— Это легко исправить, — он указал на окружавших меня монахов. Или как их называть? — Справишься хотя бы с ними? Или ты только на словах такой крутой?

— Дай меч, — наговорил на свою голову. — Или мне их голыми руками убивать?

— Держи, — протянул он мне кинжал. — Жизнь Костнера и Талисы зависит от тебя. Не подведи их, — инквизитор ухмыльнулся.

— И все-таки, почему ты меня не убил сразу? — посмотрел ему в глаза, но ответа в них нет.

— Сначала выживи. Думаю, боевые маги будут не против присоединиться к зажигательной вечеринке? — обратился он к двум магам.

— Не сомневайся.

Инквизитор протянул кинжал, но в последний момент, когда я уже тянулся к нему, убрал себе в рукав. Намёк понял. Строунт оказался гнидой, и тут не надо быть умным, чтобы это понять. Монахи начали сокращать радиус дуги. Без оружия с ними я буду долго мучиться. Если они меня раньше не убьют и не сделают с моим мёртвым телом что-нибудь нехорошее. Боевые маги повернулись в мою сторону. На их пальцах начали играть разряды электрического тока. Маги буквально в двадцати метрах от меня, так себе затея бежать на них с матами для психической атаки. Они же мат не понимают.

Первый монах не выдержал напряжения и кинулся на меня с ножом в руках. Откуда у него нож? Неважно. Я ушёл в бок в развороте и поставил подсечку, из-за неё монах споткнулся и напоролся грудной клеткой на свой же клинок. Глупая смерть. Согласен. Колесом настиг мёртвого монаха и выхватил нож из груди. Вытаскивая оружие, услышал спуск воздуха из лёгких, отчего мне стало немного некомфортно. Сел на одно колено, моментально вытер клинок от крови о мантию святого и тут же в прыжке отразил подлый удар от другого неприятеля. Соприкосновения двух лезвий создали сноп искр, отчего плащ монаха загорелся в ту же секунду. Такого я точно не ожидал.

И тут я заметил то, от чего в моём горле сразу стало так сухо, что Сахара покажется самым мокрым местом на моей планете. Разряды молнии летели в меня так ярко, что не заметить их было бы очень сложно. Удар тока пришёлся в горящего монаха. Он не издал ни единого звука. Только глухой всхлип. Это что получается: «Бей своих, чтобы другие боялись»? Я почувствовал прилив адреналина. Мозг стал обрабатывать информацию быстрее. Надо действовать. Грубо выхватил нож у горящего святого. Быстро нашёл центр тяжести холодного оружия. На пути боевого мага была небольшая преграда в лице святого, который так рьяно бежал на меня. Ловко взяв нож удобно в правую руку для броска, метнул в боевого мага по дуге. Да. Так я умею. Если знать технику метания ножей, то можно метать и по дуге.

Из-за того, что клинок был металлическим, на своём пути он вобрал в себя электрический ток, отчего накалился до тёмно-красного цвета. Рукоять воспламенилась, но тут же потухла из-за большого потока воздуха. Нож обогнул одного монаха, лишь задев острием край глаза, и, соответственно, щёку. Из-за накопленного заряда лицо послушника моментально закоптилось, а следом загорелось всё одеяние. Летя дальше по траектории и не теряя скорости, остриё клинка попало точно в кадык мага со всеми накопленными зарядами его же электрического тока. Сгорел он, как спичка. Второй маг растерялся и поплёлся назад от испуга, но его на удушение схватил Костнер ещё пока в человеческом обличии.

Время лучше не терять. Адреналин быстро выгорает, да и последствия будут не из лучших. Ринулся на монахов, пока они меня не взяли в тиски. В пируэте перерезал первому попавшемуся горло. Ушёл в кувырке сразу от трёх ударов и кинулся на святого. Обнял и под собственным весом опрокинул его через себя. Не заметил, как в моё левое плечо вошёл клинок по самую рукоять. Противник упал крайне неудачно для себя, ударившись головой об камень. Хруст шейных позвонков не заставил себя ждать. Я скинул с себя мертвеца. Правой дрожащей рукой плавно вынул нож. Кровь хлынула из раны небольшим фонтанчиком, а после он и вовсе пропал. Рана затянулась и зарубцевалась. У меня есть активная регенерация, как у аксолотля? Выронил нож на землю. Вытер рукой лицо от собственной крови. Посмотрел на небо. Какое же оно красивое на фоне заката. Услышал приближение врагов. На секунду совсем о них забыл.

Выхватил из рук мертвеца холодное оружие и метнул в самого ближнего врага. Клинок вонзился в живот, но противник продолжил свой бег. Из положения лёжа не совсем удобно кидаться ножами. Такое вот моё оправдание. Раненый недруг прыгнул на меня, держа нож обеими руками за головой. Не знаю, что на меня нашло, но вместо того, чтобы откатиться в сторону, я схватил мёртвого монаха и, перекатываясь, прикрылся им, как «живым» щитом. Сухой всхлип. Нож вошёл точно в сердце мёртвого собрата, а тот нож, который торчал в животе, вошёл ещё глубже и, кажется, повредил ему спиной мозг, так как он просто застыл и скатился, как сосиска.

Я взял в руку нож. Опёрся на локоть. Перевёл дыхание. Плюнул на землю. Вроде всё сделал для эпичного подъёма. С трудом встал на ноги. Левое плечо до сих пор болело. Мышцы, значит, восстанавливаются не так быстро, как кожный покров.

Не знаю, сколько врагов осталось в живых, не считая инквизитора, но радовало то, что два боевых мага были убиты. Костнер смог всё-таки сломать второму шею и уже принялся крошить монахов. Ну, как крошить? С трудом боролся с одним. Задним кувырком я встал на ноги. Махнул по диагонали ножом, чтобы монахи поубавили пыл и не лезли на рожон. К тому же басня такова, толпою гасят даже льва. Девять рыл снова окружали меня по дуге. Хорошая тактика. Из-под капюшонов были плохо видны их лица, но вот злую ухмылку увидеть удалось. Они все разом ринулись на меня. Хорошая тактика. «Если драка неизбежна, то бить надо первым» — вспомнилась одна мудрая цитата.

Я ринулся на них. Первый удар парировал ударом наотмашь и распорол горло монаху. Схватил раненого в шею, по совместительству будущего мертвеца, за балахон и потянул на себя. Нанёс добивающий удар в печень, а после в висок, со словами: «Придержи, дружок». Прикрылся им от трёх десятков удара ножей. Можно сказать: «Салат Цезарь готов». Откуда у меня столько сарказма в столь стрессовой и опасной ситуации? Толкнул мертвеца вперёд и в развороте вонзил нож в ногу следующему противнику. Потянул вверх и быстро обездвижил его. Из раны на ноге на меня хлынула кровь. Сцепление руки и рукояти ножа потеряло силу, и я ненароком отпустил то единственное, что спасало мою жизнь.

Нанёс удар кулаком в нос ближнему монаху. Второй удар ребром ладони в кадык. Ловко выхватил нож и вонзил ему в глаз. Дёрнул рукоять вправо и раздробил часть черепа. Вытащил клинок и размашистым ударом разрезал грудь противнику, который так удачно летел на меня в прыжке. Толкнул его плечом, выхватил из рук нож и вонзил клинок ему между лопаток. Я крепко держал рукоять, и лезвие пропороло позвонок под тяжестью тела монаха. Оттолкнулся от нападавшего святого ногой и прямым ударом вонзил нож в рот следующему будущему мертвецу с такой силой, что гарда выбила все зубы на своём пути.

Бедолага был ещё жив, когда я бесцеремонно вытащил нож из пасти вместе с зубами и языком. Монах согнулся в три погибели и плевался кровью. Ни единого звука. Почему они молчат даже в агонии? Рывком перекатился через раненого и ловко перерезал ему горло. Два монаха напали одновременно с ножами в руках. Почему бы и нет? Я пнул падающего мертвеца, тем самым создавая для них небольшую преграду. Первый враг перепрыгнул через собрата и тут же получил удар клинком в грудь. Нанести столь очевидный удар для меня было приоритетом. Инерция такая злая штука, её сложно игнорировать. У монаха просто не было другого исхода. Второй споткнулся и напоролся на камень лбом. Какие невезучие монахи.

Оставалось трое. И последние монахи уже не спешили нападать. Трезво оценили ситуацию, помирать им вовсе не хотелось. Весь пыл и вся вера моментально улетучились, глядя на жестоко убитых собратьев. Они отступали. Я просто стоял и смотрел на них. Смотрел на них с грозным видом не просто так. Мне нужно перевести дыхание. Голод и жажда давали о себе знать. Если продолжится такой же темп траты энергии, то меня можно смело закапывать на два метра под землю.