Я же помню только, что ничего не могла делать, ничего не хотела, ни есть, ни спать, ни говорить. Ежесекундно умирая от осознания произошедшего, готова была выть от раздирающей душу нестерпимой боли, рвать на себе волосы, но внешне оставалась безучастной ко всему. Даже, когда позвонила Кира, я не спешила ответить. Просто не смогла. Единственным моим желанием было только, чтобы меня оставили в покое, наедине с душевной мукой. Если бы не Светлана, не знаю, что бы со мной было. Только она вытащила меня из беспросветной тоски.

Подруга буквально силой заставляла просто поесть. Готовила для меня, убирала, тормошила в то время, когда единственным моим занятием было только лежание в кровати. И уговорами, и криками, Света заставляла меня вставать, одеваться, приводить себя в порядок. Сопровождала меня на лекции, благо учились мы вместе. Уж, не знаю, как она умудрялась договариваться с преподавателями, но первое время даже они оставили меня в покое.

Я была очень благодарна этой девушке, за то, что она сделала для меня.

Прошло около двух месяцев.

Кира мне больше не звонила после того, как я месяц сбрасывала её звонки с незнакомых номеров. Отважилась ответить только один раз, через пару недель, и только для того, чтоб услышать её голос и убедиться, что она жива. Спросила, в порядке ли она, и когда получила утвердительный ответ, попросила больше мне не донимать. Она не послушалась, с завидным постоянством набирала мой номер несколько раз в день. Входящие звонки всегда были с разных номеров, так что блокировать их было бесполезно, но со временем мать Алекса от меня всё же отстала. Оставила меня в покое.

О том, чтобы всё бросить и уехать к родителям, я не смела даже подумать. Я была беременна. Животик уже округлился, но отважиться обо всём рассказать отцу и матери, я не смогла. Регулярно звонила им, но о будущем ребёнке не говорила ни слова. Продолжала жить в общежитии, экономила деньги, которые родители мне присылали. Хотела немного скопить на то время, когда родится мой малыш. Рожать решила в Омске, а после родов планировала взять академический отпуск и уехать домой. Верила, что мама и папа, теперь единственные в мире люди, которым я была нужна, не прогнали бы меня с малышом.

Будущего ребёнка я полюбила всем сердцем. Ждала его, как чуда, которое стало бы напоминанием о его отце. Так глупо потеряв любимого, я собиралась отдать малышу всю свою нерастраченную любовь и нежность.

Впервые почувствовав шевеление ребёнка, я ощутила непередаваемую радость. Это был самый счастливый момент в моей жизни, на некоторое время затмивший всю горечь потери. Огорчало только одно — не с кем было разделить счастливые минуты. Разве что с подругой, которая единственная постоянно поддерживала меня.

А пока я продолжала жить в Омске, вдали от семьи и от места, где меня по-настоящему любили. Училась и ходила на практику. Совсем недавно я перевелась в ОГМУ, переехала в этот неприветливый город. Всё ради того, чтобы быть ближе к любимому, но теперь в этом не было смысла. С тех пор, как Алексу перелили мою кровь, его я больше не видела.

И не желала видеть!

Никогда!

Конечно, я лгала сама себе. После всего, что Алекс мне с презрением наговорил, после того, что сделал, я должна была возненавидеть его, но глупое сердце снова трепетало от одной только мысли о нём, а глаза везде узнавали его в любом идущем навстречу парне.

Скорее, мне надо было ненавидеть себя. За слабость. За то, что готова была его простить. Готова была лететь к нему на крыльях любви, если бы он только поманил. Ругая себя последними словами, пыталась найти в своём характере хоть каплю гордости, убедить саму себя, что нельзя быть такой тряпкой. На Алексе свет клином не сошёлся. Доказать, что смогу быть сильной, чтоб жить без него. А предательские глаза высматривали парня в толпе, а измученное сердце стучало быстрее, когда они меня обманывали.

Я всё ещё любила!

За два месяца ничего не изменилось. Моя любовь никуда не исчезла, как бы я ни старалась убедить своё сердце в обратном. Бороться с чувствами было бессмысленно, но в последнее время я, хотя бы, пришла в норму. Стала лучше питаться, всё же мне нужно было есть за двоих, и почувствовала себя более менее сносно. Стала уделять больше времени учёбе. Да, и на душе, вроде бы, полегчало.

Сказала себе, что больше не буду плакать, но как только оставалась одна, начинала вспоминать… Его…

Как же сложно было принять то, что Алекс резко отдалился от меня. Пора было признать, что я скучала. Очень скучала без него. Мне не хватало его тепла, взгляда, объятий. В свободное время думала о нём, о наших встречах, о нашей любви. Вспоминала, каким ласковым он был со мной, как берёг. Какое прекрасное время было, когда мы учились в школе! Сколько счастливых дней было проведено вместе!

Всё не могла понять, почему он обвинил меня в том, что это я сделала из него чудовище. У меня даже в мыслях не было навредить ему. Я просто хотела любым возможным способом ему помочь.

Помогла!

Сделала его монстром…

Конечно, внешне он совсем не изменился. Визуально, с ним было всё в порядке, именно в порядке, а не в том ужасном состоянии, в каком я нашла его в больнице. Только лишь его глаза теперь отсвечивали красным.

Глаза вампира.

Эти глаза снились мне каждую ночь.

В кошмарах!

В моих снах Алекс был злым. Жестоким. Ужасным монстром! Серая бугристая кожа обтягивала мощное тело, перевитое канатами из каменных мышц. Сутулое, угловатое, тело нереального монстра, мощь которого была запредельной. Я знала, что это был он, но не узнавала. Уродливая голова, лишённая волос, огнём горящие глаза, огромные клыки в оскаленной пасти, удлинённые конечности с острыми когтями, шутя разрывающими жертв.

Каждую ночь я бежала — он догонял, пряталась — он находил. Задыхалась от страха, когда моё горло сжимали холодные узловатые когтистые пальцы, а в душу заглядывали горящие жаром глаза. Просыпаясь в холодном поту, всё ещё продолжала слышать произнесённые хрипящим шёпотом слова:

— Не оставляй меня!

Каждую ночь мне снился один и тот же сон.

Я боялась, что образ чудовища из сна постепенно вытеснит настоящего Алекса, и я забуду его. Того, каким он был раньше.

Но я не хотела забывать…

Я догадывалась, что ужасный образ был навеян негативными впечатлениями. Надеялась, что время сможет расставить всё по своим местам, что отступит страх, и я смогу, наконец, определиться, какое чувство сильнее.

Оставалось дать времени шанс излечить мою душу.

Но судьба, как всегда распорядилась по своему.

Совершенно случайно я встретила Алекса…

Неожиданно повела себя совершенно неадекватно.

И в этот раз он, вроде бы, снова спас меня от неминуемых проблем, но после этой встречи я оказалась втянута в ещё более опасные разборки.

Анна

Обычно у меня не было времени развлекаться. Лекции, практика забирали всё моё время. Выходила на улицу я в основном для того, чтобы перейти из одного учебного корпуса в другой, или добраться до больницы, где проходили очередные практические занятия, иногда, чтобы купить в магазине продукты.

В тот день мы со Светой отправились в кафе.

У подруги был тяжёлый характер. Как ни странно к жёсткому характеру прилагалась ранимая душа. У Светланы ничего не было просто, каждый новый день для неё превращался в эмоциональные качели. В течение дня могло двадцать раз поменяться настроение, на кардинально противоположное. Бывало, с утра она могла проснуться в прекрасном расположении духа, но уже через десять минут начать ругаться с кем-нибудь на кухне или в ванной и злиться на весь белый свет. Потом Светлана рыдала и жаловалась на тяжёлую жизнь, а уже через пять минут хохотала сквозь слёзы, потому что вспомнила страшно смешной анекдот.

В общежитии Светку все сторонились, некоторые откровенно опасались. Никто не знал, чего стоит от неё ожидать, потому что подруга была непредсказуемой. Надо сказать, что у нас с ней проблем как раз и не было. Я долгое время не могла понять, почему на меня так странно смотрели девочки, живущие в других комнатах. Потом, когда я со всеми со временем познакомилась, девчонки просветили меня насчёт Светки и недоумевая таращились, когда я сообщила, что она очень добрый и преданный человек. Подумаешь, слишком эмоциональна. Что поделать, если девушку раздражал беспорядок? Валяющийся на кухне мусор, загаженные плиты, немытая посуда, и много всего. Светка рьяно бралась за перевоспитание разбалованных студентов, и следствием этого были, конечно, ссоры.