пальцы были такими тёплыми, а ласка столь неожиданной, его глаза согревали меня своей теплотой и нежностью, что в один миг моя злость улетучилась, словно её никогда и не было.

Он нежно коснулся моего подбородка, затем тыльной стороной ладони вытер слёзы с моей правой щеки. Я застыла в изумлении, не сводя своих глаз с его лица. Он был почти одет, только не успел застегнуть рубашку, видимо надевал её второпях, когда догонял меня.

Мокрые волосы в беспорядке разметались по его лбу, падая на глаза, взгляд которых был таким тёплым и ласковым, что я буквально ощутила волну жара, разливающуюся от сердца по всему телу.

Его пальцы задержались на моей шее ниже уха, но затем Алекс медленно убрал руку, хотя глаза его продолжали ласкать и согревать меня. От неожиданной ласки я готова была расплакаться ещё сильнее, поэтому заморгала, высушивая на ресницах слёзы, и тяжело вздохнула.

— Почему ты плачешь? — мягко спросил он, согревая меня теплом своих серых глаз.

— А ты не догадываешься? — уже без претензий спросила я.

— Нет, — тихо ответил он. — Расскажи мне…

— Я расстроена, Саш…, — прошептала я.

— Расскажешь? — всё так же мягко совершенно без нажима спросил он, внимательно глядя мне в глаза, но, не дождавшись ответа, подсказал: — Тяжёлый день?

— Да, наверное… позже… — пробормотала я.

— Я тоже расстроен, — тяжело вздохнув, так, что защемило в сердце, мягко произнёс он. — Если хочешь, объясню причину.

Я кивнула в ответ, и Алекс продолжил, внимательно глядя на меня:

— Из-за нашей ссоры… Просто скажи мне, что случилось? За что я впал в немилость? Сначала кричишь на меня, а после просто уходишь и игнорируешь весь день… Ты должна понимать, как я чувствую себя после всего этого, не можешь не понимать? Ты, ведь, обещала мне не поступать со мной так.