— Капитан, это даза Мняйя, наш пассажир, — представила кошкодевочку суперкарго. — Даза Мняйя, капитан звездолета «ЕвА» Йурриий Васс иль Ев! — в свою очередь отрекомендовала она меня.

— М-ня, очень приятно, капитан, — прямо-таки промурлыкала фелида.

— Мне тоже, даза, — накануне мы всем экипажем вычитали, что именно так следует титуловать нашу необычную клиентку. — Добро пожаловать на борт! Знакомьтесь: наш юнга, Дик, — кивнул я на парнишку, — он покажет вам вашу каюту и поможет разместиться.

— М-ня, благодарю, капитан, но разместиться я бы предпочла самостоятельно. Пусть девочка просто проводит меня до двери, м-ня.

— Я — мальчик! — вспыхнул паренек. — Никакая не девочка!

— Ой, м-ня, простите великодушно, — всплеснула руками пассажирка. — Я плоховато разбираюсь в этом аспекте человеческого бытия, вот и путаюсь вечно, м-ня!

— Ничего страшного… — покраснел Дик — должно быть, устыдился своей несдержанности.

— Взлет через полчаса, — сообщил я между тем гостье. Тянуть нужды не было: еще вчера вечером Ксен нашла нам попутный груз, и тот уже находился в трюме. Успела суперкарго и закупить в рейс все необходимое: начиная с топлива и еды и заканчивая той самой информационной подпиской за тысячу кредитов. Точнее, уже за все тысячу двести — обещанную блондинке на Бака скидку на Маргоре не предоставили. Ну да денежки у нас теперь имелись! — После отрыва от тверди вы можете свободно ходить по всему кораблю, за исключением личных кают членов экипажа и рубки — для посещения их вам нужно спрашивать разрешения, — продолжил я. — После выхода из первого тоннеля экипаж соберется в кают-компании на обед. Я слышал, вы изъявляли желание присутствовать на наших трапезах? Будем рады вас видеть за столом!

— М-ня, непременно приду, капитан, — улыбнулась мне в ответ фелида.

Будь на ее месте человеческая девушка, иначе как «кокетливо улыбнулась» я бы это не назвал. Шаккр! Она и впрямь была орденски обворожительна! Только этого мне не хватало! Как там сказал кто-то в коридоре комиссариата? Зубы?

— Прошу вас, даза, — нервно сморгнув своим единственным рабочим глазом, жестом предложил пассажирке следовать за собой Дик.

Эх, стоило, наверное, поручить гостью заботам Ксен!

— Ну, как впечатления, капитан? — не без насмешки поинтересовалась у меня с экрана Аран, когда юнга с плавно покачивавшей в такт шагу хвостом фелидой удалились, и заметить нашего бортмеханика красавица-расистка уже никак бы не могла.

— Гм… Довольно живые, — сглотнув, выговорил я.

— Учтите, под скудной одеждой у этого существа скрывается не то, что вы себе нафантазировали! — заметила суперкарго. — Совсем не то! — с нажимом повторила она.

— Дику это скажите, — на автомате буркнул я, и лишь затем возмутился: — Ничего я не фантазировал!

— Ох, лукавите! — покачала головой шестисолнечница. — Впрочем, стыдиться вам нечего: фелида вас откровенно провоцировала, так что вы еще неплохо держались!

— Да? Я не заметил. В смысле — особой провокации. Ну, кроме самой ее внешности.

— Зато я заметила.

— И зачем, по-вашему, она это делала? — задумался я. — Думаете, хотела чего-то… пикантного?

— Если вы о сексуальной близости, то между человеческим мужчиной и так называемой кошкодевочкой оная едва ли возможна физиологически, да и сама идея об этом для фелиды выглядит омерзительно — так, по крайней мере, полагает наша современная наука, — строго заявила Аран. — Думаю, ушастик просто проверяла вас на устойчивость. И, замечу, тест вы, в целом, прошли успешно.

— А зачем было меня проверять? — пожал я плечами. Наваждение, охватившее меня в присутствии хвостатой гостьи, понемногу отступало. Шаккр, я же реально пялился на ее тугой бюст и шарил ищущим взглядом по нижней границе юбчонки — сам того не замечая! На глазах у Ксен, Дика и Аран! Ох, стыдоба-то какая!

— Возможно, чтобы принять окончательное решение, стоит ли с вами лететь, — предположила бортмеханик.

— Тогда ей следовало проделать это до заключения сделки — и уплаты аванса! — хмыкнул я.

— У иных рас и логика может быть отличной от нашей, — неопределенно повела широкими бровями шестисолнечница.

Ну да: например, они почему-то не любят цифровые копии. Ну не бред ли?

Первый из семи намеченных в этом рейсе нырков прошел без происшествий: ни Ксен, ни Брин не отключились, так что на анонсированном мной фелиде обеде весь наш экипаж был в сборе — если, кончено, не считать Аран, но, уверен, присутствовала сейчас в кают-компании и шестисолнечница, просто незримо. А вот пассажирка наша что-то задерживалась. И даже не знаю, куда с большим нетерпением поглядывала сейчас моя команда: на специально оставленную нами распахнутой дверь в отсек или на богато накрытый стол: трапеза не планировалась праздничной, однако в этом рейсе мы могли себе позволить не давиться калорийными, но безвкусными стандартными пайками и без особого повода.

Тем более, что повод-то как раз какой-никакой имелся: все-таки не каждый раз у нас в кают-компании ожидаются посторонние — не хотелось, что называется, ударить в грязь лицом!

— Может, начнем без Мняйи? — робко предложила Ксен. — А то остынет все! — покосилась она на приготовленные разносолы.

— Неудобно выйдет, — покачал головой я. — Она, вроде как, официально приглашена.

Хотя, памятуя о нашей первой встрече, если гостья сама нас проигнорирует — будет, пожалуй, только к лучшему… Но этого я вслух, понятно, не сказал.

— А вдруг с ней что-то случилось? — подал голос Дик, так и ходивший с утра с нелепой черной повязкой через глаз. — Я сбегаю, проверю?

— Тогда уж проще вызвать ее по внутреннему каналу, — заметил я. — Но даза просила без особой нужды ее не беспокоить — собственно, через тебя же это и передала! — напомнил я юнге.

— А, ну да, — кивнул тот. — Но вдруг и впрямь…

— Так, без паники! — послышался — непонятно даже откуда — твердый голос Аран. Так я и знал, что бортмеханик за нами подглядывает! Ну ладно: приглядывает. — Идет ваша ушастенькая! Появится через десять… девять… Дальше сами считайте, если хотите!

— …семь… шесть… — воспринял предложение шестисолнечницы слишком всерьез Дик.

— Тс-с! — повернувшись к юнге, приложил я палец к губам.

Сообразив, что так недолго и спалиться, парнишка судорожно прикрыл рот ладошкой, но дело его оказалось заразным: за других не скажу, но про себя я машинально подхватил: «…четыре… три… два…»

Где-то мы, похоже, с юнгой темп потеряли — ну или Аран просчиталась: в дверях фелида появилась аккурат под это мое промежуточное «два». К обеду даза Мняйя переоделась: сохранив, впрочем, верность прежним фасонам: юбочка на пассажирке осталась столь же короткой, а блузка — не менее обтягивающей, но теперь обе они были темно-бордовыми. Сменили свой цвет на оттенок красного и туфельки нашей гостьи.

В каждой руке, ловко зажав узкие стеклянные горлышки между пальцами, кошкодевочка несла аж по четыре бутылки пива, как-то ухитряясь при этом ими на ходу не позвякивать.

В первый миг, вроде бы, никто из нас не проронил ни звука и не сделал ни жеста, но тем не менее по кают-компании будто пробежала невидимая, но вполне ощутимая волна.

Я же добросовестно прислушался к своим ощущениям: нет, в умопомрачение, подобное тому, что недавно накатило на меня в присутствии фелиды внизу, у шлюза, на сей раз я, кажется, впадать не собирался. Уже хорошо.

— Разрешите, м-ня, присоединиться к посиделкам? — промурлыкала между тем пассажирка, грациозно переступая порог.

— Пожалуйста, прошу вас, даза, — поспешно поднявшись навстречу гостье, я предупредительно отодвинул ей свободный стул — по правую руку от себя и слева от юнги, напротив близняшек.

— М-ня, благодарю, капитан! — фелида уселась, мимолетным движением хвоста оправив свою несерьезную юбочку. Затем пассажирка уверенно водрузила на стол принесенные бутылки, после чего, оставив возле себя лишь парочку, остальные шесть, одну за одной, передвинула ближе к середине: — М-ня, это для вас, мои любезные звездолетчики, угощайтесь! По две каждому, если не возражаете: детям у вас, я знаю, пиво не положено, ведь так, м-ня? — лукаво подмигнула она Дику.