— Что, так уверена в этом?

— Да я тут хозяйство Эха разбираю. Тот еще хомяк! Плакался, что энергии мало, боеприпасов не хватает. А у самого склады ломятся от добра! — Маргоша радостно потерла ладошки, а глаза ее при этом масляно заблестели. У, аферистка! И настроение у нее переменчивое, не уследишь, мгновенно переключается. А я вот долго обмусоливать и переживать буду.

— Проводи меня к Граю, пожалуйста! Хоть рядышком посижу, пока с ним работаешь. Он псион, обязательно почувствует, что о нем беспокоятся и очень ждут.

Ну, не сопровождение, а маршрут, подсвеченный стрелочкой на инфотабло нейросети, Маргоша обеспечила. Я бы наверняка заблудилась посреди одинаково безликих коридоров из белого пластика и хрома, переходных шлюзов, контрольно-пропускных пунктов и комнат.

Отдельный медбокс оказался точно таким, каким запомнила его на экране. Стерильным, ослепительно белым и полупустым. Кроме жутковатой на вид конструкции, внутри которой находился Грай, ни одного предмета. А, нет, вру. Из боковой стенки выдвинулся металлический стол и стул с высокой спинкой. Подойти ближе к ирсаю не получилось. Едва заступила невидимую черту, как полыхнул энергетический щит, наподобие того, какими на космических кораблях снабжают взлетные площадки для удержания атмосферы.

Ну и ладно! — присела на краешек стула и прикипела взглядом к изможденному на вид ирсаю.

— Все будет хорошо, Грай, — прошептала, вызывая в памяти короткие мгновения нашего счастья. Их не так много, по пальцам пересчитать можно. Но, клянусь, приложу все усилия, чтобы наша жизнь состояла только из таких моментов.

Разговор с Граем состоялся в лесу, метрах в двухстах от озера. В распоряжение Марго оказались грузовые платформы и дроиды, и много другой полезной техники, которую симбионт нагло приватизировал. Задержались мы в бункере дольше, чем планировали, и то, помощница пищала, что ничего не успевает. Если бы не ультиматум, оставленный ирсаями в лагере, я бы даже не дернулась, а тут пришлось поторапливаться. Маргоша зависла над восстановлением личности Стража, для чего мне в срочном порядке пришлось учиться и поглощать базы, которые откопали в кабинете начальства. Кстати, на вопрос, а куда же делся персонал, ответа пока не нашли. Из того, что удалось восстановить из архивов Эха, люди (или энои) исчезли в одночасье. Сработал сигнал тревоги, вступили в действие протоколы для экстренных ситуаций, после чего входы-выходы бункера заблокировались, а «Сигмы» встали на боевой режим. Что тут произошло? Сложно сказать. Разобраться бы, чем древние занимались на Даркуэле, и тогда уже строить предположения. Марго считала, тут либо содержали опасных преступников, либо проводили незаконные исследования. Собственно, одно не исключало другого. На ком-то же эти опыты нужно было ставить?

Получив доступ к спутникам, Марго скачала подробную карту планеты и совместила с той, что сохранилась с прежних времен. Из древних построек уцелела только площадка космопорта и поселок, на руинах которого расположилась вторая база линарийских исследователей. Остальные точки представляли собой глубокие озера, затянутые ртутным илом, или кратеры, поросшие искореженными деревьями. Все живое на планете вероятно уничтожили орбитальными ударами. Бункер, похоже, ожидала аналогичная участь, озерцо над шлюзом не само собой появилось. Но тот уцелел вопреки всему, а искусственный разум заступил на вечное дежурство. Быть может, он и активировал щиты, смягчившие удар? Или же тому есть другое объяснение? Об этом уже никогда не узнаем. Сведения о катастрофе и предшествующих событиях Эх удалил без возможности восстановления.

Грай, облаченный в скаф, Торм и еще четверо архсианцев лежали на живописной полянке. В той версии, что предстояло озвучить, они надышались парами озера и отключились. Взрыв, из-за которого переполошились, легко объяснить нападением подводного монстра. Собственно, после взрыва ядовитые пары выбросило в воздух и перенасытило его до такой концентрации, что фильтры в скафах не справились. Когда я выбралась из озера, то обнаружила тела, подлечила, насколько хватило сил, и перетащила сюда. Из-за сильной интоксикации люди восстанавливались и спали без малого пять дней.

В руках я крутила кристалл, оставленный на месте сожженного лагеря. Ирсаи разозлились, когда не обнаружили там ни меня, ни артефакта. Искали пропавший отряд, заглянули под каждый кустик в радиусе пяти километров. Маргоша показывала картинки со спутников и веселилась, подстраивая поисковым командам пакости. Через три дня, осознав бесполезность поисков, отряды отозвали. Едва те погрузились на тяжелые десантные боты и улетели, на площадку разоренного лагеря сел гражданский глайдер. Не иначе, высокое начальство прибыло. Кто еще позволит себе летать на незащищенном транспорте и при этом носить навороченный скаф ирсайской модели? Оно (начальство) лично обошло площадку, попинало обгорелый остов гравитележки, что сиротливо валялась в центре площадки, а после достало серебристый кофр с прозрачной крышкой и примостило на перевернутый ящик. Даже при желании, мимо не пройдешь. Марго и тут умудрилась отличиться. Не успел ирсай добраться до глайдера, как подлетел дроид под маскировкой и умыкнул подарок. Конечно, мы видели, что в округе рассредоточились «невидимки» в скафах-хамелеонах, и что за начальством следили десятки пар глаз, но не удержались, чтобы не щелкнуть противника по носу. Надо было видеть с какой прытью мчался ирсай обратно, как лично перетряхивал мусор возле ящика, а после превратил в труху и ящик, и мусор, и все, до чего смог дотянуться. Как лезли из лесу будто черти из табакерки ирсайские скауты и носом рыли землю в поисках следов. Маргоша злобненько посмеивалась, ну и я тоже хихикала, мечтая увидеть физиономию важной шишки, когда его как шелудивого кота мордой в песок ткнули в собственную несостоятельность.

Впрочем, на лицо этой шишки насмотрелась, когда развернула послание. Простенько и со вкусом. Обращались именно ко мне, Рите Мин, с ультиматумом: лучше сдайся сама, вместе с артефактом, иначе начну убивать выживших членов экипажа «Патори». И морда такая холеная, породистая с льдистыми глазами и серебряными нитями на висках. Судя по внешнему сходству с Граем, сам Дарай Хиан-Кош снизошел до общения с отсталой дикаркой. Срок ультиматума выходил через шесть часов, а у меня еще не было плана действий. Для начала хотела переговорить с Граем, узнать, что думает, и чью сторону примет в случае, если мы не договоримся с его дядей.

— Рита? — подал голос ирсай, и я развернулась к нему. Вообще-то, ушастик уже минут пять как пришел в себя, но предпочитал изображать спящего. Оно и понятно, если последнее воспоминание, это взрыв, выстреливший фонтаном воды в центре озера, страх за мою жизнь и внезапно накрывшая темнота.

— Я в порядке, Грай, — подошла к мужчине, который уже поднялся и с удивлением смотрел на спящих товарищей, — а вам вот неслабо досталось. Под водой на меня напала тварь, я разрядила в нее бластер. А она как рванет! Чудом уцелела. Кое-как выбралась на берег, смотрю, вы без сознания валяетесь. Вот, оттащила подальше, подлечила. Сама после схватки еще до конца не восстановилась, поэтому выздоровление несколько затянулось. Расскажешь, зачем тебе понадобилось разыгрывать этот цирк и изображать архсианца? — быстро перевела разговор в безопасное русло и кивнула на спящую команду. — Торму это наверняка не понравилось.

— Рита, я... — понурился. Судя по эмоциям, кое-кто сейчас стыдился за собственное поведение. А еще изводил себя чувством вины и тайной, которую не в силах раскрыть. Дамокловым мечом висел долг перед родом. Грай бы и рад рассказать, но мешал блок. Ага, которого уже нет. Интересно, как скоро ирсай поймет, что Хиан-Коши больше не имеют над ним власти? — Прости, я повел себя недостойно ирсая. Признаю, планировал использовать тебя. Заставить служить роду. А потом. ты незаметно вошла в мою жизнь. Я не понимал, почему меня влечет к тебе. Нет, не из-за слияния! Раньше! С самого момента твоего появления на «Патори» не мог выкинуть тебя из головы. Мне постоянно чудился твой запах. Я. я следил за тобой, наблюдал, изучал, не обращая внимания ни на что другое. Наверное, поэтому наделал столько ошибок и позволил. а неважно! После слияния стало еще хуже. Тогда я начал избегать тебя, загрузил работой себя и подчиненных. Ну, ты помнишь. А потом это покушение... Вессай и ты — думал, собственноручно придушу гада. И не смог. Я виноват перед тобой, и перед остальными — тоже. Прости, я не могу рассказать всей правды. Ты возненавидишь меня после этого. Тогда, в лагере, я закрылся потому, что понял: я недостоин! И ты никогда не простишь. Не поймешь. Поэтому уговорил Торма включить меня в отряд, чтобы быть рядом. Чтобы защитить, если потребуется. И опять тебя подвел.